Замок Тэсдея. Убийство жарким летом. Исчезнувший сенатор
Шрифт:
В кухне с методичностью тиканья часов капала из крана вода.
– Мне кажется, сейчас он ничего не чувствует, – сказала Эмили, продолжая ухаживать за стариком. – Но когда он придет в себя, он начнет тяжко страдать от боли.
– Тэсдей справится с ней, – ободрил старую женщину Питер.
– Он бросился прямо на ружье Кремера, чтобы спасти вас… и меня, – горестно произнесла Эмили.
– Да, если бы не он, мы давно уже были бы на том свете, – кивнул Питер.
Вода продолжала назойливо капать.
– Он размышлял над этим… Он давно раздумывал над тем, что такое
– Вы сказали, что он воевал на двух войнах. – Питер взглянул на Эмили. «Пусть она говорит, – подумал он, – так ей легче».
– Мы не раз разговаривали об этом, – тихо проговорила та. – У него не было другого выхода, ему пришлось идти и на первую, и на вторую войну, так что здесь речь не шла о храбрости.
– На войне, до того как вступишь в бой, постоянно мучаешься страхом, – подтвердил Питер. – Но когда бой завязывается, тебе уже некогда бояться. Ты просто поступаешь, как велит тебе инстинкт. Так же было и в кухне. В тот момент, когда Тэсдей бросился под пулю Кремера, он не думал, боится или нет. А просто бросился вперед и защитил нас.
– Он такой крупный мужчина, – прошептала Эмили, с любовью глядя на распростертое на постели недвижное тело. – Когда мы были молодыми… в Париже… мы часто ходили куда-нибудь повеселиться по вечерам, когда уже нельзя было рисовать из-за темноты, заходили к друзьям выпить белого вина и поболтать. Частенько, бывало, кто-нибудь напьется и поднимает скандал, начинает ко всем цепляться. Но никто не смел задеть Тэсдея. Он был таким крупным и мощным, что хулиганы не лезли к нему. И странно, его храбрость и сила не подвергались испытанию… до сегодняшнего дня.
– И он доказал, что обладает ими, – сказал Питер.
– Вы знаете, он не боялся умереть. – Эмили подняла на них взгляд. – Когда здесь появились эти твари и мы узнали, кто они на самом деле и чего хотят, он стал бояться за меня. Он был уверен, что у нас нет ни малейшей надежды выйти из этой истории живыми, но считал, что если мы будем помогать им, то, когда придет время, умрем быстро и легко. Они застрелят нас, и это будет быстрая смерть – и дело с концом. Помогая этим негодяям, он надеялся избавить нас от мучений… и еще хоть немного побыть вместе. Но если кому-то из нас удастся выжить, его сочтут трусом.
– Люди, которые сами не сталкивались лицом к лицу с опасностью, думают, что уж они-то поведут себя геройски, – возразил Питер. – Но стоит только прижать их к стене, и мало кто на самом деле окажется героем.
– Разве мы могли бы прожить хоть один день, если бы не убедили себя, что сможем достойно встретить беду, когда она придет? – сказала Эмили. – Вы знаете, я все думала: а что они сделали бы со мной, если бы Тэсдей не стал им помогать? Не изнасиловали бы, в конце концов! Вряд ли им интересно связываться с такой старухой, как я. Но они… они прибегли бы к пыткам, чтобы услышать, как заплачет Тэсдей.
– Не вы, а он? – спросил Питер.
– Я знала, что смогу выдержать все, что угодно, кроме крика Тэсдея, если его начнут мучить, – вздохнула она. – Я думала, пусть они избивают меня, ломают мне кости. Пусть режут меня этим своим ножом, которым все время махали перед носом. Пусть выколют мне глаза… – Ее голос замер, и Питер услышал резкий выдох Линды. – Они могут облить меня бензином и поджечь. Они ведь сделали это с той несчастной семьей фермера, по ту сторону гор. Я думала, что… смогу все это вынести. Но только не крики боли и гнева Тэсдея. Вы можете это представить?
Питер взглянул на Линду, которая со смертельно бледным лицом прижалась спиной к стене.
– И мне кажется, то же происходило и с Тэсдеем. – Эмили задумчиво взглянула на старика. По-видимому, разговор немного отвлекал ее от переживаний за любимого. – Не будь здесь меня, он и пальцем бы для них не шевельнул. Ни за что не стал бы ездить для них в город или прятать их. Он вступил бы с ними в схватку, совершенно не думая, что с ним станет. Вы понимаете, Питер, что я пытаюсь вам сказать? Я боялась за него, а он – за меня.
– На самом деле не так уж много людей так заботятся друг о друге, – сказал Питер.
– Ну не знаю, – покачала головой Эмили. – Вчера, когда вы здесь появились и Тэсдея специально оставили с вами наедине, чтобы он рассказал, какое здесь положение, помните? Когда Кремер послал нас приготовить ужин, Тэсдей был растерян. Он сказал, что вы могли попытаться сбежать в лес, что за домом, но вы решили этого не делать. Почему?
– Потому что за мой побег пришлось бы заплатить своей жизнью вам, Тэсдею и Линде, – сказал Питер.
– Но вы никого из нас не знали, какое вам дело до нас? – спросила Эмили. – Мы абсолютно чужие вам люди. Какое имело для вас значение, что с нами случится?
Питер заставил себя улыбнуться.
– Просто вы были хорошие ребята, а они – плохие, – сказал он. – Я долго боролся именно с таким типом плохих ребят и не мог себе позволить помочь им победить. Возможно, в этом все дело. Может, я просто считал, что слово «безнадежная ситуация» не для меня. А может, я просто идиот!
– Нет, просто вы порядочный человек и поступаете так, как и должен поступать порядочный человек, вот и все, – сказала Эмили.
– Не будем приукрашивать мои достоинства, – поморщился Питер. – На самом деле шансов сбежать у меня было не очень много, так что я просто взвесил их и решил не рисковать.
– Но попали-то вы в эту передрягу только потому, что вернулись помочь Тэсдею, – возразила Эмили. – А вы не обязаны были это делать, вас ничто с ним не связывало. И Линде вы ничем не обязаны. Просто вас встревожило, что люди, даже которых вы не знали, в опасности. Нет, Питер, не подумайте, что я пытаюсь сделать из вас героя! Я только пытаюсь сказать, что в наше время все меньше людей беспокоит то, что происходит за соседней с ними дверью, даже если там живут их друзья. А этим ублюдкам, которые сейчас там, наверху, вообще ни до кого нет дела, их даже не волнует, что может случиться с членом их банды! Можно сказать, что они живут только ради того, чтобы издеваться над людьми. Может, мы отстали, Питер, может, того мира, в котором мы существуем душой, уже нет. Если это так, мне все равно, что со мной станет. – У нее прервался голос. – А если Тэсдей не выдюжит… мне вообще на все наплевать.