Замок ужаса
Шрифт:
— Но ведь ты умеешь читать в чужих душах. Загляни в мою.
— В твоей душе есть много недоступного мне. Когда я гляжу в ночное небо, то вижу только костры счастливых заоблачных пастухов. А ты говорил, что видишь там свой дом. Чувствую, ты не лжешь, но и поверить тебе я не могу. Нам никогда не понять друг друга. Будет лучше, если голокожие навсегда покинут нас.
— Земляне обидели тебя чем-то?
— Не только меня. Очень многих. Нет такого племени, которое не потерпело бы от твоих братьев.
— Если это действительно
— И кто их накажет? Ты?
— Хотя бы и я.
— Голокожие построили в пустыне неприступную крепость. Оттуда они могут видеть все происходящее до самого края мира. Их оружие сжигает даже камень. На врагов они насылают страшную железную осу. А у тебя — только твои слабые руки.
— Со мной весь народ Земли и еще четырнадцать других населенных миров. Со мной законы людей. Любой землянин, совершивший здесь зло, пусть даже по ошибке, обязан держать передо мной ответ. Для этого меня и послали сюда.
— И ты сможешь принять сторону хейджей в их споре с твоими братьями?
— Если правы хейджи — безусловно.
— Искренность твоих слов я испытаю ровно через двенадцать дней. А сейчас спи. Мы встанем задолго до восхода Алхарана.
Для Сергея оставалось загадкой, как Гарпаг ориентируется в пустыне, однако уверенность, с которой он прокладывал путь сквозь это раскаленное пекло, невольно внушала уважение. От Сергея требовалось только одно — по возможности не отставать и ступать за своим проводником след в след. Гарпаг объяснил, что в пустыне встречаются участки зыбучих песков, в которых, случалось, бесследно исчезали целые караваны вместе с грузом, носильщиками, вьючным скотом и охраной.
Пройдя первую половину пути за шесть дней, они не увидели ни одного зверя, ни одной птицы, ни одного облачка. Единственным звуком, сопровождавшим их, был шорох песка, стекавшего с гребней барханов, поэтому далекое монотонное тарахтенье, донесшееся откуда-то из глубины пустыни, сразу привлекло внимание путников. Очень скоро они увидели то, что, несомненно, являлось источником этого шума, — темную точку, плавно скользящую над вершинами самых дальних утесов.
— А вот и железная оса, — мрачно сказал Гарпаг.
— Подожди-ка! — Сергей, прикрывая глаза ладонью, внимательно всматривался вдаль. — По-моему это… Ну, конечно! Патрульный геликоптер! И, кажется, он летит сюда. Считай, что нам повезло. Ужинать будем уже на базе.
Точка, между тем, стремительно приближалась, выросла до размеров мухи, а потом превратилась в серую поджарую стрекозу. Облетев путников по широкому кругу, геликоптер резко снизился и, гоня перед собой песчаные вихри, понесся прямо на них.
— Эге-гей! — большими пальцами вскинутых над головой рук Сергей подавал сигнал посадки. — Вниз! Вниз! Нам нужна помощь!
Черная ревущая тень на мгновение накрыла его, песок больно хлестанул по лицу, забил глаза и рот. Сильно кренясь на правый борт, геликоптер круто развернулся, блеснул на прощание прозрачным нимбом винта и унесся в ту же сторону, откуда прилетел. Силуэт его вскоре растворился в багряных просторах неба, и только звук двигателя, многократно отраженный скалами, некоторое время еще глухо перекатывался где-то у горизонта.
— Странно, — разочарованно сказал Сергей. — Может, нас просто не заметили?
— Заметили. От железной осы невозможно спрятаться.
— Может быть у них на исходе горючее… Или пилот боится зыбучих песков, — сказал Сергей скорее для самого себя, чем для Гарпага.
Где-то в середине девятого дня пути через пустыню, Гарпаг, никогда раньше не обнаруживавший даже признаков колебания или нерешительности, вдруг резко сбавил темп ходьбы. Несколько раз он приостанавливался, словно прислушиваясь к чему-то, подолгу кружил на одном месте и даже возвращался по своему следу обратно.
Выбившийся из сил Сергей присел на горячий обломок скалы и сквозь полуприкрытые веки наблюдал за стариком.
Поиски вскоре увенчались успехом, хотя, судя по всему, Гарпаг вовсе не обрадовался своей находке. Руками вырыв в песке порядочную яму, он присел на корточки и стал внимательно рассматривать то, что находилось на ее дне.
— Что ты там нашел? — крикнул Сергей, однако старик ничего не ответил ему и даже не шевельнулся.
Сильный порыв ветра сорвал с кучи вывороченного песка что-то невесомое, похожее на пучок сухой травы, и швырнул под ноги Сергею.
Но это была вовсе не трава. Это был свалявшийся, пахнущий тлением клок рыжеватой шерсти.
— Кто это? — тихо спросил Сергей, когда Гарпаг, тщательно заровняв яму, вернулся к нему.
— Какой-то кайтак. Я не знаю его имени.
— Отчего он умер?
— От жажды.
— Кайтаки живут у самого побережья. Как он здесь оказался?
— Скоро ты узнаешь все. Осталось три дня.
…Как и предсказывал старый вождь, цели своего путешествия они достигли на двенадцатый день. Последние сутки Гарпаг ничего не пил, отдавал свою воду Сергею, который к этому времени уже едва плелся. Остатки окаменевшей, утратившей съедобность пищи они выбросили еще накануне.
Сердце Сергея бешено заколотилось, когда с вершины очередного бархана он увидел вдали высокую башню и несколько сверкающих куполов — обычное жилье землян на чужих, малоисследованных планетах. Внушительного вида металлическая стена, окружавшая базу, придавала ей сходство с разбойничьим замком.
— Вот мы и пришли, — сказал Гарпаг. — Эту дорогу ты начал как пленник, а заканчиваешь свободным. Сейчас ты встретишь своих братьев. Хотя право есть и на моей стороне, я постараюсь не пользоваться им. Я требую только справедливости. Сейчас ты волен в своих поступках. Захочешь ли ты мне помочь, будет зависеть только от тебя.