Замороженный Мир
Шрифт:
Видимо, таким же образом “подпитывает круг”, как я делаю осознанно.
А вот шаман попуасий получается у нас весьма душевный тип. Потому как, выходят его воздействия вообще без кругов, ну и ни черта бы он не нашаманил, без развитой эфирной составляющей.
Думал я эти мысли мудрые, готовил себе пожрать, ну и перебирал варианты “запроса кругами” до темноты.
А с утра, ещё в сумерках, я проснулся от прибытия в зону “моей чувствительности” посторонних. Которыми оказались вооружённые палками-копалками и копьями аборигены, ну и одна аборигенка,
Отвёл десятку к развалинам, указал “куда копать”, пригляделся “к процессу” и впал в откровенную скорбь. Это был тихий звиздец. Поскольку “палки-копалки” таковыми и были: обожжёнными по краям деревянными лопатами, с вставками острых пластин кремня.
Такими, даже после снятия верхнего слоя дёрна, копать, блин, не месяцами, а годами.
Так что, подумал я, да и махнул на копщиков лапой. Нужно будет дело делать и с шаманом говорить, поскольку, даже сняв верхний слой дёрна эфиром, я особо процесс не ускорю.
Ну и пошёл к своей хижине, прикидывая, что и как нужно сотворить, краем глаза отметив молчаливо следующую за мной даму. Вот тоже, “отработка”, мысленно хмыкнул я.
Добрался до хижины, слопал пару фруктов, да и забрался в купальню, как с целью гигиены вообще, так и в преддверии “отработки” в частности.
Отмороженная порнуха
Выбравшись из купальни, я наткнулся на с интересом разглядывающую меня аборигеночку. Вообще, по пристальному рассмотрению, я чуть не утратил нужный настрой: дело в том, что росту в девочке было от силы метр тридцать. Так что желание как-то медленно улетучивалось, невзирая на весьма симпатичную, треугольную мордашку, выглядывающую из-под копны пепельно-жёлтых волос, перехваченных тканной повязкой.
Однако совсем впасть в скорбь мне девчонка не дала, а, улыбнувшись в ответ на мой взгляд, буквально вывернулась из простого платья-накидки, предстала передо мной обнажённой.
И вот тут, невзирая на миниатюрность “осеменяемой”, я педофилом-любителем себя ощущать перестал: фигурка у дамочки была вполне взрослая, с весьма выраженной грудью — размера второго “вообще”, но у небольшой аборегеночки смотрящейся очень даже крупной. Да и общее сложение, невзирая на естественную худобу, было вполне женским, хотя откормить бы тебя, девочка, мысленно хмыкнул я.
Аборигеночка, тем временем, немного пригнулась, рассматривая мой агрегат, который от вполне жественного вида обнажённого тела начал наливаться кровью. С интересом его оглядев, всё так же улыбаясь, она резко протянула руку, даже не приласкав, а скорее “пощекотав” меня по промежности и мошёнке. Это было хоть и неожиданно, но весьма приятно, так что член в три толчка пришёл в боеготовое положение. Аборигеночка удоволетворённо кивнула, ну и… просто бухнулась на спину на песок, разведя ноги. Вид открывался весьма привлекательный, но чёрт возьми, надо несколько в порядок себя привести! Ну не “грязная
Да и запашок застарелого пота, пусть не сильный, но присутствовал, так что подошёл я, подхватил на руки удивлённо пискнувшую аборигеночку и вернулся с ношей в купальню.
Отметив, держа на руках, какая всё-таки девочка маленькая и лёгкая. Ну и сделав мысленно зарубку, учитывать в дальнейшем процессе сей факт.
Аборигеночка, сжавшаяся на руках и зыркающая на меня с ужасом, оказавшись в тёплой воде купальни расслабилась, а почувствовав мои руки, омывающие её тело, вновь начала улыбаться.
И включилась в “ласки”, оглаживая меня. Вообще — весьма ничего, не мог не отметить я омываемое. Очень широкие бёдра, для её размеров, конечно. Длинные, более чем в половину девочки ноги, подтянутые, но не тощие — в принципе, учитывая “жизнь на ногах” и не удивительно.
Грудь мне “под ладонь”, но учитывая её размеры — прям буфера, а учитывая фактическую величину — очень упругие. Мне нравится, заключил я, лаская розовые, средних размеров соски, сливающиеся ареолами с грудью. В общем, тут даже и без “предыдущего воздержания” я бы вполне был бы “за”, не мог не отметить я.
Девочка от ласк груди довольно жмурилась, а когда я без проникновения омыл щёлку, вообще закрыла глаза и с улыбкой начала постанывать. Но, когда я перешёл к ласкам-омовению промежности и попки, вдруг открыла глаза, собралась, нащупала мой эрегированный член, да и вывернулась из объятий, встав на ноги и подёргивая меня за руку.
— Пойдём, большой шаман, — серьёзно сказала она, произнеся первые слова, что я от неё слышал. — Будем делать детей.
— В хижину, — уточнил я, а то на песке, конечно, можно, но вот песчинка, попавшая куда не надо, доставляет массу “непередаваемых и пикантных” ощущений обоим.
Девица кивнула, опять взвизгнула, поднятая вставшим мной на руки, но уже не испуганно, а скорее радостно. И, пока я нёс добычу в пещеру, которая хижина, с интересом оглядывала меня, ощупывая-лаская меня, водя руками по лицу и груди.
Притащив добычу в хижину, я столкнулся с очевидной проблемой — девчонка была реально маленькая, конструкции “со мной сверху” были бы ей болезненны, а то и травматичны. Ну либо я бы стоял в такую раскоряку, что вопрос эрекции бы вообще не стоял — только акробатики.
Соответственно, положил я аборигеночку на циновку, поцеловал, поглаживая тело — последнее вышло довольно забавно, сплетаться языками она не пожелала, а прикусывала, несильно, мне губы и язык.
Перейдя к её груди, я начал играть с одним соском языком, с другим, соответственно, рукой, девчонка застонала, прикрыла глаза, но вдруг встряхнулась, начав нерезко, но отталкивать мои плечи, одновременно приподняв согнутые в коленях ноги и подаваясь ко мне тазом.
Ну, тоже логично, мысленно хмыкнул я, я тут “осеменитель”, а не любовник. Девочка, судя по исходящей сокам щёлке, вполне готова, так что надо делать дело.