Заморская невеста
Шрифт:
Трот уставилась на него с гулко бьющимся сердцем.
– Милорд, это вы?
Он поклонился.
– Собственной персоной. Прости, я не хотел напугать тебя.
Обуздав свое воображение, Трот холодно осведомилась:
– Вы приехали за своей каретой?
– Я приехал, чтобы увидеться с тобой. – Под пристальным взглядом Кайла Трот потупилась.
– Как вы нашли меня?
– Выследить карету с гербом на дверце нетрудно, к тому же ты как-то упоминала, что твой отец жил близ Мелроуза. Хозяин постоялого
– Но зачем вы выслеживали меня? – беспомощно спросила Трот.
– Чтобы поговорить. – Кайл обвел взглядом руины. – Ты уже возвращаешься в Мелроуз или хочешь побыть здесь подольше?
– Сегодня я повидала достаточно. – При виде Кайла Трот забыла обо всех достопримечательностях.
Он предложил ей руку, и Трот машинально приняла ее, не сумев отказаться. Некоторое время они шли молча, наконец Кайл заговорил:
– Твой шотландский акцент стал заметнее. Шотландия оправдала твои ожидания?
– Полностью. – Трот подняла голову, подставив лицо свежему ветру. – Как ни странно, мне по душе прохладный ветер и хмурые небеса. Я… приехала домой. Здесь все точь-в-точь такое, как мне представлялось, – тени, свет, холмы… Мне кажется, в прошлой жизни я тоже была шотландкой.
– Может быть.
– Похоже, вы все-таки стали отчасти буддистом.
– Думаю, да. Знаешь, на земле есть места, которые пробуждают в нас странные чувства. Так было со мной, когда я увидел те китайские рисунки. Мне казалось, что Китай – часть моей души, что я не буду счастлив, пока не побываю там.
– Благодаря этому вы не так ограниченны, как большинство мужчин вашего круга. – Трот взглянула на него, вспоминая поездку в Хошань. – Вам хотелось остаться в Китае?
– Будь у меня выбор, я последовал бы примеру твоего отца и до конца своих дней жил бы в Макао или Кантоне, – задумчиво признался Кайл. – Но поскольку долг требует, чтобы я жил в Англии, я доволен уже тем, что сумел увидеть Китай.
– Если вы научились довольствоваться малым, значит, этот год вы прожили не зря. Когда мы познакомились, вас не покидали беспокойство и неудовлетворенность.
Его взгляд снова стал пристальным.
– Да, год для меня не потерян, хотя он выдался нелегким.
Стараясь избежать трудного разговора, Трот умолкла, приподняла юбки и перепрыгнула через лужу, оставшуюся после ночного дождя.
– Странно, что юг Шотландии называют низменностью, хотя на самом деле здесь больше холмов, чем в Англии.
– Верно, но эти холмы невысоки по сравнению с горами севера Шотландии, где родилась моя мать. – Кайл устремил взгляд на север. – Англию и Шотландию считают единым целым, но они всегда будут обособленными.
– Мой отец согласился бы с вами. – Трот отвернулась, гадая, почему при виде Кайла, привлекательностью уступающего
– Ты уже успела найти своих родственников?
Пальцы Трот сжались.
– Мне известно, что у отца был брат, Джеймс Монтгомери, но когда я спросила о нем у хозяина постоялого двора «Старина Брюс», он ответил, что знает в округе пятерых мужчин с таким именем. Не знаю, стоит ли продолжать поиски. Наверное, я пробуду в Мелроузе еще день-другой, а потом уеду в Эдинбург.
– Если хочешь, я помогу тебе найти родных и вместе с тобой навещу их.
Встревоженная тем, как легко Кайл прочел ее мысли и разгадал опасения, Трот перевела разговор:
– Лучше объясните, зачем вы приехали сюда, Кайл. Чтобы наши страдания возобновились?
– Надеюсь, нет. – Он помедлил. – Пожалуй, я приехал, чтобы начать ухаживать за тобой.
Трот изумленно вскинула брови.
– Ухаживать за мной?
– Лучше поздно, чем никогда. – Он криво улыбнулся. – Через двенадцать часов после твоего отъезда в поместье явился Доминик и объяснил, что я болван – во всем, что касается тебя. И он был прав.
У Трот сжалось сердце.
– Что это значит?
– Я до сих пор не знаю, смогу ли стать мужем, которого ты заслуживаешь, – с мучительной откровенностью признался Кайл, – но я не хочу терять все, что у нас есть, если у меня остается хотя бы один шанс.
– Для этого уже слишком поздно. – Она потупилась, ей хотелось плакать. Она любила Кайла почти с первой минуты знакомства, но уже не верила, что они могут быть вместе. Зачем он приехал и все испортил – как раз тогда, когда Трот уже приняла решение идти своей дорогой?
Утверждать что-либо наверняка было еще слишком рано, но Трот чувствовала, что они зачали ребенка, когда предавались любви под цветущими яблонями. В ней что-то изменилось, хотя она не могла сказать, что именно. Трот даже догадывалась, что родится мальчик: она ощущала, как разгорается в ней энергия ян.
Эта догадка наполнила ее ликованием, но вместе с тем Трот поняла: она не желает, чтобы ее ребенок рос в Дорнли, рядом с дедом, презирающим смешанную кровь, и отцом, который так старался избежать беременности своей любовницы. Ее ребенок должен быть окружен любовью, даже если для этого ей придется вернуться в Макао.
– Ты уверена, что уже поздно? У нас даже не было времени узнать друг друга, Трот. Или ты притворялась мужчиной, или мы путешествовали по Китаю, или я был одержим мыслями, что джентльмену следовало бы отпустить тебя. Не лучше ли было бы немного побыть вместе и посмотреть, что из этого выйдет?
– Все не так просто.
– Для начала мы забудем, что были любовниками. – Он слабо улыбнулся. – Прежде я должен завоевать тебя.
– А я не уверена, что смогу находиться рядом с вами и не думать о постели.