Замуж по приказу
Шрифт:
— Подожди, мне нужно остыть… — прошептал Бас возле уха.
Остывать в его понятии — это давать волю своей сексуальной энергии. Он скользнул руками с талии на ягодицы и настойчиво их сжал.
— Я дурею от тебя… — выдохнул в волосы и зарылся в них носом. — Не верю про стоны, маленькая лгунья. Удовольствие я считываю по другим признакам. По взгляду, по дыханию, по тому, как откликается твое тело на мои ласки. Тебе меня не обмануть.
До сих пор, спустя минуту, оглушенная его криком, я пила его хриплый шепот, как самое вкусное хмельное вино. Туман заволакивал
Это выше моих сил — сопротивляться желанию. Одним разом больше, одним меньше… Какая уже разница?
Я обвила руками его шею и потянулась за поцелуем, но замерла на полпути. Бас свел брови и, сощурившись, смотрел на мои губы, не сокращая между нами оставшееся расстояние.
Хотелось напомнить: невиновата я в том, что Ник на меня набросился. То есть виновата лишь частично. Но вряд ли от моих слов Басу захочется целовать мои губы. Горечь разочарования запекла в груди.
Он развернул меня к себе спиной, и я оперлась ладонями о стену. Отшлепает? Пока лишь воздух гулял по обнаженным ягодицам.
Хотелось сказать: давай, придумай какое-то мучительно-сладкое наказание и забудь о сегодняшнем недоразумении. Не поворачивай меня к себе спиной.
Или он уже придумал? Зашелестел пакетик презерватива.
— Меня ведь ждет что-то завтра? — тихо спросила я.
— Кое-что ждет… Скорее всего, тебе не понравится. Но кто знает…
— Что это?
— Месть. А она не бывает приятной для того, кому мстят. Она приятна лишь для того, кто мстит.
От его опасного тона меня словно ледяной водой окатило. Бас положил ладонь мне на талию, заставляя прогнуться, огладил ягодицы и провел рукой по спине до самого затылка, где запустил пальцы в волосы и сжал их ровно настолько, чтобы заставить меня запрокинуть голову.
— Только не… — всхлипнула я. Напряженный член скользнул по влажной промежности. Нетерпение сводило истомой низ живота.
— Что?
— Не изменяй мне.
Моя мольба звучала жалко. Я прикусила губу.
— Почему? Потому что тебе будет больно смотреть, как я целую другую?
Он вторгся в меня одним размашистым толчком, и боль ослепила на миг, но ее быстро прогнало распирающее чувство наполненности.
— Может, у тебя после завтрашнего дня отпадет желание вытворять что-либо за моей спиной? Потому что в следующий раз я еще больше распущу свою фантазию.
— Да… чтоб… у… тебя… от-па-ло…
Он дробил мои слова быстрыми толчками, пока я не начала задыхаться. Из груди рвались стоны, я нарочно топила их внутри, скользила пальцами по стене, теряя равновесие.
— Не отпадет, не надейся, — прорычал он и разогнался еще сильнее. Звонкие шлепки тела о тело наполнили комнату, заглушая мои сдавленные всхлипы. Стена казалась не слишком надежной опорой, но Бас и ее у меня забрал — завел мне руки за спину и зарылся пальцами глубже в волосы, удерживая мою голову. Не то я бы точно расшибла лоб о стену — так сильно меня встряхивало с каждым толчком.
Перед глазами плясали звездочки. Я теряла рассудок от мощных приливов наслаждения и в итоге так громко застонала, что Бас аж замедлился. Мои ноги мелко дрожали.
— Ты права,
Неспешно двигаясь, он выровнял меня, отпустил запястья из захвата и накрыл ладонями мои груди. Пальцы покрутили горошины сосков, и я выгнулась, пронзаемая чувственными вспышками, точно разрядами тока, еще теснее прижимаясь ягодицами к его паху.
Хотелось его ласкать, нежиться, тоже ему что-то приятное сделать. Я пока лишь накрыла его руки на моей груди, провела пальцами по вздувшимся венам, и он перехватил одну мою руку, подвел к моим губам.
— Оближи свои пальчики.
У меня к щекам бросилась краска. Я замялась, и Бас настойчиво положил мои пальцы на нижнюю губу. Это казалось невинным извращением, и если Басу в кайф за этим понаблюдать, то почему нет? А он неотрывно следил за мной, касаясь уха колючим подбородком.
Я щедро облизала пальцы до средней фаланги — Бас тут же забрал мою руку ото рта и повел ее вниз.
— Когда меня не будет рядом, — шептал он на ухо, — попробуй ласкать себя сама. Исследуй здесь, — он положил мои пальцы на набухшие складочки, раздвинул их, провел между ними, — ищи чувствительные места. И потом покажешь мне, чему научилась.
Вся моя кожа вмиг вспыхнула жаром. Я с бешено колотящимся сердцем позволяла ему водить моими пальцами, и в этом постыдном действе было что-то до одури возбуждающее. Я потерлась виском о его подбородок, зажмуривая глаза и тихо постанывая. Удовольствие множилось в разы. Бас ускорил темп, я сильнее выгнулась, подстраиваясь под него.
В его объятьях потрясающе волнительно и жарко. Он не просто вколачивался членом в меня, доводя до пика, он страстной лаской прокладывал дорогу к моему сердцу. И хотелось бы мне назвать наш секс просто остыванием после ссоры, но я загоралась пуще прежнего. Только огонь был уже другим — похотливым и иступленным.
Пусть входит в меня так глубоко, как только можно, пусть бьется о мои ягодицы с бешеной скоростью — я голодна, я готова принимать его в себя бесконечно, пока кожа об кожу не сотрется в кровь. Это возможно? Я текла на его член не прекращая.
Бас надавил моими пальцами на клитор — и я начала взрываться судорогами, будто молниями. Член запульсировал внутри, изливаясь, и низкий гортанный рык на ухо прокатился волной мурашек по телу.
Я обмякла в сильных руках, переводя дыхание. Дурман оргазма не хотел отпускать, я с трудом выбралась из него и объятий.
— Теперь мне нужно остыть, — пробормотала я и подхватила с пола халат.
Выскочила из комнаты к бассейну, завязываясь на ходу, и так, прямо в халате, ушла с головой под воду.
Бассейн оказался с подогревом. А жаль. Я не остыла, только смыла с себя запах Баса. Махровый халат набрался водой и тащил ко дну, но я пока не хотела возвращаться. Едва не запуталась в нем, зато не голая.
Что там халат, когда я окончательно запуталась в себе. Новый план побега не строился в голове по понятной причине — мне все меньше хотелось сбежать. Бас говорил, что солгал про месяц и я никогда и никуда от него не денусь? Быть того не может, но переспросить стоит.