Замуж за Бо(мжа)сса
Шрифт:
Блядь... Я должен был сам ему рассказать всю правду. Кто знает, что именно ему наплела Илона. Получается, я сам во всем виноват...
Я люблю тебя, брат... Несмотря ни на что, люблю.
Глава 38.
Много лет назад
– Кто у нас такой сладкий мальчик? – мне было 4. Незнакомая тетя щупала меня за щеки и сжимала мой нос между своих пальцев.
– Малк! – оттолкнул ее руку и растерянно посмотрел на отца.
– Илечка, он
В свои четыре года я уже достаточно многое понимал. И то, что моя мать умерла, когда мне было несколько месяцев. По сути, я сам и убил ее... На ранних сроках беременности у нее диагностировали рак. Но лечением она пренебрегла, а решила выносить меня...
Я ее не помнил, но любил. Очень любил, как мог четырехлетний мальчишка. Иногда мне казалось, что я вспоминал какие-то кадры. Словно мама меня целовала, пела колыбельные. Но это, скорее всего, была не память, а воображение.
Я знал, что нам с отцом и вдвоем хорошо. Мне не нужна была чужая тетя... И моего разрешения никто даже не спрашивал. Поэтому я злился...
Не прошло и нескольких дней, как Илона перевезла в наш дом все свои пожитки.
Но она мне не нравилась... Я все делал наоборот, надеялся, что если я буду плохим мальчиком, тетя уедет и снова оставит нас с отцом наедине. Надеялся, что все будет, как раньше.
Резал ножницами ее тряпье, накидывал пластилин или мелкие игрушки в туфли, отказывался есть ее еду, хотя она старалась и готовила вполне неплохо. А когда она однажды пришла ко мне в комнату, чтобы спеть колыбельную на ночь, я сказал ей, что волки и то красивее воют.
А между тем, шло время, и Илона все не уходила... Я даже как-то начал к ней привыкать. И стряпню ее кушать начал, и с игрушками, которые она мне покупала, играл. Да и как-то я перестал быть против нее.
А однажды как-то так заигрался, что когда она меня позвала обедать, ответил:
– Хорошо, мам! – и сколько слез тогда было. Она так радовалась, что я ее принял, называла меня своим сыном.
Когда мне снились страшные сны, она разрешала мне спать с ней и отцом...
Я... Полюбил ее, на самом деле полюбил. Она была очень милой, доброй, никогда меня не ругала. И даже если я косячил, она не рассказывала об этом отцу. Мой, на тот момент, уже пятилетний мозг считал Илону доброй принцессой, пришедший в наш дом из сказки.
Она любила меня, лелеяла, стала мамой... По крайней мере, я тогда думал именно так. Но все было совершенно иначе.
Когда мне было шесть, папа с Илоной поженились. И я был самым почетным гостем на их свадьбе. Не было ни единой свадебной фотографии без меня.
Я хорошо помню тот день... Многие поздравляли отца с тем, что сумел найти идеальную женщину, которая полюбила его сына (то есть, меня), как родного.
А еще через пару месяцев мне сообщили, что у меня будет братик или сестренка. И я был несказанно счастлив... Я мечтал о брате. Представлял, как буду о нем заботиться, как
Но потом начались плохие дни. Папа, как всегда, постоянно был на работе. А Илона... Она очень изменилась. Стала нервной, раздражительной и даже злой. Она могла накричать на меня ни за что. Уже будучи взрослым я понимал, что это из-за гормонов.
Но тогда, в шестилетнем возрасте, мне казалось, что Илона любит только своего ребенка, который рос в ее животике. А меня она перестала любить. Я ведь не знал, что она вообще меня не любила. Я же не знал, что эта женщина вообще не способна любить.
Когда родился Костя, отец был на седьмом небе. Да и я просто расцвел, радуясь брату. Папа задаривал жену подарками, готов был бросить к ее ногам весь мир.
Но Илона теперь казалась грустной. Она больше не ругала меня, не отчитывала, не злилась. Она просто грустила, постоянно. Смотрела на Костю и плакала.
– Сынок, помогай маме по дому, хорошо. Видишь, у нее плохое настроение. Так иногда бывает, когда у женщины появляется еще один ребенок...
– однажды обратился ко мне отец.
– Пап, а мама Иля меня больше не любит? – отец нахмурил брови.
– С чего ты взял, Маркуша. Конечно, любит, просто ей нужно время, чтобы привыкнуть. Ведь ты у нее появился уже совсем взрослым, а Костик вот какой мелкий, да и орет постоянно!
Я всегда слушался отца. И его просьбы были для меня законом, ослушаться которого я просто не мог. Так что заботы о маленьком Косте практически полностью легли на мои плечи. Я приловчился менять памперсы, как мог купал брата, кормил его из бутылочки... Илона тем временем часами лежала на диване, ничего не делая, листая модные журналы или разговаривая с кем-то по телефону.
А через пару месяцев я пошел в первый класс. Теперь Илона должна была сама ухаживать за своим ребенком. Отец предлагал нанять няню, боясь, что она не справится. Но Илона уверяла, что всем будет заниматься сама, что в ней проснулся материнский инстинкт.
Однажды я вернулся из школы часом ранее. Учительница заболела, поэтому нас отпустили быстрее. Василий Степанович, который уже на тот момент работал на отца, забрал меня на машине.
И каково было мое удивление, когда я вернулся и обнаружил ревущего полугодовалого брата. Его глаза уже распухли от слез... Когда я менял его памперсы, обнаружил серьезные покраснения в паховой зоне.
– Ну, братишка, ты чего... Я с тобой, твой Маркуша рядом! – убаюкивал заметно похудевшего за пару недель брата. Дал ему бутылочку, которую он принял с большой радостью. Он был голоден, очень!
А примерно через 20 минут заявилась Илона. Вся расфуфыренная, накрашенная, в модном платье. Сама она была одета, словно сама фотографировалась для модных журналов, которые постоянно читала. А до ее родного ребенка ей не было дела...
– Маркусик? – видимо, она не ожидала, что я буду дома. – А ты чего так рано вернулся?