Замуж за бывшего
Шрифт:
— Адрес ее нашел?
— Да уж не отлеживался, как некоторые, — достал друг из сумки папку и бросил в меня. Она столкнулась с моим каменным прессом, но упасть не успела.
У поднаторевшего в драках мужика и должна быть отличная реакция. И память. Память меня никогда не подводила, и сейчас услужливо подсовывала образы прошлого, снов, как только я взглянул на девичью фамилию иностранки.
Фролова, мать ее.
Вот это выстрел из прошлого.
— Ты чего застыл?
Серый уловил мое смятение,
— Как много ты знаешь рыжих Мелисс, а, Серый? — махнул я папкой из стороны в сторону и отбросил на рабочий стол. Один из многих в этом современном загородном доме.
Серый в недоумении поднял брови.
— Ни одной?
— Во-от… А я помню только одну, — я уже резвее шел к шкафу с одеждой, чувствуя, что меня подгоняют голодные волки, имя которым предвкушение.
Мне не терпелось снова, как десять лет назад, заглянуть в эти невинные, но такие лживые глаза цвета глубокого моря.
— И что ты… То есть, как ты будешь договариваться с ней?
— Для начала закончим начатое, — улыбнулся я уголком рта, вспоминая вкус кожи чертовки. Не удивительно, что член сразу определил себе цель в моем пропахшем похотью и грехом клубе.
В ней ведь почти ничего не изменилось, и даже влагалище пахло столь же сладко, как тогда, когда я срывал вишенку.
— В смысле? — допытывался Серый.
— Раз уж она утверждает, что я трахнул ее, то я так и сделаю.
Глава 12
Никита. Проведя бессонную ночь, терзаемая мыслями о своем мальчике и последних неприятных событиях, заснула под самое утро.
Проснулась от телефонного звонка.
Потянулась за смартфоном, еле продирая глаза, скорее всего покрасневшие от слез, которыми я сильно увлажнила подушку.
— Слушаю.
Приемная мать Никиты, Ольга Михалевская, снова просила денег, и я немедля помчалась в банк переводить в Белгород сумму, как всегда, большую, чем требовалось.
И не чувство вины двигало мною, а желание сделать жизнь Никиты прекрасной. Я хотела, чтобы он никогда ни в чем не нуждался.
Выстояв положенную очередь и улыбнувшись женщине за стеклом, я невольно сравнила ее с Ольгой. Такая же приятная на вид, за сорок, с прической горшком на голове.
Я помнила ее еще по роддому, когда тетя Джулия привела их с мужем в отдельную палату забрать моего ребенка.
Маленького, розовенького, ростом пятьдесят три сантиметра и весом три с половиной килограмма. Идеальный малыш с рыжим пушком на головке и еще мутными голубыми глазенками.
Он тогда славно причмокивал налившуюся молоком грудь.
Меня толкнули плечом на перекрестке, где я переходила дорогу, вырывая из водоворота мыслей о прошлом, которые по возвращению в Москву окружали меня все чаще.
Могла ли я что-то сделать? Дала бы Никите то, что дала Ольга с обеспеченным мужем?
Муж недавно стал инвалидом и деньги в их семье резко пошли на убыль. Я узнала об этом от самой Ольги, с которой переписывалась все десять лет. Социальные сети и благо, и зло.
Удивительно ли было то, что я тут же бросила престижное место в журнале National Geographic и вернулась в Россию работать в женском бульварном издании? Нет.
Я не могла оставить сына, пусть теперь и чужого, на произвол судьбы. Тем более что у меня появилась возможность наблюдать за тем, как он растет, играет в футбол, так когда-то любимый Юрой.
О нем я, кстати, не беспокоилась, почему-то была уверена, что он, как и многие детдомовцы, стал бандитом.
Нам просто негде было пересечься.
****
В квартире после небольшой уборки стала ходить из угла в угол, как неприкаянная. Тело наливалось тяжестью, сердце гулко билось в груди, отражая мое беспокойство.
Страх, вроде бы ничтожный, но он был со мной и вызывал в мозгу вопросы, не дававшие покоя: Зачем я пошла в отделение? Что это мне дало?
Кто такой этот «тарзан» и почему на его грубость мое тело отзывалось точно так же, как десять лет назад с Юрой.
С этими мыслями я и легла спать, завернувшись в свою самую теплую фланелевую пижаму и надев шерстяные носки. Дома не было холодно, но мороз то и дело мурашами пробегал по коже. Заболела?
Уже второй день подряд проснулась от настойчивого звонка. На этот раз в дверь. С трудом оторвала голову от подушки, села и потерла глаза.
— Да кто там такой охамевший?
Подруг, как таковых, у меня не было, а залить соседей я не могла. Посмотрев на часы и увидев, что доходит только семь, нахмурилась.
Еще час могла спать спокойно.
Изверги.
Собиралась я на работу всегда быстро, поэтому была лишняя минутка поваляться в постели. Сразу возникли воспоминания о том, что когда-то именно Юра любил будить меня пораньше и перед своей тренировкой получать утренний минет.
Замерла на пороге, невольно осматривая свою квартиру и окно, где рассвет, зачинался над Москвой-рекой.
Мне это жилье с приличным ремонтом достаточно дешево нашли люди из посольства. Я, конечно, сама все покупала: мебель, вещи, но как-то быстро, неосознанно. Тут все было так безлико. Современно и сухо. Я даже за полгода не смогла ее как следует обжить.
И почему я нигде не могу почувствовать себя дома. Почему меня, как вилами скребет чувство, что я везде чужая.
— Да иду! — раздраженно крикнула я, когда звонки прекратились, и началась долбежка в дверь. Да такая, словно там собрались все демоны ада, чтобы забрать душу, что я однажды продала, влюбившись в дьявола.