Замуж за колдуна, или Любовь не предлагать
Шрифт:
Полотенце отправилось на пол. В два шага преодолев короткое расстояние, Кристофер приблизился к ванне.
Глава 12
Моим надеждам на с головой уйти в работу, не думать, отвлечься и всё такое не суждено было сбыться. А всему виной дурацкая записка. Когда мне её уже успели подкинуть? Точно не дома — по дороге в город проверяла, взяла ли с собой наличные и чековую книжку, и никаких посланий в ридикюле не было. В кабинете у мистера Родмана он лежал на столе у меня под носом, и у мистера
Значит… мальчишка! Вот шельмец! И ведь как быстро, ловко всё проделал. Я ничего не заметила — мне, к слову, простительно. А вот куда, а главное, чем, смотрели агенты Грейстока — то мне неведомо.
Получится ли составить его портрет? Попыталась мысленно набросать образ продавца газет и пришла к неутешительному для себя выводу: я понятия не имела, как он выглядит. Таких мальчишек в штанах на подтяжках и мятых рубашках в Инвернейле было, как листьев на деревьях. Похожие лица, одни и те же повадки. Для меня они все были одинаковыми.
Вот что за хорд!
Откуда взялся этот таинственный благодетель? Не он ли всё это и затеял? Но зачем? Чтобы через меня подобраться к Кристоферу? На ум приходило только это предположение. И какое решение для моей проблемы он может предложить? Кроме того, которое я и сама уже всерьёз обдумывала и рассматривала — отправить его светлость на погост, ну то есть на погостить к другим герцогам Грейстокам.
Или это какой-нибудь ушлый журналист, который не знает, как ко мне подступиться, вот и изощряется? Монтруар тщательно охранялся, и за попытку проникнуть в поместье можно было схлопотать и пулю в мягкое или любое другое место. Хм… А если, чисто случайно, конечно же, перепутать Кристофера с грабителем?
Я тут же отмахнулась от глупой мысли. С радикальными мерами всё же стоило повременить, а вот что делать с назначившим мне свидание мистером Загадкой оставалось загадкой. Показать записку Грейстоку? Наверное, так и сделаю. Пусть отправляет своих людей в театр, и когда он ко мне подойдёт, его накроют. Так, кажется, выражаются герои детективных историй.
Пребывая в ещё более растрёпанных чувствах, чем прежде, всё-таки переоделась и отправилась заниматься сначала с Молнией, а потом и с Вендеттой. Потому что, если так пойдёт и дальше, ни к каким скачкам я их не подготовлю, и не получится из них никаких призёров. А это будет пострашнее свадьбы с Грейстоком.
Хотя нет, вру. Нет ничего страшнее жизни с Кристофером под одной крышей.
Но и в том, чтобы разочаровать своих покупателей, приятного тоже мало. Я готова была закрыть глаза на полоскание в прессе моего грязного белья. Пусть поласкают, если так нравится, любовников моих считают. Но если напишут, что Лорейн Ариас теряет форму, а её хальдорские чистокровные — второсортный товар… Вот это будет настоящий удар.
После которого я уже вряд ли оправлюсь.
А потому, закусив удила, до самого вечера занималась со своими красавицами. Перед тем как вернуться в дом, немного покаталась по окрестностям на Карме (Одли и Кэрролл меня традиционно сопровождали), после чего поднялась к себе и сразу отправилась в ванную. Мышцы гудели, и мне не терпелось расслабиться в горячей воде. В которую я погрузилась с блаженным стоном, чувствуя, как ароматная пена ласкает, щекочет кожу. Если бы ещё кто-нибудь помассировал мне плечи… Жаль, Купер остался в прошлом. Массажист из него был превосходный и любовник тоже ничего.
Воскресив себя для жизни, поднялась и потянулась за полотенцем. Пока лежала в горячей воде, чуть не уснула, наверное, потому голова соображала туго. И именно поэтому я не сразу различила тяжёлые шаги за дверью.
А уж когда та распахнулась:
— Каково хорда?..
Ярость полыхнула внутри с такой силой, что от мозгов остались одни угольки. Я в сердцах швырнула в Грейстока полотенцем и только потом поняла, что полотенце — это не ваза и даже не бокал, а я только что лишила себя какого-никакого прикрытия.
Вот правда, каково!
Впору было нырять обратно в воду и маскироваться пеной, но это было как-то по-детски. Правда, стоило заглянуть в опасно потемневшие глаза Грейстока, как вести себя не по-детски резко перехотелось.
— Выйди! — прошипела в лицо чудовища, когда оно (и чудовище, и лицо) оказалось в нескольких дюймах от моего укрытия.
Ну то есть ванны — какое из неё укрытие…
— А ты меня прогони, — окончательно обнаглел Кристофер.
Взял меня за руку и, не прерывая зрительного контакта, притянул к себе. Порывисто, резко, властно. Вот честное слово, дикий.
И наглый.
Обнажённая грудь коснулась грубой ткани жилета, и меня обожгло, как если бы на кожу плеснули кипятком.
— Кристофер, лучше не доводи…
Ладонь удерживавшего меня мужчины с талии переместилась на бёдра, да там и обосновалась, явно решив задержаться на моей заднице. Попыталась оттолкнуть этого телозахватчика, но с таким же успехом можно было пытаться подвинуть гору.
— Кристофер…
— Сейчас моя очередь, Лори. Доводить тебя. — Укус-поцелуй достался мочке уха, и меня снова обдало, на этот раз не кипятком, а самым настоящим огнём. — До ярости. Или до чего-нибудь другого. Куда более приятного. — Пальцы искусителя скользнули по внутренней стороне бедра, распаляя и дразня.
— Уверен, что получится? — с усмешкой прошептала ему в губы.
— Не узнаем, пока не попробуем. — Прикосновения Грейстока стали ещё более настойчивыми, и мне ничего не оставалось, как ответить на поцелуй, обжигающе горячий, в котором пьянящая сладость смешалась с горечью воспоминаний.
Потянулась к нему, раскрываясь, поддаваясь жадному напору. Превращаясь в крепость, покорённую захватчиком (а это уже не из детективов, а любовных романов). Не прерывая поцелуя, Кристофер подхватил меня под бёдра и легко поставил на пол. Дразнящей лаской коснулся груди, накрывая ладонью левое полукружие, сейчас особенно чувствительное, легонько надавливая, срывая с моих губ невольный стон удовольствия.
Забылся, увлёкся. Почувствовал себя победителем. У которого все мыслительные процессы переместились в далёкое от головы место. И я, скользнув языком по его губам в прощальной ласке (пусть он ещё даже не догадывался о том, что она прощальная), со всей силы, на какую только была способна, толкнула Грейстока в воду.
Прошипев что-то непонятное, но смутно напоминавшее ругательство, герцог поскользнулся на мокром полу. Равновесие не удержал (не в том он сейчас был состоянии, чтобы что-то там удерживать) и совсем неграциозно шлёпнулся в воду.