Замуж за колдуна, или Любовь не предлагать
Шрифт:
— Мистер Купер, нам хорошо известно, сколько вы зарабатываете и сколько стоит якобы приобретённое вами имущество. Ещё нам известно, что последние месяцы за моей женой велось постоянное наблюдение. За ней стали следить как раз в то время, когда вы с ней познакомились. Рассказать, что будет дальше?
Не дождавшись ответа от задержанного, один лишь испуганный взгляд и нечленораздельное мычание, Грейсток продолжил:
— Как вы могли уже догадаться, в нашем распоряжении имеется немало интересных артефактов. Нет, пытать вас никто не будет — что мы, звери какие… Но развязать вам язык,
Было видно, заключённый сильно напуган. На висках выступила испарина, пальцы, сжимавшие под столом колени, мелко дрожали. Он весь дрожал, нервно сглатывал и боялся лишний раз посмотреть Кристоферу в глаза.
— Я… я не могу вам рассказать. Он убьёт… уничтожит меня… — наконец выдавил он из себя. Принялся раскачиваться на стуле, продолжая неразборчиво бормотать, остекленевшим взглядом глядя на стену напротив: — Он оберегает своих друзей, но не щадит врагов. А я не хочу стать его врагом… не могу…
— А моим, значит, хочешь?! — сбросив маску напускной невозмутимости, прорычал Кристофер. Не обращая внимания на попытки Макмаллена вмешаться, схватил Купера за грудки, вытаскивая из-за стола, а потом встряхнул с силой и яростью, что сейчас слепила ему глаза. — Забудь про моё обещание тебя не мучить. Если понадобится, я превращу тебя в калеку и урода, но выбью из тебя его имя! Говори!
— Я… я не могу… — в голосе молодого мужчины слышались ужас и мольба. — Он убьёт меня… Убьёт! — вскричал он истерично, содрогаясь от ужаса.
— Не убьёт, потому что это раньше него сделаю я!
— Кристофер, успокойся…
Отмахнувшись от друга, Грейсток толкнул жокея к стене, перехватывая его за горло, и повторил холодно:
— Говори.
Купер захрипел, дёрнулся, глядя на герцога расширившимся от ужаса глазами, и просипел неразборчиво:
— Вы… вы его знаете…
В следующее мгновение Кристофер отдёрнул руку и резко отшатнулся от Шона, почувствовав, как кожа у него под ладонью, жилы и кости, рассыпаются пылью. Не прошло и нескольких секунд, как от молодого жокея, Шона Купера, осталась лишь одежда, припорошенная тем, что когда-то являлось самим жокеем.
Некоторое время мужчины в молчаливом изумлении взирали на неожиданно «кремированного» подозреваемого, пока звенящую тишину комнаты не нарушил потрясённый до глубины души Грейсток:
— И что я теперь скажу Лори?
— Хм… — глубокомысленно изрёк Макмаллен. — Мне кажется, про то, что её бывший любовник буквально рассыпался у тебя в руках, точно не стоит рассказывать. — Эдвард негромко кашлянул. — Ещё решит, что ты этому поспособствовал.
— Как пить дать решит, — всё ещё пребывая в глубоком шоке, кивнул Кристофер.
— Скажи, что мы отпустили его с миром на все четыре стороны.
— Скорее, развеяли по ветру, — мрачно пошутил Грейсток и велел магу, дожидавшемуся за дверью, позвать в допросную экспертов.
Глава 19
Обед я благополучно пропустила, занятая тренировками с Джокером. Или скорее занятая тем, чтобы быть занятой и не думать о странных, безумных, а порой и совершенно абсурдных событиях, что в последнее время стали частыми гостями в моей жизни.
Нет, ну кто бы мог подумать: взял и арестовал Купера! Да и за что? За то, что тот якобы причастен к самому трагичному событию в моей жизни — свадьбе с Кристофером. Смешно! Шон и коварство — понятия несовместимые. Положа руку на сердце должна сказать, что жокей был не то чтобы… очень умным. А если точнее, совсем не умным. С лошадьми Шон ладит хорошо, к женщинам умеет найти подход. И, наверное, на этом всё.
Представить Купера в роли злодея… Нет, что-то не клеится. Вот если в качестве марионетки, которую дёргал за ниточки загадочный кукловод — это ещё куда ни шло. Но я всё же надеялась, что Кристофер ошибся, и Шон чист как стекло свежевымытого графина.
Одли и Кэрролл предложили мне сократить обратный путь до герцогской берлоги, другими словами, воспользоваться артефактом переноса. Я безропотно согласилась, потому что чувствовала себя уставшей, разбитой, полностью выжатой. К тому же к вечеру праздно шатающихся на улицах наверняка поприбавилось. Не хочу остаток дня провести в экипаже.
Дома у Кристофера меня ждал сюрприз в виде создателя роскошных интерьеров, мистера Генри Лейта. Я бы ему, несомненно, порадовалась, если бы к тому моменту не чувствовала себя подыхающей клячей. Подохнуть, ну то есть пойти утопиться до ужина в ванной, мне не дали. Пришлось, сахарно улыбаясь, плестись в гостиную и заверять мистера Лейта, как я счастлива нашей встрече.
— Ну, что скажете, мистер Лейт? — спросила, когда мы с ним вооружились чашками с чаем и сахарными рогаликами.
Мужчина придирчиво огляделся. Пожевал губами, слегка скривился. Правда, быстро опомнился и проговорил тактично:
— Хороший дом. Старинный. Лепнина на фасаде очень красивая.
И замолчал, явно не зная, какие ещё дифирамбы спеть этому дому кошмаров.
— Мистер Лейт, — я вернула чашку на блюдце с ажурной каёмкой, — я бы хотела придать этому дому хотя бы какое-то подобие уюта…
А заодно потрепать нервы Грейстоку.
Ну и в процессе ремонта и трёпки нервов найти хордову шкатулку.
— А лучше — полностью его переделать. Вы мне в этом поможете?
После моих слов глаза у Лейта заблестели. Он подскочил с кресла, едва не расплескав чай по кружевной салфетке, и принялся расхаживать из стороны в сторону, вдохновенно тараторя:
— Ваша светлость, это огромная честь для меня и великая радость! А что полностью — так это замечательно! У меня уже столько идей! Столько идей! Здесь бы хорошо смотрелись оливковые и бежевые тона, а в столовой благородная бронза и орех. — Сделав паузу, чтобы вздохнуть, Лейт повернулся ко мне. — Ваша светлость, а мы можем подняться на второй этаж? Или вы желаете переделать только первый?