Замуж за криминального авторитета
Шрифт:
– Будешь кофе? – спрашиваю у Давида, повернувшись к нему спиной.
Чувствую на себе многозначительные взгляды, поэтому волнуюсь сильнее обычного. Мы так давно не были наедине, что я попросту отвыкла от его присутствия…
– Буду.
Чёрт, а на полках, как назло, только чай! Открываю одну за другой дверцу и наконец нахожу растворимый кофе. Его привезла Сашка на прошлой неделе, потому что, как и Давид, она терпеть не может чай.
– У тебя курить можно? – спрашивает Юсупов с легкой усмешкой.
С алеющими щеками поворачиваюсь к нему лицом и ставлю на стол фарфоровую пепельницу. Она осталась в этой квартире от прошлых владельцев.
Щёлкает
– Я видела тебя ещё вчера, - признаюсь Юсупову. – Но струсила и сбежала из ресторана.
Не спрашиваю о том, продолжил ли он вечер с девушками, которых привел для него Женька. На эти вопросы я не готова услышать какой-либо ответ, потому что как сейчас мне хорошо и приятно. Мне нравится стоять, опираясь бедрами о кухонную столешницу и смотреть в пронзительные глаза Давида. Нравится, что бывший муж не отводит взгляд в сторону, а скользит по мне заинтересованно и голодно, а значит, что ещё не скоро уедет.
– Зря. Мы недолго с твоим братом посидели, - отвечает Юсупов.
– Не понимаю, что может связывать тебя с ним...
– отворачиваюсь к плите, выключаю вскипевший чайник и разливаю кипяток по чашкам.
– Через два дня в городе состоится крупная сходка, - начинает Давид.
– Надеюсь, тебе не нужно рассказывать, что это значит?
Отрицательно мотаю головой и поворачиваюсь к Юсупову с чашками наперевес. Мне удается не пролить ни капли.
Оставляю дымящийся напиток напротив Давида, отхожу в сторону и вновь занимаю то место, где стояла.
– После смерти Цуканова его место занял мой человек, - продолжает серьезным тоном.
– Краснодарские ребята недовольны этим и требуют сменить кандидатуру.
– И Женя?
– Он в том числе, - кивает Давид, делая после этого глубокую затяжку.
– Они знают, что это ты… Цуканова?
Я так и не решаюсь произнести фразу вслух, но перед глазами неустанно начинают маячить картинки изувеченного мужчины на стуле.
– Знают, - отвечает невозмутимо Юсупов.
– Он тоже им не нравился, но с Цукановым были налажены мосты, а новый человек на его месте не так сговорив. Бывает, разберемся.
– Цуканов занимался игровым бизнесом? Как и Женя?
Давид молча кивает и вновь затягивается.
– А чем занимаешься ты, Давид?
– Тебе правда это интересно? – слегка улыбается одними уголками губ, и отвечает после моего утвердительного ответа: - Оружием.
– Скажи, тебе здесь что-то угрожает?
– спрашиваю настороженно.
– Имею в виду, то, что ты не хочешь уступать краснодарским криминальным авторитетам... Это может навередить тебе?
Давид тут же тушит окурок в пепельнице и смотрит на меня замутненным взглядом, заставляя огненный шар прокатиться по телу со скоростью света. Знаю, что сейчас между нами будет и уверена, что Юсупов меня хочет. Впрочем, это взаимно.
– Ничего не угрожает, не волнуйся. Лучше иди ко мне, Катя...
Глава 55.
***
– Ничего не угрожает, не волнуйся. Лучше иди ко мне, Катя...
У меня есть как минимум два варианта дальнейшего развития событий: сделать так как просит того Давид или отступить. Один вариант предполагает безотговорочно впустить в своё сердце прошлое,
Делаю два неуверенных шага навстречу и замираю где-то посередине кухни. Самое странное, что, прислушавшись к своим внутренним эмоциям, я понимаю, что больше не боюсь боли. Я так устала жить без этого мужчины, что беспрекословно ему доверяюсь.
Остановившись в непривычной близости от Давида, опускаю руки по швам и тихо дышу. Он поднимается с мягкого углового дивана, встает напротив, опускает ладони на мою талию... Я уже забыла какой он высокий и мощный особенно в сравнении со мной.
Его запах кружит голову, приятные прикосновения учащают пульс. Мне так сильно этого не хватало… А дальше что? Да будь что будет…
– Сними, - Давид кивает, указывая на свитер с крупной вязкой.
Перекрещиваю руки, поддеваю за края и снимаю одежду через голову, оставшись стоять перед Юсуповым в одной тонкой майке, сквозь которую отчётливо просвечиваются затвердевшие соски. Мурашки моментально расползаются по коже, когда Давид, склонив надо мной голову, нежно целует в шею.
– Боже…
Опускаю руки на его плечи, слегка наклоняю голову, подставляя больше своего тела. Хочу, чтобы он целовал меня везде. Так долго, как только сможет.
От распирающего изнутри удовольствия прикрываю глаза. Чувствую, что парю над землей, потому что Давид куда-то меня несёт. Под спиной пружинит матрас, волосы растрепываются по подушке, а счастливая улыбка озаряет лицо.
Не хочется сейчас думать о том, как надолго он вернулся. Давиду будет достаточно одного раза, нескольких дней или больше? Одно знаю точно, что я никогда не стану жалеть о случившемся.
Открыв глаза, жадно смотрю на Юсупова. Он быстро расстегивает мелкие пуговицы на белоснежной рубашке, оголяя смуглую кожу живота, рельефные мышцы и чёрную дорожку волос, ускользающую под ремень чёрных брюк. В его движениях чувствуется нетерпимость: словно за эти три месяца у него никого и не было, и он дико изголодался по мне. Но я мыслю трезво, потому что Давид все же взрослый самодостаточный мужчина, который не клялся хранить мне верность. И я не клялась, да только переступить через себя не могла, хотя варианты были… В один из дней, когда Сашка вытащила меня в ночной клуб, я перебрала и хотела сделать что-то себе назло. Доказать, что ещё привлекательна, кому-то нужна и чего-то стою. Смешно, но дальше кокетливых улыбок, от которых было ещё гаже на душе, я зайти не сумела. Все мужчины казались не теми, другими… Они значительно уступали Давиду, а их похотливые взгляды вызывали только брезгливость и тошноту. Сашкина излюбленная поговорка про клин, который вышибают клином оказалась для меня недейственной.
Расстегиваю пуговицу на джинсах, потому что Давид уже полностью обнажен. Он опускает ладонь на свой вздыбленный твёрдый член и неторопливо проводит по нему рукой, заставляя меня нервно сглотнуть и поторопиться.
Спустя минуту его обнаженное тело согревает моё. Кажется, что температура у Давида на несколько градусов выше.
Румянец приливает к щекам, когда ощущаю тугое давление члена между ног. Выгибаюсь дугой, требуя его в себе, но Давид не торопится меня брать и начинает жадно целовать губы, лаская меня языком. Колючая щетина, не жалея царапает щёки, пульсация между ног усиливается до критической отметки.