Замыкающие
Шрифт:
– Но законы Мирана учиться там женщинам не запрещают?
– насколько смогла твердо проговорила я.
– Не запрещают - согласился Дрейк, щуря свои фиолетовые глаза и немного склоняя голову вбок. Будто проверял меня и прикидывал в голове мой следующий ход - это просто не практикуется.
– Без диплома вашей академии работать дальше по специальности я не смогу?
– Не в твоем случае, милая - качает головой Рин, порываясь подсесть ближе и дотронуться, но почему-то сдерживая эти порывы.
– Хорошо - киваю, соглашаясь - я бы хотела подать документы в академию и пройти
– Можешь попробовать с начала весеннего семестра через полтора месяца. Чтобы сейчас мы все спокойно провели как можно больше времени вместе и узнали друг друга ближе - продолжил Рин - это нужно для укрепления связи между нами.
Он говорил, посматривая на Дрейка и явно обмениваясь с ним какими-то очень выразительными взглядами. Господин проректор был снова чем-то недоволен, но мне открыто не перечил, словно проверяя.
– Пока у тебя как раз будет время на обдумывание ситуации и принятие решения - фиолетовые глаза Дрейка сканируют меня. Голос не особо мягок. И по лицу миранца ничего не понять. Он успешно скрывает вообще любые эмоции.
– Если Эля решила, не зачем пытаться ее отговорить, Дрейк?
– мягко вклинивается Стефан.
– Мы снова обсудим это в ближайшее время - Рин старается все сгладить. Он с опаской косится на мое спокойное и ничего не выражающее лицо. Я не проявляю открыто свою растерянность. Хотя, что делать дальше откровенно не знаю. Обычно я принимала решения без оглядки на кого-то. А тут у меня нарисовались три потенциальных мужа, которые сейчас находятся в своем праве по участию в моей жизни.
И вот что, обращаться с этой проблемой в комитет по защите замыкающих, если мужчины будут мне препятствовать моей учебе? И портить со своей тройкой отношения из-за этого? Откровенно поговорить с Рином? Или Стефаном, который вроде как тоже на моей стороне? Идти и качать права на чужой планете, со своими законами и особенностями точно будет несусветной глупостью. Как и ругаться с миранцами, моей будущей семьей. По крайней мере пока я не разберусь, что к чему. Кто главный, чье решение в приоритете и так далее.
Может быть, в местной инфо-сети есть семейный кодекс или что-то похожее. Нужно было озаботиться этим в полете, но что уж теперь. В контракте замыкающих нет деталей по построению отношений между женщиной-человеком и миранскими мужьями, да и права и обязанности обеих сторон обозначены сухо, кратко и расплывчато. И главной целью контракта все же является обеспечение физической безопасности замыкающей, а также, с ее стороны, подтверждение того, что, получая гражданство Мирана, бывшая гражданка Флодана к своей прежней родине иметь претензии не будет. Да, Совет Флодана так перестраховывается, перебрасывая всю ответственность на наше будущее на миранцев. Отдали женщин, обезопасили их контрактом, как смогли, и добрых звезд. В общем, что конкретно нам тут можно и нельзя, и кто должен принимать решения в семейной ячейке тройка плюс замыкающая, нужно уточнять в других местных документах и службах и обсуждать в кругу семьи.
Пока попробую решить вопрос по учебе мирным путем. Надеюсь, Рин встанет на мою сторону. Он как никто другой должен понимать, что будущее, которое я для себя планировала в части карьеры - тот якорь, что дает мне ощущение стабильности. В текущей ситуации это важно, иметь какую-то константу, за которую можно уцепиться, когда все вокруг быстро и хаотично меняется.
Я смотрю на Рина, он перехватывает мой взгляд и дарит ободряющую улыбку. Почему он сейчас соблюдает дистанцию? Чтобы не злить побратимов?
Чувствую, что начинаю уставать от того, что совет моего майора по стратегии поведения с мужчинами не работает - просто быть собой у меня физически не выходит. Я не могу расслабиться, не могу не контролировать лицо и эмоции, дыхание и тембр голоса, да и говорить, не подбирая слова. Я осознаю, что весь вечер я была настороже, наготове. Что, кроме нескольких коротких мгновений разговора, отрешиться от контроля слов и мыслей у меня так и не вышло. И это плохо. Мы же будущая семья, а не деловые партнеры, коллеги, соседи или просто знакомые в конце концов.
Мы сидим и общаемся в гостиной еще некоторое время. Благодаря Стефану разговор, в итоге, уходит в несерьезную плоскость обсуждения миранской кухни и веселых историй из жизни местного ресторатора. Я решаю, что больше не могу сидеть от Рина на расстоянии, пересаживаюсь с кресла на диван между ним и Стефаном и кладу голову на плечо майора. Только когда мое положение тела кажется удобным, я понимаю, что наступила пауза. Пока я совершала стратегические перемещения, мужчины молчали, наблюдали за мной и не шевелились. Я придвигаюсь ближе к Рину, а он шумно вздыхает и обнимает меня за плечо рукой. Мы молчим, вокруг сгущается странная тишина. Дрейк пронзительно смотрит на нас с другого кресла. Он крутит бокал с пивом в руках и задумчиво буравит руку Рина на моем плече и мою руку на бедре майора. Взгляд Стефана не такой прожигающий, но, судя по его лицу, он тоже намерен что-то предпринять.
– Можно?
– кивает мужчина на мои ноги.
Я не понимаю, чего он хочет, но на всякий случай киваю. Хуже ведь не станет?
Миранец хватает меня под колени и перетаскивает мои ноги на диван поверх себя. Его ладони залезают под штанины моих домашних брюк и ложатся на мои голые щиколотки. Кожа реагирует на эти действия приятными мурашками. Стафан это чувствует и расслабленно улыбается. Понимает, что мое тело его не боится. Мужчина продолжает легкий разговор, периодически обмениваясь фразами с Рином и поглаживая мои ноги. Дрейк большей частью молчит, но это никого из мужчин не смущает. Судя по всему, такая расстановка сил в беседе и манера общения стандартна для этой тройки.
Пригретая с двух сторон, разломлевшая жаром в доме, полумраком, уютом и сытным ужином, я начинаю клевать носом.
“Мы же будем спать все вместе!” - проносится в мозге паническая мысль, щекоча живот изнутри.
А, собственно, чем спокойнее я к этому отнесусь сейчас, тем легче мне будет потом. Я могу теоретически попросить мужчин не спать со мной сегодня, завтра, неделю. А что потом? Я же просто оттяну неизбежное. Если им это физически необходимо, и они мягко меня об этом просят, стоит пойти навстречу.