Занимательная физика отношений
Шрифт:
Смотрите, как человек выглядит на общем фоне. Понятно, что в деревне Гореловке некто, одетый в «Гуччи» и «Прада», будет выглядеть просто неадекватно. Если же некто работает в компании, где есть дресс-код, и одет в костюм, как этого требует дресс-код, значит, что он всего лишь играет по правилам и в его системе ценностей важна игра по правилам. Но у того, кто выбивается из общей массы в лучшую или (на наш с вами сторонний взгляд, в явно худшую) сторону, есть выраженная потребность в самооценке. Потому что «выбивается из общей массы» здесь играет сильнее. (Ну, конечно, мы не про бомжа в автобусе говорим).
Интересно распознавать по внешности и поведению потребность в сексе. Еще раз повторим: носители этой потребности — не «юноши бледные со взором горящим». Это те, у кого, как вы помните, в этой области «и так все хорошо».
Люди, для которых важен секс как процесс, склонны к кинестетическим проявлениям, к удовольствиям в ощущениях, в теле, к комфортному быту. Их легко опознать по тому, что они делают телу удобно и приятно. Они заботятся о своем теле, относятся к нему с подчеркнутым интересом, они его знают и умеют своим телом пользоваться. Они любят массаж, любят, чтобы телу было хорошо. Человек с потребностью в сексе выглядят как кот, объевшийся сметаны: плавные, томные движения здорового, довольного животного.
Противоположность этому образу — «железный дровосек», существо, не ориентированное на чувственные удовольствия. Такого возбуждают логика, расчет и «сошлось» в задаче.
У так называемых «охотников» ведущая потребность — самооценка, им важен процесс завоевывания. Как правило, «охотники» теряют интерес к объекту, как только добьются секса. Да и с ними самими неинтересно после этого.
Когда человек говорит не о чем-то конкретном, а просто рассуждает о себе или о других людях, он косвенно говорит о чем-то важном для него. Когда кто-то не подозревает, что за ним наблюдают, он ведет себя максимально естественно, показывает свои естественные потребности.
Бывает, что человек обо всем отзывается более-менее ровно. «Как дела?» — «Все хорошо». С одной стороны, это может быть проявлением потребности в самооценке, с другой — ему важен эмоциональный быт (чтобы все было хорошо, ровно, без всплесков). Между тем, вариантов ответов про дела много. Можно взять за руку и рассказать, как дела. Можно просто сказать: «Плохо». А можно сказать, что все хорошо, когда на самом деле плохо, потому что вы думаете, будто собеседнику неинтересно слушать, как у вас дела на самом деле. А сказать: «Пошел к черту, какая тебе разница, это мои дела!» язык не поворачивается. Тогда вам важно в глазах других людей выглядеть вежливым мальчиком (девочкой), у которого(ой) все хорошо. Вы ведете себя так, как от вас того ожидают, как вас научили, и тем демонстрируете свою потребность в самооценке.
— Даже если бы вы носили три кольца, вы все равно не замужем. У вас взгляд незамужней женщины.
— А что, незамужние женщины смотрят как-то по-особенному?
— Конечно. Они смотрят оценивающе. Так смотрят милиционеры, руководящие работники и незамужние женщины.
Впрочем, «как дела?» — это не тот вопрос, по какому можно многое сказать.
Задайте конкретный вопрос, такой, который вы можете задать в естественном общении с людьми, любой социально приемлемый. Спросите, куда девушка едет отдыхать. Куда молодой человек ездил в последний раз? Какое кино ему нравится? Содержание вопроса не важно. Важно, чтобы человек начал о себе говорить. А вот если вы попадете в интересную для него тему — отлично: от интересной темы до базовой потребности рукой подать.
Вот пример. Красивая девушка предлагает заняться чем-то вечером. Не важно чем, но вечером. А утром рано вставать. По реакции собеседника видим, что человек выбирает и с каким эмоциональным настроением: заинтересует ли его перспектива «вечером» или он станет выяснять, куда именно они пойдут: туда, где много народу, или где они будут наедине? Или просто скажет: «Давайте в другой раз». Тот, кому важна самооценка, пойдет с красивой девушкой в народ. Если же ему важна самооценка, но критерием выступает количество любовниц, он выберет вариант, при котором они останутся наедине. Для большинства мужчин, которым важна самооценка, нормально напрягаться ради секса.
А тот, кому очень важен эмоциональный быт, скорее откажется от секса, если секс сулит какой-то дискомфорт. Куда-то идти, чего-то делать. А потом невыспавшимся на работу…
Тот же, чья базовая состоит в защите, еще и с подозрением отнесется к сомнительному знакомству.
Вот типовой сценарий развития отношений мужчины с базовой потребностью в деньгах и быте. Она ему понравилась. Он прилагает усилия, чтобы переспать с ней. При этом он забрасывает быт и все остальное. В тот моменту когда он ее добился, он начинает отменять завтрашние встречи, если они ухудшают его быт (ну, необходимо ему высыпаться). И перестает водить ее в рестораны, чтобы не напрягаться финансово. В тот момент, когда она начинает требовать от него слишком много денег и нарушает его быт, заставляя мотаться на другой конец города ради встреч с ней, он теряет к ней интерес, причем совершенно искренне.
Быстрее всего становится видна потребность в самооценке, потому что эту потребность человек преподносит сразу.
Простой пример: помогали недавно знакомому выбирать объектив к фотоаппарату На витрине было много хороших, надежных объективов попроще, но знакомый с сильно развитой самооценкой заглядывался на самые дорогие. Еще бы: у них и колечко красное, которое многое говорит знатокам о стоимости этой стекляшки.
Если честно, проблема самооценки всегда была для меня весьма актуальной. Не хвастаясь, а просто констатируя факт, скажу: — мне как-то везло в жизни (может, это не так и хорошо, потому что привело к тому, что, прекрасно понимая окружающую действительность, я в своем уже достаточно солидном возрасте все еще ношу очки с розоватым оттенком; не напишу «совсем розовым», для немолодой женщины это, наверное, будет диагнозом). В общем, везло. Обо мне всегда говорили: «развитый ребенок», «умная девочка», «способная студентка», «знающий врач», «перспективный преподаватель», «прекрасный профессионал», «мудрая женщина», наконец. И каждый раз, слыша или читая это, я внутренне съеживаюсь, потому, что до сих пор не определилась внутренне, сколько же я стою на самом деле. И до сих пор меня мучают какие-то неясные опасения, что вдруг все поймут, что на самом деле я, ну не то, чтобы совсем ничего не знаю, но знаю все не в той степени, как все думают. И проконсультировав очередного пациента, расписав лечение и режиму дав просто совет «по жизни» и проводив его, говорящего «спасибо, я все понял, я теперь знаю, как надо», я еще зачастую долго мучаюсь: — а все ли я учла, он мне так доверился, а вдруг я не совсем права… При всем этом я выгляжу человеком уверенным, самодостаточным… И все это передается, к сожалению, «о наследству. Помню, как перед окончанием средней школы, сын, «идущий на медаль» (такой был термин, а сейчас есть?), подошел ко мне с вопросом: «Мам, ты была настоящей отличницей или, как у меня, просто так вышло?» Когда я ответила «да, конечно, как у тебя, сынок», он облегченно вздохнул. Его мучило, что получая «пятерки», он знал, как ему казалось, все не настолько досконально хорошо, насколько, по его мнению, должен знать «настоящий отличник». Помню, как нам внушали когда-то: «Будь, как все». И так же воспитывали мы зачастую способных на большее своих детей. Так и я воспитывала своего умненького сына, и как же грустно было мне однажды услышать от его руководителя аспирантуры: «Умный парень, но куража в нем нет». Сейчас, к слову, сын живет далеко от родительского дома, успешно работает, хотя, мне кажется, мог бы достичь большего, но в этом виню себя (это я все про отсутствие куража), кормит семью и очень изменился. Стал уверенным и, с удовольствием пишу это слово, мне кажется, самодостаточным. К чему я это вам говорю, почему вдруг решила вот так распахнуться? Да потому что мне хочется, чтобы если не все, то большинство из вас избежало моего несколько запоздалого прозрения… И чтобы воспитывая своих настоящих или будущих детей, вы внушали им, что они — самые умные, самые красивые, поддерживали в них стремление быть лучше, ограничивать всяческие самокопания и, главное, не поощряли стараться быть незаметными, «как все». Безусловно, многое зависит от характера, темперамента, разных субъективных и объективных причин. Но тем не менее… И еще пару слов (тоже не из теории, которую знаю много лет наизусть, а из личного опыта). Если на вашей работе требуется повышенная способность к нестандартным решениям и вы таковой обладаете, не бойтесь претендовать на что-то не самое последнее в смысле уровня зарплаты. Если же ваша новая работа предполагает стандартное слепое подчинение начальству, а у вас с этим трудности, то следует вообще подумать, сможете ли вы на ТАКОЙ работе достигнуть больших высот, даже если делать требуется то, что вы как раз умеете. Жаль, что я все это поняла уже на исходе своей карьеры…
Если человек предполагает, что жена должна выполнять какие-то функции, например, убирать в квартире (не потому что ему важна чистота, а просто потому, что «жена должна») или что мужчина должен зарабатывать во сколько-то раз больше женщины (он просто должен, и эти деньги не жизненно необходимы), это разговор о самооценке. Это представление о мире, в которое человек пытается впихнуть реальность.
Но это когда речь идет о самооценке. Все остальные потребности надо рассматривать в обстановке «бэк-офиса». В быту. В повседневности. Важно научиться слышать, о какой именно потребности говорит партнер.
ОТСУТСТВИЕ ПРЕТЕНЗИИ видно по тому, что человек ни от кого ничего не требует. Если он ведет себя простецки, без демонстративности, это и есть низкие претензии к себе и ожидание низких претензий от других. Такой человек собой занимается сам, никого собой не напрягает, не претендует на особое отношение — ведь особому отношению надо соответствовать. Это просто очень спокойный человек, живущий своей жизнью.
Знакомый рассказывал про дедушку, который пережил ленинградскую блокаду. У него было очень мало претензий. Он никогда не кричал, не повышал голоса, его вообще ничего не могло вывести из себя. Он ничего не просил ни в какой ситуации. И если к нему предъявляли претензии, он на них никак не реагировал. Радовался мелочам, любым. Радовался очень тихо, по-своему. Мог встать в лесу и улыбаться, потому, что солнце светит, а он живой.