Западный ветер - ясная погода
Шрифт:
Именно опасения потерять слишком много в случае упорного следования за Японией заставили правящие круги Таиланда уже в 1943 г. начать сомневаться, правильно ли они выбрали союзника в войне и не пора ли поменять фронт. Проводив почетного гостя, Пибун Сонграм стал еще активнее налаживать связи с антияпонскими силами; более того, он даже ухитрился собственной властью укрыть от японцев американских разведчиков, высадившихся в Таиланде. Как-то он сказал своему адъютанту: "Хорошо бы узнать, кто проиграет эту войну. Это и будут наши враги". Когда он говорил эти слова, сомнений у него почти не оставалось. Во всяком случае, уже в октябре 1943 г. Пибун сделал министром иностранных дел адмирала Тамронга, чьи прозападные симпатии не были секретом. Более того, когда в июле 1944 г. прежде послушная Национальная ассамблея вдруг ожила и предложила ему уйти в отставку, диктатор Таиланда сделал это без промедления.
Еще до визита Тодзио в Таиланд начались переговоры о предоставлении независимости Бирме. В марте 1943 г. бирманские лидеры были приглашены в Токио. Подбор гостей был не случаен: с одной стороны, отправились Ба Мо и его помощник, старый знакомый Судзуки д-р Теин Маун, с другой - Такин Мья и Аун Сан, который в администрацию Ба Мо не входил, но контроль над армией и такинами сохранял. Гостей чествовали, наградили орденами Восходящего солнца (Ба Мо - высшей степенью, его спутников - степенями пониже), затем Тодзио объявил Ба Мо "сильной личностью", на которой зиждется военное сотрудничество Японии и Бирмы. Нетрудно понять, что Ба Мо вернулся из Японии в приподнятом настроении. Неизвестно, как и когда кончится война, неизвестно, уйдут ли японцы, - но сам он в течение ближайших месяцев наконец-то станет президентом независимой Бирмы. Главным теперь было доказать Японии, что он остается единственным настоящим государственным деятелем в Бирме и что ему следует полностью доверять. Немедленно по возвращении Ба Мо объявил о своей программе создания "четырех армий": "армии крови" - вооруженных сил, "армии круга" гражданской службы, "армии руководства" - партии "Добама-Синьета асиайон" и "армии пота" - трудовых отрядов. Все эти "армии" в той или иной форме существовали и раньше, и последняя из них была даже весьма непопулярна. И как бы впоследствии в своих мемуарах Ба Мо ни доказывал, что в то время он уже был настроен антияпонски и понимал, чем все это кончится, можно предположить, что на самом деле честолюбие Ба Мо было основной движущей силой его деятельности.
8 мая 1943 г. была сформирована Комиссия по подготовке независимости, которая должна была разработать декларацию независимости и договор о сотрудничестве с Японией. В комиссию удалось привлечь видных общественных деятелей Бирмы, в том числе таких, как знаменитый писатель Такин Кодо Хмайн. В комиссию вошел и Такин Ну, но большинство ее членов были либо известными адвокатами, либо промышленниками. По свидетельству членов комиссии, тексты декларации и договора были составлены японским председателем комиссии полковником Исамирой и его же перу принадлежало дополнительное секретное соглашение, по которому Бирма обязывалась отдавать все усилия победе Японии в войне. Любое действие правительства Бирмы, которое мешало военным усилиям японцев, могло быть отменено военным командованием - такое ограничение независимости превращало ее в фикцию.
1 августа 1943 г. была провозглашена независимость Бирмы. На торжествах по этому поводу присутствовали первый японский посол в Бирме и зарубежные гости, в том числе С. Ч. Бос. Вскоре был опубликован договор о сотрудничестве с Японией и объявлена война США и Англии.
Хотя кандидатура Ба Мо была официально утверждена в Токио и его избрание (вернее, назначение) главой государства не вызывало сомнений, без попыток помешать ему занять этот пост все же не обошлось. Правые такины Тун О и Ба Сейн потребовали, чтобы в стране была восстановлена монархия и во главе был поставлен кто-либо из родственников последнего правителя. Опасаясь, что эти призывы найдут отклик у крестьян, в среде которых монархические тенденции еще были живы, Ба Мо обратился за помощью к японцам, и те без шума арестовали смутьянов и вывезли их в Малайю. Общественности же было объявлено, что оппозиционеры получили посольские посты в Китае и Маньчжоу-Го и отправились для исполнения своих обязанностей. Кстати, этот эпизод лишний раз говорит о том, насколько фиктивной была независимость, если можно было направить фиктивных послов в фиктивные государства и даже посылать им потом инструкции и указания из фиктивного министерства иностранных дел, которое возглавлял Такин Ну.
Оппозиция Ба Мо со стороны левых такинов и коммунистов, действовавших в это время единым фронтом, проявилась иначе. В те дни, когда независимость была уже на пороге, Такин Мья, Такин Ну и Такин Тан Тун посетили будущего президента и заявили: "Мы выполнили обязательство поддержать вас в меру наших сил, однако вы забыли о нашем условии: установить в стране коллегиальную диктатуру. И если вы не согласитесь на это, мы будем вынуждены лишить вас своей поддержки". После долгой паузы Ба Мо заявил, что согласен, ибо заботится лишь о единстве в руководстве. Эти слова Ба Мо не обнадежили такинов. "Мы и не намеревались заставлять Ба Мо выполнять его обещание, - писал позднее Такин Ну, - но нашей целью было показать, насколько далеко мы можем пойти в поддержке его". В действительности за этим визитом скрывалась совершенно очевидная угроза. Не доверяя Ба Мо, такины желали показать ему, что "внутренний круг" будет проводить свою политику.
Кабинет, созданный Ба Мо, отражал расстановку сил в национально-освободительном движении Бирмы. Министром иностранных дел стал Такин Ну, обороны - Аун Сан. Кроме этих ключевых постов такины получили еще четыре министерских портфеля. Напуганные ростом их влияния, правые политики засыпали Ба Мо и "кэмпейтай" доносами, и членам правительства - такинам приходилось идти на сложнейшие интриги, чтобы спасти от полиции себя и своих сторонников. В то же время многие выражали сомнения по поводу того, следует ли такинам компрометировать себя, входя в прояпонское правительство. Некоторым искренним националистам даже казалось, что такины предали дело освобождения Бирмы, прельстившись должностями и постами. В определенной степени эта ситуация была такинам выгодна, так как обвинения в предательстве поддерживали доверие к ним со стороны японцев.
В действительности занятие левыми такинами ключевых постов в правительстве позволило им поставить дело антияпонского сопротивления на "государственную ногу". Аун Сан получил возможность укреплять армию и готовить вооруженное восстание, Такин Тан Тун и Такин Мья вели работу по созданию крестьянских и рабочих организаций. Следует отметить, что министерство сельского хозяйства, руководимое Такином Тан Туном, смогло даже в условиях японской оккупации вдвое уменьшить арендную плату за землю, была организована выдача кредитов крестьянам, началось перераспределение земли.
Конечно, эффект преобразований ограничивался тем, что Бирма оставалась оккупированной страной и японские советники постоянно вмешивались в деятельность правительства. Тем не менее это правительство нельзя было однозначно назвать марионеточным. Обязанности в нем были четко разделены: Ба Мо купался в лучах славы вождя нации и в то же время занимался урегулированием сложных отношений с японцами, остальные члены кабинета по мере сил исполняли свои функции, причем левые такины подчинялись не японцам и Ба Мо, а "внутреннему кругу". Ба Мо знал об этом, но не ставил в известность оккупантов. И не будет преувеличением сказать, что правительство могло существовать лишь потому, что его возглавлял именно Ба Мо, устраивавший, хотя и по разным причинам, как такинов, так и японцев и правых политиков.
Одной из принципиальных установок Ба Мо в то время было полное отрицание парламентской системы либо любой иной демократической формы правления для Бирмы. Презрительные высказывания Ба Мо о парламентаризме вполне устраивали японских генералов. Конечно, можно сомневаться в его искренности, тем более что после войны он вернулся на парламентскую стезю. Японцам была выгодна авторитарная схема, Ба Мо она тоже была в тот момент выгодна. Поэтому он мог с чистым сердцем заявлять: "Мы возложили на себя революционную задачу... когда работа будет завершена, а опасности устранены... народ сможет вернуться к старой политической игре, если ему все еще будет хотеться, чтобы его развлекали таким образом... воля человека, работа и жертвы должны стать настоящей основой национального плана". Однако принятый Ба Мо и одобренный японцами лозунг "Одна кровь! Один голос! Одна власть!", в котором так и чудятся фашистские шествия и крики построенной по ранжиру толпы, в Бирме не укоренился, как не смогли укорениться и многочисленные организации, союзы, ассоциации, призванные окружить почетом и возвысить самого Ба Мо. Доверенным человеком президента был министр пропаганды Бандула У Сейн, известный своими мистическими настроениями, который в официальных кругах уверял своих не весьма образованных и порой легковерных слушателей, что Англия и Голландия будут обязательно разгромлены, потому что в словах England (Англия) и Netherlands (Нидерланды) есть слог "лан", который в бирманском языке означает "толкнуть назад". Вокруг Ба Мо крутились невежественные монахи, астрологи, хироманты и даже отысканные в Мандалае потомки брахманов, некогда участвовавших в церемонии коронации бирманских монархов.
Несмотря на усилия Ба Мо оградить население страны от преследований и произвола оккупантов, основная масса бирманцев относилась к Ба Мо с недоверием, а то и с недоброжелательством. Не могли помочь ни церемонии по перевозу в Рангун "земли победы" из города Шуэбо, где в XVIII в. началась борьба за воссоединение Бирмы, ни королевские манеры, ни речи о величии страны. Не принесли Ба Мо популярности и его попытки объединить все бирманские буддийские секты в ассоциацию "Маха сангха", и создание Молодежной лиги Восточной Азии. Более того, в 1944 г., когда в Бирме была создана Антифашистская лига народной свободы (АЛНС), Молодежная лига одной из первых и в полном составе присоединилась к ней и стала одной из основных движущих сил антияпонского движения.