Западный зной

Абдуллаев Чингиз Акифович

Санкт-Петербург. Россия. 27 мая 2006 года

Такого с ним никогда не случалось раньше. Но в субботу утром, проснувшись в своей постели, он долго лежал с открытыми глазами, вспоминая, как неделю назад именно в это время она ушла из его квартиры. Прошла целая неделя. Целую неделю он провел без женщины, рядом с которой хотел бы все время находиться. Целую неделю. Он поднялся, прошел в ванную комнату. Ее можно понять. Наверно, он так же ринулся бы в другой город, если бы с его сыном случилось нечто подобное. Ее можно понять. А его самого? Ведь у него есть время до понедельника, когда он должен оформить свое увольнение и приступить к новой работе в организации. У него есть еще два дня.

Тимур

брился, глядя на себя в зеркало. Почему он сомневается, почему он ведет себя так непоследовательно? В его возрасте нужно уметь принимать более конкретные решения. Или он боится? Да, он боится резко изменить свой образ жизни. За последние годы он уже привык к этой холостяцкой тишине в квартире, к своему одиночеству, когда можно спокойно посидеть в кресле, размышляя о происшедших событиях. Он привык ко множеству вещей, которые окружают его в доме и всегда находятся там, где он их оставил. Он привык к своему распорядку дня, к своим мелким капризам, которые никто не видит и о которых никто не узнает. Он любит принимать два раза в день душ, рано просыпаться, делать энергичную зарядку. Он любит много вещей, и еще большее количество вещей его раздражает. И он должен в пятьдесят шесть лет полностью поменять свой ритм жизни. Готов ли он к этому? Или в его возрасте уже невозможны перемены? Кажется, японцы разработали новую методику определения возраста. До сорока пяти лет молодой, до шестидесяти пяти человек среднего возраста, до семидесят пяти уже пожилой, сверх этого возраста — старый человек. Значит, он еще в среднем возрасте, хотя чувствует себя гораздо лучше. Почему он колеблется, почему так долго размышляет?

Караев вышел из ванной, прошел в спальню, сделал несколько энергичных приседаний. Затем начал отжиматься. Закончив зарядку, он прошел в ванную комнату, принял почти холодный душ, позавтракал. И начал одеваться. Он принял решение. Если вспомнить, сколько лет он не был в Санкт-Петербурге, то можно только удивляться, почему он не ездил в этот город, красотой которого был поражен еще сорок лет назад. Или чуть позже? Он впервые увидел Санкт-Петербург в пятнадцать лет. Да, это было сорок лет назад. В шестьдесят пятом. Летом шестьдесят пятого. Стояли приятные прохладные дни. Они приехали с родителями в начале июля, когда дни бывают практически растянутыми на все сутки, а короткие ночи даже не замечаешь. Ему так понравился этот город с его просторами, с его отражающимися в воде дворцами и шпилями, с его энергетикой, задуманный изначально как столица великой империи.

Нужно подумать о гостинице, вспомнил Караев. Хотя, наверно, на субботу и воскресенье легче найти отель, чем в другие дни. Но об этом он будет думать уже в Северной столице. Он собрал свои вещи. Бритва, две свежие сорочки, белье, запасная пара носков. Он сложил все в сумку и огляделся. Кажется, он может совершить свое путешествие. Тимур вышел из дома, закрыв за собой дверь.

Он приехал в Шереметьево, еще не имея билета. И с удивлением узнал, что все билеты проданы. Однако в Аэрофлоте ему предложили одно место в бизнес-классе, и он согласился. Обратный билет он взял на завтрашний вечер. Полет продолжался менее часа. Когда самолет приземлился в Санкт-Петербурге, он почувствовал некоторое волнение, как будто он прибыл на первое в своей жизни свидание. Он увидел стойку с надписью «Резервация отелей» и поспешил туда, чтобы заказать себе номер в гостинице. Цены в отелях его изумили. Они были совсем не дешевле московских, но на них распространялась скидка на уик-энд, когда цены в субботу и воскресенье были немного ниже, чем в остальные дни.

За номер в «Астории» нужно было заплатить двести пятьдесят долларов. Абсолютно неслыханная цена. С другой стороны, отель был в центре города и он мог прогуляться по любимым местам. Пусть будет двести пятьдесят, решил он, давая номер своей кредитной карточки для заказа комнаты. В город он приехал на автобусе, затем пересел на такси. Такие знакомые места. Кажется, помнишь о них все время. Он закрыл глаза. Сколько лет он уже здесь не был. Шесть? Семь? Нет. Одиннадцать лет. Последний раз он был здесь в девяносто пятом. Как много лет прошло с тех пор.

В отеле ему выдали номер с видом на улицу. Он открыл окно. Как хорошо, что он выбрал именно этот отель. Караев вернулся к столу и набрал номер Элины. Она сразу ответила.

— Здравствуй, — сказал он, — как у тебя дела? Мы можем увидеться?

— Только на следующей неделе, — чуть виноватым голосом произнесла она. — Мы уже забрали мальчика из больницы, и я, наверно, смогу на следующей неделе прилететь в Москву.

— Может, нам увидеться в Санкт-Петербурге? — улыбнулся Караев.

— Это было бы идеально, но, к сожалению, невозможно. У тебя свои дела в Москве, а я должна оставаться пока здесь. Ничего. Я думаю, что на следующей неделе…

— Я в «Астории», — сообщил он, — приехал только для того, чтобы увидеть тебя. Я могу тебя увидеть?

— Почему ты сразу об этом не сказал? — крикнула она. — Я сейчас к тебе приеду. Какой у тебя номер?

Он назвал номер и положил трубку. Поднялся. Прошел по комнате. Неужели он так волнуется? Как будто первое свидание в жизни. Элина ему нравится. Нет, не просто нравится. Это больше, чем просто нравится. Он чувствует, как она уже стала частью его жизни. Ему хочется видеть это лицо, слышать ее голос, смотреть в ее красивые глаза, ощущать запах ее тела. Неужели все это обычная химия и инстинкт к размножению. Неужели мы животные в еще большей мере, чем все остальные? И наши поэты, воспевающие чувства, композиторы, создающие оды любви, художники, прославляющие прекрасных незнакомок, — всего лишь дань нашим животным подсознательным инстинктам. Не может этого быть.

Он взглянул на себя в зеркало. Поправил волосы. Кажется, он начал смотреться в зеркало чаще обычного. И он чувствует некоторое волнение, как будто боится проявить свою несостоятельность во второй встрече с ней. Господи. У них сегодня будет только вторая встреча в жизни. Только вторая. А ему кажется, что он знал эту женщину уже много лет.

Тимур подошел к дверям, прислушался. Так быстро она, конечно, не сможет приехать. Но она приедет так быстро, как сможет. В этом он почему-то не сомневался. Что ему делать? Как себя вести? Почему он не купил хотя бы цветы? Не заказал шампанского в номер? Нужно было подумать об этом раньше. Как глупо он себя ведет. Приехал навестить любимую женщину в ее город с пустыми руками.

Он заметался по номеру. Можно заказать шампанское в ресторане, пусть принесут в номер. Можно заказать и цветы. Здесь все можно заказать. Он подошел к телефону и поднял трубку. Затем, улыбнувшись, опустил трубку обратно. Зачем он суетится? Они могут спуститься вниз и вместе пообедать. Или поужинать. Он даже не знает, захочет ли она остаться в его номере. Захочет ли вообще с ним встретиться? Неужели он волнуется? И ему так важно, чтобы она согласилась остаться с ним в номере. Он ведет себя как нетерпеливый мальчишка. В его возрасте… Какой возраст, она ему нравится. Он хочет, чтобы она была рядом. Он хочет целовать каждый сантиметр ее тела, каждую клетку.

Если она не сможет с ним встретиться, он поймет. Возможно, она не может оставить своего сына надолго, возможно, что у нее полно дел и он оторвал ее от важных проблем. Все возможно. Но сейчас она постучится и войдет в номер. И он снова испытает то самое чувство, которое охватывает его каждый раз, когда он видит и слышит ее рядом с собой. В дверь постучали. Он поспешно подошел к дверям, открыл их. На пороге стояла Элина. Она была в сером платье, волосы рассыпались на плечи. Она ему улыбалась. Он протянул руку, буквально втягивая ее в номер. И утонул в аромате ее дивных волос.