Запах крови
Шрифт:
– Отправляйся в ад, болван! – напутствовал я Равиля, нанося жестокий удар ногой в висок. Потом, нагнувшись, приложил пальцы к сонным артериям. Пульс отсутствовал. «Зачистка объекта завершена, – мысленно констатировал я. – Пора переходить ко второй фазе операции!»
Бренные останки ваххабита спустили не в тот канализационный люк, где покоились четверо террористов (его уже плотно утрамбовал добросовестный Иван), а, следуя указаниям услужливого до омерзения Басовского, отнесли к другому, похожему, в дальнем конце складской территории и соответственно спровадили вниз. Затем все четверо собрались в кабинете оптовика.
– Не желаете ли коньячку, господа? А может, виски со льдом
Никто не отвечал. Я, стоя у двери, курил сигарету. Порученец Иван баюкал в руках захваченный им по ходу в нашей машине моток веревки.
– Сядь! – сказал наконец Рептилия, жестом указав Басовскому на ближайший стул, и, дождавшись, пока тот усядется, начал неторопливо: – Был у меня близкий друг Вася Безбородов по прозвищу Борода. Пуд соли вместе с ним съели. Верил я ему как брату... А намедни он взял да продал меня и моих близких наемным убийцам, посланным неким богатеньким мерзавцем. Деньгу зашибить решил, разбогатеть, блин!!! Но... убийцам не повезло. Мы с Лехой успешно их заколбасили. Бороду и одного из наемников захватили в плен. Ты знаешь, чтоя сделал с курвой? – Пахан устремил на торгаша ледяной пронизывающий взгляд. Александр Ефимович вновь посерел и покрылся обильным едко пахнущим потом.
– Н-нет! От-т-куда?! М-мы л-люди м-маленькие! – съежившись, промямлил он.
– Маленькие, стало быть! – хищно ощерился Рептилия. – Ладно, тогда слушай... Сперва обоих долго пытали раскаленным железом, выкололи глаза, отрезали уши, носы, языки... После окрутили колючей проволокой и зарыли живьем в землю!
Давя на психику коммерсанта, Витька сознательно преувеличил жестокость расправы раза в три. Сообразив, куда клонит Кретов, господин Басовский забился в дикой истерике, сравнимой разве что с эпилептическим припадком: толстенькое тельце повалилось на пол, конечности судорожно задергались, глаза закатились на лоб, на губах запузырилась грязноватая пена, штаны намокли...
– Приведи ублюдка в чувство! – бросил порученцу пахан. Иван ухватил оптовика за шиворот, рывком поставил на ноги и наградил несколькими увесистыми оплеухами. Подобного рода «лечение» подействовало весьма эффективно. Александр Ефимович прекратил брыкаться, притих, вытянулся по стойке «смирно» и лишь икал утробно.
– Разуй уши, ссыкло! – гадливо процедил Кретов. – Я не закончил. Итак, с Бородой понятно. Приведу другой пример. Весной 1997 года четверо промышляющих наркоторговлей чеченов крупно насолили моему старому другу. Я приказал посадить тварей на колы в подмосковном лесочке. Умирали они долго, мучительно, около трех часов. На колу, к твоему сведению, специальную перекладину приспосабливают, дабы клиент сразу не соскользнул, а уперся и сидел как положено. О данном происшествии тебе, возможно, приходилось слышать... Отвечай, тварь, слышал или нет? – свирепея, гаркнул Рептилия.
Басовский пошатнулся. Серый цвет коммерсантской физиономии трансформировался в свинцовый.
– Д-д-да! – с грехом пополам выдавил он.
– Неподалеку от штабеля кирпичей я давеча приметил подходящую по размеру палку, – подал голос Иван. – Заострим один конец, намылим, приколотим поперек реечку...
– Не-е-ет!!! – прошипел пахан. – Слишком легкая смерть! Подонок замешан в массовых убийствах ни в чем не повинных людей! Только сегодня ночью должны были погибнуть порядка трехсот человек! Представляете?! Да, знаю, я сам далеко не подарок... Бандит, убийца!.. – Лицо Кретова болезненно исказилось. – Но этот... Этот просто чудовище!!! – выкрикнул он, ткнув пальцем в Басовского. – А посему посадка на кол или закапывание живьем в землю – мера по отношению к нему чересчур гуманная. – Понизив голос до зловещего шепота, Витька подытожил: – Надо изобрести что-нибудь особенное, из ряда вон выходящее, эквивалентное
– Давай распилим пополам тупой ножовкой? – вдохновенно предложил порученец.
– Слабовато! – досадливо отмахнулся пахан. – Скудная у тебя, Ваня, фантазия!
Тут Александр Ефимович шумно испортил воздух, упал на колени, подполз к ступням Кретова и в мановение ока обмусолил Витькины ботинки.
– Н-не н-надо!!! П-п-пощадите!!! С-с-смилуйтесь!!! – трясясь как в лихорадке, косноязычно молил он. С минуты на минуту обезумевшего от ужаса торгаша мог хватить кондрашка, и я понял – согласно сценарию разыгрываемого спектакля, снова пришла пора выйти на сцену «доброму следователю», то есть мне.
– Постойте, ребята, – твердо заявил я. – Не принимайте скоропалительных решений. Быть может, барыга еще успеет отчасти искупить свою вину, и нам не придется предавать его сверхизощренной казни. Неохота, знаете ли, понапрасну руки марать! Мы ж, в конце концов, не садисты! Правда, Ефимычу придется безоговорочно согласиться на наши условия!
– Все, все исполню! Благодетель!!! – завопил обнадеженный оптовик, на четвереньках подбежал к моей ноге и ухватился за нее обеими руками, как утопающий за соломинку.
– Встать! Сесть за стол! Взять авторучку, чистый лист бумаги и писать под диктовку! – грубо высвободив ногу, по-военному отрывисто скомандовал я.
Очумевший от страха коммерсант, спотыкаясь, ринулся к столу и поспешно плюхнулся на стул. Глаза Басовского, покрывшись туманной дымкой, сошлись у переносицы. Черные кудряшки на голове слиплись от пота. Черты лица расплылись, омертвели. Движения сделались угловатыми, заторможенными. От Александра Ефимовича исходил густой запах несвежего пропотевшего белья и давно не убиравшегося общественного сортира. В настоящий момент он здорово напоминал грязного, вывалянного в помойке олигофрена; судя по всему, он не понимал толком, что происходит, и медленно, послушно водил пером по бумаге...
– Совершенные мною, Басовским А. Е., тягчайшие преступления жгут мне душу, как на дне ада, – внятно диктовал я. – Призраки погубленных при моем содействии невинных людей не дают покоя ни днем, ни ночью. Из корыстных побуждений вступив в преступный сговор с чеченскими боевиками, я хранил на принадлежащем мне складе взрывчатые вещества, предназначенные для уничтожения жилых домов в городе Москве и Московской области...
– Подробно распиши, с кем из террористов ты контактировал, где конкретно спрятана взрывчатка, в каком количестве, – дождавшись, пока иуда закончит вступительную часть, распорядился я.
Александр Ефимович безропотно подчинился... Время перевалило далеко за полночь. Не считая редких подвываний ветра, со двора не доносилось ни звука. В провонявшем Басовским кабинете тоже царила тишина. Лишь шелестела бумага под руками чеченского прихвостня...
– Вот, – завершив наконец работу, показал он мне исписанный корявым почерком лист.
Пробежав глазами текст, я изумленно присвистнул. Оказывается, в ангарах под видом мешков с мылом хранилось чуть меньше тонны пластита, а также в специальном тайнике взрыватели, бикфордовы шнуры, часовые механизмы и прочие необходимые при проведении терактов предметы. Адреса Вахидова коммерсант, естественно, не знал. Тот предусмотрительно выходил на связь в одностороннем порядке. Более того, в сношениях с Басовским Аслан Алиевич прикрывался грузинской фамилией Кикнадзе. Связующим звеном, помимо телефона, являлся покойный Ширвани. Товар поставлял некий Сергей Юшенков. Кстати, именно он порекомендовал коммерсанту выпускника ваххабитского медресе Равиля Хаджирасулова. «В связи со спецификой работы вам жизненно необходим по крайней мере один нашчеловек в штате», – пояснил Басовскому Юшенков.