Запах легких денег
Шрифт:
— Тогда давай будем обедать и ужинать в ресторанах? — предложила она, стараясь переложить на кого-нибудь неприятные обязанности. — Представляешь, каждый день мы идем в ресторан!
— Представляю… — проговорил Роман зло. — Очень хорошо представляю… Ненавижу рестораны! Ресторанная еда — это красиво положенное на тарелку абсолютно безвкусное варево. Мне ли этого не знать!
— Ты так говоришь, потому что сам работаешь официантом! — укорила его Алиса. — А я люблю бывать в ресторанах! Ты сидишь, а тебя обслуживают. Красота!
Она усмехнулась, и Романа это слегка задело. Он не терпел, когда говорили о его работе. Вернее о том, кем именно он работает. Не то, чтобы он тщательно это скрывал, просто считал себя выше своей профессии и даже отчасти её стыдился. Ему казалось, что он должен вращаться в более высоких сферах бизнеса.
— Если мы будем обедать в ресторанах, на машину нам точно не хватит, — зло проговорил он.
— Далась тебе эта машина! — обиделась Алиса. — Можно обойтись и без нее! Надо куда-нибудь поехать, поднял руку и тут же останавливается любая тачка!
— А мне нужна машина! — Роман повысил голос. — Понятно? У нас что, не хватит денег на машину? Да за четыреста шестьдесят тысяч можно купить целых гараж! Ясно тебе! Купить машину, а остальные бабки вложить в бизнес.
— В какой ещё бизнес? — удивилась Алиса, понимая, что её мечты о шикарной квартире постепенно начинают рассеиваться, как дым.
— В ресторанный. На эти деньги, что у нас есть, вполне можно открыть небольшой ресторанчик и стричь бабки, ничего при этом не делая! Понятно, бестолочь!
— Что ты на меня кричишь!? — обиделась Алиса. — Что я тебе сделала!? Еще обзывается!
Она отставила тарелку, не в силах продолжать трапезу в подобных условиях. Из-за его крика у неё сразу пропал аппетит. К тому же она чуть не подавилась. И чего он её оскорбляет? Это она была инициатором кражи, а не этот лентяй. И если бы такая идея не пришлая в её, как он считает, «пустую» голову, не считали бы они сейчас баксы на тысячи и не мечтали бы о красивой жизни.
— Просто ты ничего не понимаешь! — крикнул он. — Машина — это для меня все! Все сразу смотрят на тебя другими глазами. Без машины ты пешка, и тобой можно помыкать, как угодно, а с машиной ты человек. Что это директор ресторана без машины? Ноль без палочки!
— Это ты ничего не понимаешь, дурак! — тоже крикнула она. — Машина — это просто железяка! Она не может быть всем для нормального человека. Для него всем должна быть его семья! Понятно тебе!
— Сама ты дура! — крикнул он в ответ. — Без машины нормальный человек никто. Ты даже не сможешь доехать до ресторана, в который собираешься ходить по пять раз на дню!
— Я дура! — Алиса обиженно захлопала длинными ресницами. — Я!?
— Конечно, дура! Причем, голая!
— Сам ты идиот! Причем, голый! — взвизгнула она.
Обменявшись этими любезностями, они разошлись по разным комнатам. Он вскочил из-за стола, как ошпаренный, и выбежал из кухни, сильно хлопнув дверью. Алиса расплакалась, осталась на кухне и решила больше с ним не разговаривать до вечера.
«Бандиты» ехали около часа. На Волгоградском проспекте, как обычно, было несколько пробок, и пришлось в них немного поторчать. Таксист свернул на Люблинскую улицу, проехал через несколько перекрестков, затем повернул налево в одну из улочек и остановился перед подъездом жилого дома. Самого обыкновенного девятиэтажного дома, каких натыкано в каждом городе во множестве. И кто бы мог подумать, что в одной из квартир этого задрипанного домишки лежит огромадная сумма! Может быть, и не лежит, а уже рассыпана по комнате, как конфетти, но это сути не меняет. Узнать бы только номер этой квартиры и набиться в гости со всей честной компанией!
Таксист выключил счетчик — на нем натикало восемьдесят пять рублей с копейками. Конечно, он включал счетчик для понта, чтобы отчитаться перед диспетчером. Затем показал на нужный подъезд, один из четырех во всем доме.
— Вот в этот подъезд они зашли.
Макс внимательно посмотрел на двери, которые были закрыты на кодовый замок, прошелся взглядом по другим подъездам. Ничем не отличаются друг от друга — такие же обшарпанные стены входа, такие же двери на замке. Так что таксист мог и перепутать. Он перевел на водилу недоверчивый взгляд.
— Точно, в этот подъезд они зашли?
— Естественно! — вяло бросил здоровяк. — У меня память хорошая. Да и ребята были чудные, трудно их не запомнить.
— Чем же чудные?
— Чем? — хмыкнул водила. — Да девка всю дорогу о каком парнишке рассказывала. Какой-то чемодан он им поднес! Вот они веселились! Кого она имела в виду, интересно?
— Кого имела, того и в виду! — проворчал зло Макс и протянул ему три сотенные купюры. Больше решил не давать, что таксист особенно не зазнавался. Да и просто перестраховался. Сунешь больше, а водила ещё подумает, что здесь другие, более крупные суммы в ходу, расскажет, кому не надо, и завтра тут будут какие-нибудь братки ошиваться.
Таксист пошуршал немного бумажками, зажав их между двумя пальцами, большим и указательным, поморщил нос:
— А сказал, озолочу!
Макс развел руками.
— Ну, если бы ты нам ещё квартиру показал!
Водила понял, что больше здесь ни шиша не получишь, убрал деньги в карман и обиженно отвернулся. Больше он за такие суммы подряжаться в сыщики не будет. За такие суммы он только чайников развозит, и то до соседней улицы. Знал бы, что такой прижимистый народ пошел, не поехал бы!
— Выгружаемся! — приказал Макс. — А ты, Жорик, дуй обратно на вокзал и ищи там Борю с тачкой. Найдешь, и сразу сюда!
— Как бы он вокзал не перепутал, — проворчал Жорик. — В Москве их полно.
— Не волнуйся, не перепутает! — успокоил его Макс и повернулся к таксисту. — Шеф, доставишь его обратно!
И он протянул ему ещё две сотни в счет оплаты за обратный путь. Водила был доволен хоть тем, что не пустой поедет обратно. Он вообще не любил ездить бесплатно. Наверное, даже жена отстегивала ему плату, когда он её куда-нибудь отвозил.
Макс с Киселем вылезли наружу, не забыв прихватить с собой Витю.