Запах легких денег
Шрифт:
Боря совершал дерзкие маневры, обходя впереди идущие машины по разделительной полосе, и скоро они вылетели на Кольцевую автомагистраль, чудом проскочив под носом у зазевавшегося патруля. Тут уж машины неслись на полной скорости, обгоняя друг друга. А попадались и такие герои, которые умудрялись обходить машины, которые двигались по левой, самой скоростной полосе. Боря перестроился в левый ряд и пошел на форсаж, записавшись в эти герои. Капитан тоже был не лыком шит и прочно держался у них на хвосте. Хотя, казалось, что его потрепанная «шестерка» может развалиться в любой момент.
Проскочив несколько прогонов, вдруг
— Что будем делать? — спросил водила. — Тормозить!
Макс посмотрел на него пьяным взглядом. Уж ему-то сейчас море было нипочем, и какие-то замученные гаишники представлялись легкой забавой для таких лихих парней, как они. Он махнул рукой.
— Крути педали! Проскочим!
И Боря даже не притормозил, проносясь мимо гаишника и обдав его струей горячего воздуха. Патрульный мент тут же хотел сообщить по рации о бандитском поведении «фольксвагена» на следующий пост, как мимо него на такой же скорости пронесся «жигуленок» капитана. Гаишники только успели заметить в заднем стекле «шестерки» милицейскую фуражку.
— Наши ребята, что ли, развлекаются? — заметил толстый.
— Видать, у кого-то на хвосте, — согласился напарник.
— Ну, тогда хрен с ними! — махнул жезлом толстый и нацелился на иномарку, которая шла слишком резво, подрезая всех, кто загораживал ей проезд.
Боря едва успевал обходить другие машины, которые мешали ему двигаться вперед. Но он это делал мастерски и довольно ловко маневрировал между ними. Но собака-мент не собирался отставать. Видно, тоже был гонщиком неплохим и решил размяться в безумной гонке. Или почувствовал запах легких денег, и теперь летел, как борзая, не разбирая дороги, в погоне за жертвой.
Но в какой-то момент гонка потеряла темп. Поток стал плотней, и Боре все труднее приходилось маневрировать между машинами. Чтобы обойти какой-то неторопливый «фиат», Боря вылез из левого ряда и перестроился в средний. Но там еле-еле тащился «Камаз», и Боря сместил «фольксваген» в правый ряд, затем ещё правее. При этом скорость он и не думал снижать. А это могло закончиться плачевно. Обойдя очередную иномарку, он вынырнул в правом ряду и только тут заметил стоящий на обочине грузовик.
Боря дал по тормозам, но было уже поздно. «Фольксваген» засвистел покрышками, и, резко замедлив ход, врезался в кузов грузовика. От удара пассажиров мотануло вперед, и сам водила больно ударился грудью о рулевое колесо. Но, кажется, остался жив. Остальные участники гонки практически не пострадали и, можно сказать, отделались легким испугом. Только Кисель стукнулся головой о стойку, потому как высунулся из окна и смотрел назад.
Пострадал только капот бориной машины, который превратился в гармошку.
— Все, приехали! — пробормотал Макс. — Сливай бензин!
Все четверо выбрались из машины, приходя в себя после удара. Боря начал рассматривать повреждения, сокрушенно качая головой. Передок машины был безнадежно разбит, двигатель дымился, радиатор лопнул, и на асфальт ровной струйкой вытекал горячий тосол. Ни о каком движении дальше не могло быть и речи. Впрочем, это им и не удалось бы при всем желании.
Потому как рядом уже тормознул «жигуленок» капитана. Он скоренько вылез из машины, направил на растерянную компанию табельный «макаров» и сочувственно сказал:
— Ну что, граждане бандиты, все живы? Вот и хорошо! Тогда руки вверх!
Все задрали руки. Капитан был в одной ментовской рубашке с погонами, со взмокшей спиной и тяжело отдувался. Видно, и для него эта гонка тяжело далась. Он поводил стволом с одного на другого и, в конце концов, направил его на Жорика.
— Эй ты, здоровяк! Ну-ка, чемодан сюда принеси! — приказал он. Голос у него был командный, он рубил слова одним режущим слух звуком. Не хочешь, а подчинишься!
Жорик посмотрел на Макса, спрашивая его совета. Макс подумал, что ситуация неразрешимая — под дулом пистолета сделаешь все, что прикажут, — и обреченно кивнул. Жора вернулся в машину, вынул из заднего отделения дипломат, нехотя подвалил к капитану и поставил его на землю. После чего вернулся на свое место и опять задрал руки вверх. Никогда им ещё не приходилось стоять под стволом, готовым в любой момент выплеснуть свинцовую пилюлю, и, надо признать, все четверо ощущали какое-то отвратительное, трусливое чувство.
Они тупо уставились на портфель, не в силах пошевелиться. Перед ними на грязном, замасленном асфальте лежал общак, каждому из четверых принадлежала какая-то часть, так что для всех это были практически кровные деньги. Более того, там лежал не просто общак, в дипломате находилась единственная надежда на процветание, на спокойную обеспеченную жизнь. И сейчас эту надежду кто-то решил прибрать к своим рукам. Вдвойне было обидно, что этим мерзавцем оказался простой вокзальный мент, который к деньгам не имел никакого отношения.
— Капитан, давайте действовать по закону! — предложил Макс. — Предъявите обвинение, постановление об изъятии, позовите понятых, составьте протокол. Мы ведь тоже некоторым образом из милиции, понимаем, что к чему…
Капитан нагнулся, левой рукой поднял с земли дипломат, положил его на капот «жигуленка» и передернул затвор «макарова».
— Вот тебе постановление! Понял? Только дернешься и сразу получишь мое постановление в лобешник!
Он откинул крышку дипломата, бросил взгляд на содержимое. А оно было впечатляющим! Запечатанные пачки денег и рассыпанные купюры грели душу лучше всякого наркотика. От них невозможно было оторвать глаз. Но мент все же оторвал, чтобы насладиться позором четырех охотников за призрачной мечтой.
— О, сколько здесь красивых бумажек! И зелененьких, и розовеньких! До конца жизни хватит. — Мент загадочно ухмыльнулся и закрыл крышку. — Только одному! Понятно? Одному! А не таким четырем олухам, как вы! Так что я забираю все себе! Слышали, все! Вопросы есть?
— Есть! — пробормотал Макс. — Может, поделим, капитан? И тогда мы не будем в обиде.
— Делится с бандитами? — усмехнулся мент. — Ты что мне предлагаешь? Взятку? А как же честь мундира! Да мне просто совесть не позволит! Я неподкупен! Слышите! Я не продаюсь ни за какие бабки!