Запах медовых трав
Шрифт:
Мне тоже не хотелось думать о предстоящих приготовлениях к Тету. Я думал о молодых людях, которые, едва начав создавать свое гнездо, разделили принесенные им дары счастья с далекими друзьями. Сейчас судьба раскидала их по разным дорогам — искать дары счастья, еще более ценные, и отдавать их своей стране.
Перевод И. Зимониной.
ЧАСОВОЙ МАСТЕР С ЛИНИИ № 1
Прямо передо мной ущелье. Несколько часов прошлепав по грязи вдоль длинного рва, я пересек
Ров оказался очень глубоким. Я выбрался из него и решил, что успею до обстрела кратчайшим путем, наперерез, добежать до ущелья. Картина, открывшаяся мне, поражала. Передо мной было точно бурное, со вздымающимися волнами море. Там, где была моя часть, тоже случались сильные обстрелы, но такого я еще не видал. Здесь вся земля была сплошь вспахана воронками от снарядов — так бывает изрыто оспой лицо. Но больше всего это и в самом деле напоминало море, вздыбленное шквальным ветром. Повсюду виднелись воронки от бомб, такие большие, что каждая из них могла бы служить прудом. Враг как будто решил нарочно сбросить все бомбы именно в этом месте.
Посреди этого штормового моря я увидел несколько зениток с задранными вверх стволами. У себя на позициях мы еще толком не знали о том, что тут происходит. Оказалось, что несколько дней именно здесь были сосредоточены удары вражеской авиации, и наши зенитчики дали им достойный отпор.
Зенитки стояли на совершенно открытом месте. Это была просто ровная, абсолютно ничем не защищенная площадка.
Видно было, что за последние дни наши понесли большие потери. Земля была сплошь изрыта, истерзана снарядами. У меня было такое ощущение, будто я шагаю по песку. Я медленно пересек площадку, где были орудия. Несколько бойцов в железных касках, голые по пояс, стояли возле зениток. Никто даже не поглядел в мою сторону. Все внимание было сосредоточено на самолетах, которые могли в любой момент вынырнуть из-за скалистых гор и внезапно атаковать батарею. Бойцы и зенитки казались сейчас маленькими лодками, затерянными среди штормового моря. Волны как будто только и ждали того, чтобы взметнуться ввысь и поглотить их.
Скоро предстояло наступление на Дьенбьенфу. Мы знали про новое вооружение, появившееся у нас во время последних боев. Рассказывали, что зенитки отлично отгоняют самолеты. Целых восемь лет нам досаждали «дневные разбойники», и еще ни разу не удавалось разбить их наголову. Ну что ж, зато теперь «зеленые мухи» узнают, каковы наши ребята.
Впервые, кажется, люди не прятались от самолетов. С начала наступления их было сбито уже немало. Каждый раз, когда у меня над головой появлялся самолет, слыша разрывы снарядов и видя, как стремительно самолет пикирует вниз, я всегда думал, что опаснее всего быть в пехоте, а зенитчики в безопасности. Но сейчас я своими глазами убедился, что это не так.
По обеим сторонам ущелья виднелись землянки и окопы. Взглянув на молодых бойцов в новеньком, с иголочки, обмундировании, в круглых железных касках, я сразу же догадался, что здесь расположились зенитчики. Землянок было много. Оба берега ручья, протекавшего в ущелье, были покрыты зарослями японского зверобоя, и наверно поэтому все вокруг показалось мне каким-то веселым, совсем не таким суровым и строгим, как на позициях в поле у подножия гор.
Вдруг я замер от удивления. Рядом с входом в землянку справа от траншей висела дощечка, на которой аккуратными буквами было написано:
«Бесплатная часовая мастерская, линия № 1, Дьенбьенфу».
Может, это шутка зенитчиков? Но мне не было весело, наоборот, я даже рассердился. Я снова вспомнил о своих часах, которые один из моих друзей испортил несколько дней назад. Мне, политкомиссару, без часов очень туго. Все время только и думаешь о том, как бы узнать, который час. И это до такой степени раздражало меня, что иной раз хотелось выбросить эти испорченные, бесполезные часы. Сейчас они тоже торчали в моем нагрудном кармане. Я посмотрел на дощечку и пробормотал:
— Интересно, кому это пришло в голову поразвлечься!
— Да нет же, это не шутка. У нас и в самом деле здесь часовая мастерская.
Я обернулся, чтобы увидеть того, кто это сказал. Человек только что вышел из соседней землянки, на голове у него была каска, вокруг шеи повязан большой лоскут парашютного шелка, руки он сунул в карманы.
— Если хотите зайти в мастерскую, я вас провожу.
Я гадал: с кем я говорю, с простым бойцом или с командиром? Для командира он, пожалуй, слишком молод, хотя на губе темнели небольшие усики. Однако осанка, спокойствие и уверенность заставляли думать, что это командир. Я сказал:
— У меня несколько дней как часы остановились. На фронте без часов — ты все равно что слепой…
— А вы заходите, исправят…
Он сказал это так просто, что я снова решил, будто меня разыгрывают. Уж чего только я не предпринимал, чтоб починить часы, но так и не нашел никого, кто мог бы мне помочь. А знакомый водитель, который привозил нам боеприпасы и провизию со средней линии, сказал: чтобы исправить часы, нужно ехать в тыл.
Молодой военный неторопливо подошел к землянке, возле которой висела дощечка с объявлением, заглянул туда и повернулся ко мне:
— Следуйте за мной.
По этой фразе можно было безошибочно определить, что он командир. Пригнувшись, я вошел следом за ним в землянку.
Хотя я был готов ко всему, но картина, представшая моим глазам, немало меня удивила. В углу сидел самый настоящий часовщик, низко склонившись к электрической лампочке под абажуром. На его правом глазу была лупа. На столе — ящике из-под снарядов, покрытом парашютным шелком, — были разложены крошечные детали. Часовщик внимательно изучал при свете лампы механизм чьих-то часов, в одной руке у него была тонкая отвертка, которой он что-то подправлял или отвинчивал. Он был очень увлечен работой и не обращал на нас никакого внимания.
Военный взглянул на меня с легкой улыбкой. Видно, он был доволен, заметив мое удивление.
И откуда только здесь могла взяться эта мастерская? Или, может, она организована службой тыла? Ну нет, интенданты не дураки, чтобы вдруг открыть в расположении зенитной батареи часовую мастерскую. И потом, если бы это было так, молодой военный не сказал бы мне так запросто: «Заходите, починят».
Мастер поднял голову, повернулся к нам и поздоровался.
— Сложный ремонт попался, — обратился он к моему спутнику. — Тогда смотрел, показалось, что просто засорились, а сегодня вижу, что ось маятника сломана. Тяжелый случай!