Запертая дверь
Шрифт:
– Беги, сынок! Беги…
Слова звенели в ушах, будто он все еще семилетний мальчик. Из воспоминаний его вырвало утробное урчание. Звук исходил из-под досок, сложенных под навесом на углу дома. Артем медленно подошел к ближайшей подпорке навеса и присел. Он действовал осторожно, потому как понимал, что под досками скорее всего прячется собака. Это самое урчание могло быть только проявлением недовольства. А недовольный пес может усложнить жизнь. Тема снова вспомнил изуродованные Цербером руки мамы. Надо быть осторожным.
Это
Тихонов отвел Цыгана к вольеру у калитки. Пес успокоился и даже съел предложенную Ольгой еду.
– Что-то он нервный какой-то, – с опаской произнесла девушка.
– Просто он тебе не доверяет, – ответил Артем.
Впервые с того момента, как маму покусал Цербер, Тихонов произнес это сам. И что самое странное, сейчас он был уверен, что у собаки должен быть один хозяин. А остальным пес может не доверять, остальных пес может ненавидеть. И только хозяин может запретить ему это делать.
– А ты? – Оля посмотрела в глаза Артему. – Ты мне доверяешь?
Тихонов отстранился, пытаясь понять, шутит ли она с ним. Нет, не шутила.
– Подобный вопрос может означать две вещи. Либо ты уже что-то сделала, либо собираешься… И в обоих случаях меня что-то настораживает.
Оля улыбнулась.
– А ты умен не по годам.
– Знаю, детка. Три хрустальные совы – итог работы серого вещества, находящегося вот в этой черепной коробке. – Он постучал пальцем по виску и принял серьезный вид.
– О! Покажешь? Сов покажешь?
– Покажу, – тон Артема стал серьезным. – Только скажи мне, к чему вопрос о доверии.
Оля прижалась к нему.
– Танька через неделю выходит замуж.
Вот оно в чем дело?! Он так и знал, что не обошлось без этой вертихвостки. Таня – сводная сестра Оли. Гонки по вертикали у них начались еще в шестом классе. Танька получала пятерку, Оля не уступала ей и учила чуть ли не наизусть материал, чтобы на следующий день получить две. Танька шла в кино с мальчиком. Оля – с двумя. А теперь Танюша подросла и захотела замуж. Артем должен был догадываться, что именно так это может и закончиться. Сейчас надо будет жениться, потому что так сделала Танька, потом дети. Обязательно трое, потому что у Таньки – двое. Потом нытье по поводу зарплаты Темы, ведь муж Таньки работает менеджером по продажам в автосалоне Nissan и получает вдвое больше. Артему вдруг захотелось найти менеджера Таньки и уговорить его не спешить и подумать. А еще лучше – передумать.
– Да ты что?! – удивление вышло фальшивым. Впрочем, оно таким и было. – А к чему вопрос о доверии? Ты хочешь пойти на свадьбу одна? – Он все еще надеялся легко отделаться. Если она хотела пойти туда одна, то он готов был написать на огромном баннере: ДОВЕРЯЮ.
– Как я пойду без тебя?
Этим вопросом Оля окончательно перечеркнула его свободу и смяла иллюзорный баннер. Плевать она хотела на свадьбу Таньки и на поход туда. Ей нужна была своя, чтоб платье нарядней Танькиного, чтоб жених побогаче… Стоп! Вот тут-то и неувязочка. Он едва ли был богаче студента-первокурсника. Да, ему досталась бабкина однушка в Туле после ее смерти да вот это недавно открывшееся наследство, от которого он избавится, как только закончит с оформлением бумаг. В сухом остатке у него есть городское жилье и, возможно, если удастся выручить за этот дом приличную сумму, у него появится автомобиль. Зная Таньку, Артем с уверенностью мог сказать, что он не чета ее жениху. Оля на начальном этапе поставила не на ту лошадку.
– Тихонов, ты меня слышишь? – Девушка дернула его за рукав.
Артем не хотел продолжать этот разговор. Спасение пришло неожиданно.
– Да у тебя тут вечерина намечается!
Серега Проскурин шел по дорожке с четырьмя бутылками пива.
– Я-то думал, мой друг умирает после вчерашнего, а он тут окружен феями…
– Это фея Оля, – поспешил представить девушку Артем.
– Тихонов, ты увиливаешь от разговора. Мы еще вернемся к нему. Чуть позже. А сейчас, если вы позволите, фея Оля упорхнет. – Она улыбнулась и пошла к девчонкам.
– Фея с коготками? – усмехнулся Сергей и подал бутылку Артему.
– Ага. И с зубами, как у пираньи.
Они сели на старую скамейку под сосной у калитки. Цыган опять куда-то делся. Но Артем догадывался, где его искать. Может, гости причина его беспокойства, а может, еще что. Какие-то свои псиные заморочки.
– Значит, друг мой, ты попал.
– Да не то чтобы… Я ее люблю и все такое… но выходить замуж только для того, чтобы утереть нос сводной сестре… Не понимаю я этого. Ей же самой потом будет хуже.
– Вот именно это и скажи ей.
– Тебе легко говорить…
– А говорить – вообще легко. Трудно жить по сказанному.
– Философ? – улыбнулся Артем.
– А то! – ответил на улыбку Сергей. – Давай сегодня – выпьем, в баньке распаримся… Мы дальше куражиться, а вы с ней на полочке побеседуете, а потом ты ей между делом и обстряпаешь то, о чем твоя душа скорбит. Мол, я ж не против, мол, тут не надо хвататься за первого встречного. Мол, есть более достойные кандидатуры. Серега, например.
– Губы закатай…
– Ну не знаю, – взмахнул руками Проскурин. – Я хотел как лучше. Женись тогда сам.
Друзья рассмеялись.
– Слушай, Серега. Ты говорил о бане. А далеко она?
– Ну, есть у меня… Раньше где-то здесь была общая баня. Когда ее снесли, бани построили в каждом дворе.
– Нет, не в каждом.
– То есть ты хочешь сказать…
– Да у меня ванна даже на улице. Во дворе, кроме сарая, ничего нет.
– А в сарае смотрел? – с серьезным видом спросил Проскурин.