Запертые сердца
Шрифт:
– Хорошая идея. Сегодня же обсудим и объявим нашим подопечным. А сейчас давайте уходить, мы и так долго беседовали. Не стоит всем знать, что мы наедине говорили.
Голоса стихли, послышался стук обуви, открылась и закрылась дверь и тишина. Вероника подняла глаза на Анаину и смотрела так, словно спрашивала: «Что все это значит?». Робот не отвечал. Анаина смотрела куда-то вперед немигающим глазами, но потом повернулась к Веронике и сказала:
– Я все выясню для начала. А ты никому не говори, а то напугаешь.
Вероника кивнула, и они вышли из библиотеки. В коридоре ходили туда и сюда девушки, разговаривали, улыбались. Бедные, они даже не догадываются, что их ждет. То, что услышала Вероника было ужасным. Куда их отправляют, а главное зачем? Кто такая эта волшебница? Почему она требует людей, причем несовершеннолетних? Ей самой через пар месяцев восемнадцать, может пронесет? Одни вопросы, а ответов нет. Может Анаина что узнает? Только вот поделится ли?
Она поделилась. Через два дня Веронику пригласили в кабинет номер двадцать пять. На дверях висела табличка «Кабинет нейропсихологии». Подумав пару секунд, Вероника постучала и открыла дверь.
– Можно?
– Входи.
– Анаина! А я думаю, зачем психологу понадобилась.
– Проходи, садись.
– Вы что-то узнали? Я все время думаю про то, что услышала.
– Ничем не порадую. Меня не посвящают в тайны и не приглашают на совещания. Все, что я смогла узнать, это то, что некая волшебница с Секезды требует детей, но обязательно тех, кому еще не исполнилось восемнадцать. Какие проблемы на планете, не знаю. Возможно для воспитания каких-либо качеств, нужных именно там или в качестве рабов.
– Или воинов.
– Вполне возможно.
– Ни чё се. Тогда это проблема. А если они захотят напасть на нас. Значит друг с другом воевать будем.
– Да. Есть и еще одна проблема, более глубокая. Таких баз, как эта, по всей Земле три десятка. Не известно, сколько детей уже отправили, а еще сколько готовят.
– Капец! Это надо как-то остановить.
– Каким образом?
– Ну, не знаю. Рассказать об этом, например. В СМИ там, еще где-нибудь. Чтобы все знали и поднялись против таких баз и Центров кстати.
– Возможно, но я сомневаюсь, что получится. Здесь хорошая охрана надежная защита связи. Я могу попробовать, но будет это стоить дорого.
– Для тебя?
– Моя система может не выдержать. Посмотрим, что можно будет сделать. Я тебя вызвала, чтобы успокоить. Можешь идти.
Вечером того же дня Веронику вызвали к «класснухе». Идя в кабинет, Вероника думала о том, что ее мысли и разговор с Анаиной передали Серафиме Августовне. Теперь ее ожидает та же участь, что постигла Зинку, а возможно и Анжелу. Во всех кабинетах и залах на базе стоят камеры и у Вероники возникла мысль о том, что администрация отслеживает неблагополучных и потом отдает их волшебнице с Секезды.
Постучав, Вероника на негнущихся ногах, с трясущимися руками и с замиранием сердца вошла в кабинет. В нем ничего не изменилось с последнего ее визита, разве только экран на этот раз светился и показывал какие-то цифры. Вероника стояла у дверей с опущенной головой, спрятав руки за спину, чтобы е показывать страха.
– Подойди ближе, – скомандовала Серафима Августовна, сидя за столом.
Вероника медленно сделала шагов пять и остановилась, не решаясь сесть. Серафима Августовна поднялась, подошла к экрану и, не глядя на Веронику, сказала:
– Показатели плохие.
Вероника посмотрела исподлобья на экран, перебирая пальцами рук за спиной. А Серафима Августовна продолжала строго:
– Физически слаба, перелет плохо перенесешь. Языка до сих пор не знаешь, общаться не сможешь. Что интересного и полезного можешь представить жителям Секезды? Да, хорошо знаешь историю, неплохо разбираешься в археологии. И все.
– Я думала это экскурсия. Или что-то другое?
– Верно, ты заслуженно отобрана и по своему желанию, заметь. Но для того, чтобы отправиться в другую систему Галактики, необходимо быть готовой к перелету и общению. Как ты считашь?
Наконец она отвела взгляд от экрана и теперь смотрела на Веронику в упор.
– Согласна, – ответила Вероника и спросила. – Анжела была готова?
Серафима Августовна помолчала, отведя взгляд, потом села, предложив Веронике стул.
– Мы говорим о тебе, – сказала Серафима Сергеевна мягче, когда Вероника села. – Зинаида Генералкина была готова и ее отправили как одну из лучших учениц. Ей предоставили место в одном из офисов города. Анжела Белова обладает другими достоинствами и тоже занимает место в офисе другого города на Секезде. Мы здесь стараемся, чтобы вы не просто посетили планету, а нашли применение своим знаниям. Разве это не заманчиво?
– Так-то да. Но я живу на Земле и думаю буду полезна здесь. А родители как отреагируют на то, что их дочка живет на другой планете? Мои, думаю, не очень обрадуются. И что за «достоинство» у Анжелы? Она вообще-то хотела уйти отсюда. Понятно? Вместо того, чтобы ее назад вернуть, на эту Секезду отправили. К чему нас здесь готовят, не скажете?
Окончив речь, самую, пожалуй, длинную в своей жизни, Вероника замолчала и опустила глаза. Она затаила дыхание и ждала ответа, грудь вздымалась и опускалась, как будто пробежала несколько километров. Пальцы рук сжались в кулаки и покраснели, нижняя губа начала покусывать верхнюю так, что появилась боль.
– Посмотри на себя, – чуть ли ни с нежностью сказала Серафима Августовна. – Успокойся. Вы давно здесь, без общения с родителями, без новостей о жизни извне. Устали, мы все понимаем. Кстати, завтра вечером ожидается вечеринка. И да, планируется встреча с родителями, перед тем как отправиться в космос. Те, кто согласен попрощаться, будут доставлены сюда.
Умеет она перевести разговор в нужное русло. Услышав о родителях, Вероника немного успокоилась.
– Это хорошо, что родителям разрешили приехать… А насчет вечеринки, я лично не люблю такие мероприятия. Понятно? Но думаю большинство будут рады.