Записки из модного дома
Шрифт:
— Я тоже очень смеялась, когда читала ваш текст, — манерно растягивая слова, сказала она, — ничего глупее в жизни не видела.
Я буквально подавилась смехом. Маринка вжалась в стену, а Вера сардонически усмехнулась.
— Что вы имеете в виду? — холодно поинтересовалась я.
— Я имею в виду, что это никуда не годиться, перепишите, — и она бросила на стол распечатку статьи.
Переписать обзор, снова?! Я испытывала острейшее желание наброситься на Алину и придушить ее. Не помню, чтобы я кого-то так ненавидела, но ненависть к такой мрази не может быть грехом.
— Что
Алина поджала губы и повысила голос:
— Я не вижу здесь никакой идеи!
Я подняла глаза. Алина смотрела на меня свысока, как все эти дешевки, дорвавшиеся до шмоток. Все остальные — испуганно и напряженно.
Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на ненависть. И на сдерживание эмоций. Бывают ситуации, когда щепетильность и манеры пай-девочки становятся лишними.
— Я, знаете ли, не коммунист и не работаю за идею. Я зарабатываю деньги, — с расстановкой сказала я.
Алина растерялась:
— Что же вы хотите, милочка? Повышения зарплаты?
— Понятия не имею, чего хочет Милочка, а я хочу свалить из этого сумасшедшего дома. В общем, я увольняюсь.
Немая сцена, все в шоке. Впрочем, это стало обычным состоянием сотрудников нашей редакции.
Я быстро выдвигала ящики и бросала в сумку их содержимое. Сколько барахла! Лишь бы не передумать…
Наконец, Алина пришла в себя:
— Я вас не держу! Я никого здесь не держу! А что касается вас, — она ткнула в меня пальцем, — вас никто не отпускал, пока вы не доделаете номер!
— А не пошли бы вы, милочка? — Я закинула сумку на плечо и развернулась к выходу. — Да, и давно хотела вам сказать: одеваетесь вы на редкость безвкусно.
Наконец-то мне удалось сказать последнее слово! И, по-моему, удачно. Нет?
Я ждала лифт, когда у меня запиликал новый мобильный. Я посмотрела на экранчик и не поверила своим глазам.
— Здравствуйте, Лариса Владимировна.
— Здравствуй, Лана, — ответила наша мымра, — я слышала, ты уволилась.
— Я смотрю, новости в нашем городе уже передаются со скоростью света, — удивленно заметила я во второй раз за последние несколько дней.
Лариса засмеялась со столь дорогими моему сердцу интонациями гиены:
— Скорее, со скоростью мобильной связи. Подъезжайте ко мне, дорогая. У меня есть для вас предложение.
Show must go on!
— Дорогая, это полный улет! — Женя закатил глаза и для наглядности подрыгал ногами. — Они там все чуть не описались от зависти, а Верка, мне кажется, да.
— И ты им, конечно, сказал, что будешь самым главным начальником? — с улыбкой спросила я, покручиваясь в большом мягком кожаном кресле.
— Я сказал, что теперь буду работать у самого лучшего главного редактора! — лизнул меня Женя.
— И у самого лучшего редакционного директора, — усмехнулась я.
В ответ Женя снова закатил глаза.
Мы сидели в моем кабинете. В моем новеньком собственном кабинете с прекрасным видом из окна. У Ларисы действительно было для меня
Я до сих пор не знаю, почему такая синекура обломилась именно мне. Разумеется, на собеседовании я услышала из уст нашей мымры много приятных слов, как то: «Мы с вами, дорогая, не всегда находили общий язык. Но я всегда отмечала ваше чутье», — но журнальный бизнес полон загадок, и на разгадывание их можно потратить лучшую часть своей жизни. А мне почему-то не хочется. Мне хватает развлечений, связанных с моими непосредственными обязанностями. Так, после трех недель мытарств по кадровым агентствам мне все же пришлось нанять большую часть старой редакции. Асю я назначила своим заместителем, и Женя автоматически подрос до редактора отдела красоты. Ульяна мне позвонила сама, а затем разыскала Всеволода. Я серьезно подумываю о том, чтобы назначить ее редактором по спецпроектам. Тем более что Ксения отказалась продолжать карьеру в глянце, что не может не радовать ее потенциальных работодателей. Я долго сомневалась насчет Маринки, пока она не призналась, что хочет попробовать себя и в более широкой модной области:
— Эта жирная корова права — жизнь не ограничивается кожгалантереей.
Кто бы мог подумать!
А вот Миша появился в этой редакции задолго до меня. И уже успел выстроить весь издательский дом. Правда, когда он попытался запустить ежедневником в Асю, она среагировала мгновенно и чуть не расшибла ему голову баночкой ночного крема Estee Lauder Re-Creation за тысячу долларов.
Ну и конечно, я не могла обойтись без Зои. Она долго не верила, что будет моим ассистентом, а не продолжит трепетать перед Ларисой.
В общем, все свои. И я вам скажу, что это не самая простая работа: с восторженным выражением на лице слушать Ларису, успокаивать Мишу, следить за чудачествами Жени и пререканиями Ульяны с Всеволодом. Если они продолжат в том же духе, то скоро можно ожидать объявления о помолвке.
Я нашла свое место под солнцем, добралась до самого верха. Ну, почти, Лариса же не вечна, верно? Можно осуществить любое желание. Цель не столь уж трудная. Нужно только по-настоящему захотеть, и что-то подскажет, как найти выход. Но у меня появилось подозрение, что я не знаю, чего я хочу на самом деле. Стоило ли оно все того?
Женя ускакал сортировать баночки. А я вернулась к тому, чем занималась последние два часа. Я взяла в руки приглашение на соревнование по выездке, пришедшее из конюшен графа Григория Алексеевича Закревского.
Я так и не позвонила ему. И он не позвонил мне. Я его нигде не встречала, впрочем, это не удивительно: наши профессиональные дороги не пересекаются. Однажды бессонной ночью я даже решилась поехать к нему за город. Но трезвым утром трусливо отсекла эту идею.
Я продолжала вертеть приглашение в руках, я уже выучила весь текст наизусть, я с закрытыми глазами нарисую его герб. И я не могу жить без него.