Записки мертвой души
Шрифт:
со мной, — показал на кулон на шее.
Ольга протянула к украшению дрожащую руку и всхлипнула. Она чувствовала
родные переливы энергии в этом кулоне. Он таил в себе необузданную
энергию. Ее энергию! Тонкие пальцы сжали прозрачный материал, внутри
которого яркими всполохами переливалась ее сила.
— Что я должна отдать взамен? У меня ничего нет, — тихо сказала девушка,
прожигая безумным взглядом эту вещицу на его шее.
— Есть, — ответил Дьявол
мне свою любовь.
— Я не люблю тебя. И никогда не любила! Поэтому я выбрала Вила, — ничего
не боясь, произнесла она.
— Хватит этой лжи. Я читал записки. Теперь я знаю правду. Соглашайся,
Ольга. Из тебя выйдет великая Королева Ада.
— Какая королева?! — Она сорвалась на хриплый крик. — Королева, которую
ты отдал своим дружкам для потехи? Королева, которую ты протащил по
всему аду, унижая и издеваясь над ее телом?!
Ольга ударила его в грудь и встала на ноги. Слезы бежали ручьями по щекам,
смешиваясь с грязью. Он… он отдал ее Боли для забав! И если бы он просто
пытал ее… Ее изнасиловали всеми возможными способами! Какое унижение.
— Ты позволил ему насиловать меня… Свою королеву, мать твою. Как ты
собрался трахать теперь меня на своих царских ложах? Сможешь смириться с
тем, что ты был не единственным в аду, отымевшим меня? Хотя, мы можем
устраивать оргии. Можешь звать всех чертей трахать твою королеву! —
кричала Ольга, потеряв последние крупицы контроля над собой. — Аукцион
щедрости! Объедки со стола короля!
Люцифер покраснел от злости, его тело начало полыхать, и в стену врезался
луч света. Комнату вмиг охватил пожар. Сырой подвал горел. Ольга
рассмеялась истеричным смехом. Пусть поджарит ее тут.
— Давай же, убей меня! — выкрикнула она и бросилась в огонь у стены.
Пламя взвилось и опало у ее ног, не причинив вреда. Слабый огонек лизал
ступни, не доставляя боли.
— Я не хочу убивать тебя, Ольга. Я… люблю тебя, — выдохнул Дьявол, и
комната вновь погрузилась в непроглядный мрак.
— Любишь, — ухмыльнулась она. — Поэтому ты так издевался надо мной?
Поэтому заставил смотреть на мучения моей бабушки? Поэтому вызывал у
меня галлюцинации аварии, ставшей причиной смерти родителей и брата?!
Люцифер вздохнул. Притащить Ольгу на круги ада и заставить смотреть, как
ее бабка корчится в агонии, было тоже не самым верным решением. И
проецировать у нее в мыслях картинки гибели родных было пагубно для ее
психики. Неужели его любимая ведьма сломалась? Он подошел к ней и
наклонился для поцелуя, желая проверить
— Ублюдок! — процедила сквозь зубы Ольга и дала ему пощечину.
Ее глаза сверкали злостью.
— Ненавижу тебя! Ненавижу! И, да, — остановилась, прожигая его взглядом,
— это я убила эту мразь — Дину. Я подставила Мелиссу, и я попросила нож у
Вила! Я заманила этого глупого черта в свои сети и воспользовалась его
невообразимой наивностью! Все я!
Дьявол молчал. Ее речи были сладчайшим нектаром для него. Она осталась
все той же Ольгой, которую он когда-то полюбил. Любая рабыня получила бы
жестокое наказание за измену или попытку побегу. Но такое строгое и
поражающее своей беспощадностью, которое досталось Ольге — никогда.
Пытая и унижая ее, он, в первую очередь, высвобождал свою рвущуюся на
свободу обиду.
— Я обманула тебя, Великого Дьявола! И пусть я умру сейчас окончательно —
плевать. Но, умирая, я буду знать, что и ты повержен тоже.
— Ты не умрешь, Ольга. Только не здесь, не в аду, где я и есть смерть!
Его голос сотрясал стены, с них продолжала сыпаться земля. Ольга
чувствовала, что стоит на раскаленных углях, и они жалят ноги. Но какое ей
дело? Наконец-то, представилась возможность все ему высказать!
— Плевать я хотела на то, кто ты! Да, я не могу убить себя. Но и твоей я не
буду. НИ—КОГ—ДА!
— Перестань орать, словно ты не в себе, — рявкнул он и подхватил ее на
руки, сжимая хрупкое тело до хруста. — Уже похожа на женщин!
— Иди в ад! — загоготала ему в лицо Ольга. — Чертов владыка ада!
Ненавижу тебя!
Люцифер начал светиться, подпитываемый нечеловеческой злостью. Он
притянул ее к себе ближе и увидел, что в глазах не было огня безумия. Они
были потухшими, выцветшими, как и ее волосы. В них больше не было
жизни.
— Моя девочка, — прошептал он, касаясь ее исхудавшего лица своими
большими пальцами, и наклонился для поцелуя.
Это был первый раз в истории их отношений, когда его клыки не пускали ее
кровь. Губы и так были все потрескавшиеся и сухие. Оторвался от нее и
провел по губам пальцем, втягивая ноздрями воздух. Он снова целовал ее…
Отвлекшись от созерцания ее любимых губ, Люцифер перевел взгляд вверх,
на ее лицо — по нему текли слезы.
Ольга сжала его лицо со всей силой, на которую были способны ее тонкие
ручки, и жадно поцеловала, а слезы не переставали течь. Гори оно все в
адском пламене! Но ведь она тоже что-то чувствует к нему… Чувствовала еще