Записки морфа
Шрифт:
— Можете, — в ладонь Вики лёг прямоугольник чипа из тактического шлема.
— Что это? — спросила Лана, подозрительно покосившись на информационный носитель.
— Бомба, — ответил я. — Чип из моего шлема. На нём записи переговоров и боя в зале перехода, показатели биометрии и телеметрии с лат.
Я покосился на комм Ланы:
— Файлы с чипа должны стать существенным дополнением и доказательной базой к тому материалу, который ты записала на комм.
Зеленоглазка смущённо зарделась, а то я не видел, что ты ещё в кафе включила на комме режим аудио и видеозаписи, и немного сыграл на этом.
— Советую отключить комм от сети или сменить иголку памяти. Не вздумайте светиться до приезда в Уфу, да и дома первую пору сидите, как мыши под веником. Вас будут некоторое время отслеживать заинтересованные структуры, чтобы вы ни в коем случае
— Для чего сливать инфу в сеть? — никак не могла въехать Вика.
— Резонанс, — Лана ответила за меня. — Представь себе, какой она вызовет общественный резонанс на фоне тех передач, которые крутят по госканалам! Ты опасный человек, — девушка посмотрела на меня, потом отобрала у подруги чип. — Не боишься, что запись навредит твоему отцу?
— Выкрутится как-нибудь, ему не впервой.
— Хорошо, — чип исчез в складках спортивного костюма, тоненько пискнул комм, из которого извлекли информационный носитель. Игла с провокационными материалами была убрана в наручный браслет, в коем крепились её товарки. — Какие у тебя планы?
— Выбраться из подземелий — это первый шаг. О дальнейших я предпочту умолчать. И вам, и мне будет спокойней спать.
— Не исключаешь пессимистичного варианта развития событий? — умница Лана. В корень зрит.
— Не исключаю. Ладно, подруги, обо мне поговорили, теперь ответьте на несколько вопросов.
— Хочешь знать подробности, имевшие место после твоего скоропостижного бегства? — оскалилась зеленоглазая вредина.
— Не откажусь, можно сказать — настаиваю.
Изредка перебивая друг друга, девушки рассказали, что через пять минут после моего побега в зал прибыл большой отряд спецназа, половина бойцов которого щеголяла в странных экзоскелетных костюмах, за спецурой нарисовалась бригада медиков. После оказания первой помощи, всех охотников под конвоем отправили к эскалаторам, полтора десятка парней с тяжёлым вооружением сопровождали только моих бойцов, которых заставили сдать оружие. Вика присовокупила, что больше всех разорялся длинноносый полковник, оравший на весь зал, что при поимке кастрирует беглеца и зажарит его яйца на медленном огне. Но между тем, как врачи и санитары забрали с собой раненых детей и тем, как конвоиры отвели охотников, длинноносый вообще вошёл в раж, он подскочил к Любе, которую пошатывало от большой потери крови, и на глазах у окружающих влепил ей звонкую оплеуху. На этих словах я натуральным образом утробно зарычал, девушки понимающе, с доброй толикой сочувствия и одобрения переглянулись между собой. Зловещим шёпотом, слышным на весь зал, длинноносый пригрозил охотнице трибуналом и разжалованием, а за светошумовую гранату обещал ей весёлую жизнь в каком-нибудь закрытом заведении. Тут, по словам Вики, она почувствовала будто на охотников напал арктический холод, спецназовцы полковника попятились, девушке показалось, что военные и охотники перестреляют друг друга. Было необычайно страшно. Люба на слова полковника презрительно улыбнулась и сплюнула кровавую юшку на ботинки начальника. Пока шли короткие разборки, добрая треть спецназа и группы силового прикрытия выволакивали из штольни трупы демонов. Опережая мой вопрос, Лана сказала, что тела королевы демонов она не видела. Впрочем, это ни о чём не говорит. Живых и сравнительно невредимых спортсменов пригласили в управление охотников до того, как завершилась операция по зачистке штольни. Пришло время качать головой мне. Я был на сто процентов уверен — вампирша сумела удрать, и скрылась в потаённых уголках сектора или строительной площадки.
— Выжила, тварь, — рыкнул я.
— Да, ты нам не сказал, почему демоны испугались тебя, — девушки не страдали склерозом, припомнив один из озвученных в кафе вопросов.
— Элементарно, Ватсон. Я — альфа, как и вампирша. Между нами одно отличие: она демон в человеческом образе.
— Ты — наоборот.
— Типа того.
За разговорами пролетело полтора часа, время близилось к вечернему часу пик, жители спальных районов возвращались в родные дома, для меня это была реальная возможность проскочить понатыканные ликвидаторами посты и безболезненно пройти генетическую экспертизу. Без последнего пункта было никак, документами я не разжился, подставлять новоприобретённых союзниц не собирался. По ходу пьесы планировалось ещё раз изменить лицо. На прорыв пойдёт рыжая или блондинка. События могли повернуться под разным углом, незачем наглеть и рисковать. Нельзя давать людям Бурмистрова ни одного шанса, чтобы они связали одной цепью меня и моих добровольных помощниц.
Чмокнув подружек в щёчки, и обещав через две недельки послать на их коммы послания, тексты которых мы оговорили заранее, я ретировался из галереи. Внешность была изменена в общественном заведении, помеченном буквами "Ж/L". Никем не узнанный, я благополучно миновал два поста, ещё раз сменив внешность в сумрачном переходе, в котором электромонтёры чинили проводку. На третьем посту случился затык, поставивший крест на моих попытках покинуть душные подземелья столицы.
Подходя к посту генетического контроля у эскалатора, я почувствовал запах. Ноздри щекотали тонкие, кружащие голову, сладковатые флюиды крови, которые принадлежали стройной белокурой девушке, мило улыбавшейся суровым парням у поста контроля. Парни буквально таяли и пускали слюни под васильковым взглядом красавицы. Йома! Девушка была на последней стадии биотрансформации. Секунда-другая и произойдёт ударный выброс гормонов.
Станция её облучи, действовать следовало быстро. До твари больше пятнадцати метров, если йома в юбке проскочит на эскалатор, то её уже ничто не остановит. Внешний пост для смертоносной скотины не страшнее масла для раскалённого ножа. Я же просто не успею пробиться через ничего не подозревающую толпу. Кричать, что среди людей обнаружен демон…, только преждевременной паники мне не хватало. Скажите, почему меня постоянно преследует такая непруха? Силы небесные, да отвлекитесь вы от меня, найдите себе другую игрушку!
На принятие решения и оценку обстановки ушло меньше трёх секунд, на четвёртой, до крови закусив губу, я невежливо отпихнул локтём толстого мужика и сделал длинный шаг в сторону молодого лёйтенантика-танкиста, шедшего под ручку с симпатичной пухленькой девушкой.
— Извините, — улыбнулся я веснушчатому тонкошеему парню в военной форме, прежде чем впечатать два пальца под подбородок и выхватить у него из кобуры штатный ПП-2100.
Танкист кулём свалился на пол, окружающие замерли в ступоре, губы пышки сложились буквой "О", вот-вот визг перепуганной девушки перекроет все звуки. Время застыло. Большой палец переключил флажок предохранителя, звук передёрнутого затвора громовым эхом отразился от свода тоннеля. Толчок, моё тело на два метра взлетает над толпой.
Девица почувствовала неладное. Красивое лицо сменилось на хищную маску с треугольниками акульих зубов. Прыгнули мы почти одновременно, реакция у твари была выше всяких похвал, но огненный цветок, выросший на срезе ствола ПП "две тыщи сотого" успел выплюнуть короткую очередь из трёх пуль. Третье жало вонзилось в плечо твари, откинув её на турникет. Вторая очередь разнесла трансформирующейся демонице голову. Кровавые брызги окатили патруль и пост контроля с головы до ног, что дало мне пару драгоценных секунд для броска за колонну. Время понеслось вскачь, не успело под сводами тоннеля заглохнуть эхо от выстрелов из ПП, как на смену ему пришёл громогласный визг, перемежаемый отрывистыми командами патрульных, пятёрка бравых парней бросилась за мной. Эскалатор остановился, выход перекрыла моментально опустившаяся сверху решётка. На ходу меняя внешность на привычную с детства физиономию (бежать в девичьей шкуре было неудобно), я сиганул в тоннель. В след свистели и жужжали раскалённые осы, посылаемые из автоматов и пистолетов патрульных. Две из них нашли вертлявую добычу. Правая рука повисла плетью. Выпавший из ослабевшей ладони пистолет звонко ударился о рельс, я прибавил ходу, скрывшись от стрелков в кромешной темноте.
Тогда я ещё не знал, что гонки со смертью будут длиться больше суток. Больше, чем на двадцать четыре часа работа столичного метрополитена станет раком, а город будет содрогаться в судорогах транспортного коллапса. За это время я успел несколько познать себя и свои новые возможности, благодаря которым остался в живых и теперь трясусь под вагоном электрички.
Москва осталась позади, огни большого города постепенно меркли за снежной пеленой. Я вырвался на оперативный простор. Мерно стучали колёса электропоезда, а в голове, как на заезженной пластинке, крутилась единственная мысль: