Записки на гранях
Шрифт:
Естественно, место выбрали не случайно – по данным геологоразведки бур станка на девяти метрах от поверхности уходит в пятиметровый карман с благородным камнем. Но! Постоянный мощный приток ледяной воды с болота делает работу на яме просто адской.
На данный момент глубина копи достигла отметки четыре с половиной метра. Помпы справляются с водой в течение трёх часов – это время они используют для работы на соседней яме.Мы пощёлкали фотоаппаратом, покопались в отвале (сын егеря, Сёмка, нашёл несколько образцов с бериллом) и двинулись назад. По пути завернули на знаменитую «Цыпушку» и «Семейные» копи.
Чертовски интересно!
После прогулки на болото я многое понял – в том заноре жалком, кроме глины и разочарования лежал мой бесценный опыт и осознание того, что настоящие камни просто так в руки не идут.
До заката оставалось пару часов и мы, взяв щуп и фонарик, полезли в одну из старых ямок – выковыривать оставшуюся в щелях между камнями занорную глинку. Наковыряли трещиноватый кристалл мориона и халява закончилась.
Эту ночь, памятуя прошлую, провели у Толи в избе, на полу. Выспались замечательно. Утром, немного злые, немного уставшие, но премного довольные взяли курс на цивилизацию. В том же месте, где я в прошлый раз нашёл дымарь, отец подобрал ещё два: маленьких, но таких же чистых.
Может, наше предположение о наличии в этом районе жилы не такое уж неверное? Надо будет всё же попробовать, поискать. Но это потом, а сейчас все мысли о предстоящем трёхчасовом переходе и начинающемся дожде, который спустя полчаса плавно перейдёт в бодрый летний ливень.
Настоящие камни просто так в руки не идут …
Август 2002. Адуй
День первый. Начали ямку с перспективным ядрышком (жила «Снежная»), но неожиданно упёрлись в сухарь. И ядро пропало, и камня доброго нет… Постепенно начали опускаться руки.
День второй. С утра, прихватив провиант, ушли за речку Парфёновку, на лесозащитную полосу, где год назад наткнулись на тоненькую, предполагаемо – аметистовую жилку.
Предполагали два метра, потом сидели на дне и молчали. Жилка оказалась пологопадающей, ближе к горизонтальной и камней, по-видимому, не давала. На память о ней остались два кусочка минерала со стальным блеском (что-то из «итов» – колумбит, танталит и пр.)
День третий. Ни на что, не надеясь, пошли на «Сёмкины ямы» (жилка выше «Снежной»). Проработав на ней около часа, отец подался на копушку, которую начинали в первый день. Пока я с завидным упорством выворачивал и раскалывал глыбы, он нашёл… потерянное ядро. Воспряли духом и до вечера ковырялись на старом месте. Взяли кармашек с дымарями, но кварц тянулся вглубь…
День четвёртый. До обеда углубились ещё на полметра и … вскрыли занор. Трясущимися руками я выковыривал глинку с дымарями, альбитом, кристаллами полевого шпата. Ждал этого момента семь лет! И пусть камень не берилл и не топаз, от этого он не стал менее желанным. Когда сняли занорыш полностью, обнаружился небольшой пережим и уходящее в пегматит новое ядро. Будь у нас в запасе ещё дня два, мы взяли бы и второй карман. акончили в сумерках и грязные, но гордые вернулись на кордон, откушать грибного супчика.
День пятый и последний. Ничем примечательным не отмечен, поскольку частично был занят трёхчасовым переходом домой. Ноющие руки, ноги, спина, а за спиной – приятная тяжесть в рюкзаке и тёплые воспоминания.
Ах да! На том же месте, где мы всегда находили дымчатые кварцы, я подобрал… большую гальку прозрачного хрусталя. Надо копать! Или брать сита и мыть. Копать и мыть, мыть и копать. Но – в следующий раз.
2003
Сентябрь 2003
Начитавшись разных хороших книг о пегматитовых копях Шайтанки, мы не удержались, – навестили такие приятные слуху горщика места, как «Епишкина гора», «Казённая» и «Окулова» ямы… Вот с последней всё и началось. Собственно, в самих копях ничего интересного не обнаружили, – всё заросло и осыпалось: вместо аккуратных ям налицо сглаженные временем воронки. Но недалеко от «Окуловой ямы» были замечены свежие (видимо, прошлогодние), выруба. И, что самое важное, на вырубах через равные промежутки трактором были пройдены неглубокие канавки – для лесопосадок. Площадь они занимали не маленькую – около квадратного километра. Когда ещё нам сделают такое поле чудес?
Вооружившись соответствующим инструментом, мы разбрелись в поисках жилы. Моросил противный дождь, изредка переходящий в ещё более противный плотный град, что способствовало скорости нашего передвижения. Спустя час было найдено первое перспективное место: развалы кварцевых глыб тянулись от самого края вырубов метров на сто вдоль первых трёх канав.
Ещё час подсекали жилу – безрезультатно. Все наши подсечки упирались в глину, но никак не в камень. Это было совершенно непонятно: вот она, здесь, под ногами.… Но найти мы её так и не смогли. Не помог даже титановый щуп, который я всегда вожу на такие мероприятия.
Опускать руки никто не собирался, и через несколько минут было найдено ещё одно место: на земле лежал кварц и, что более важно, пегматоид. Щуп с первого захода упёрся в камень.
До конца дня били яму, благо, вмещающие породы оказались обычной глиной, легко поддающиеся даже лопате. Сразу с поверхности пошли мелкие щётки горного хрусталя, а в пегматоидной жилке – аморфный минерал чёрного цвета.
Затеплилась надежда на возможность пересечения этих двух жил, а там, кто знает, может быть и кармашек какой-нибудь с аметистом случится…. Но через полтора метра кварц исчез. Дальнейшая углубка выявила перелом, сдвиг жилы относительно горизонта сантиметров на двадцать. Пегматоид на сдвиге терялся…
День клонился к закату, а с ним и возможность найти что-нибудь стоящее. Мы заторопились домой, очищая лопаты и кирки от налипшей глины, складывая образцы в ведро и чувствуя непреодолимую силу притяжения этих мест.
И казалось – выйдут из-за поворота бородатые мужики с неказистым инструментом, и пойдут к виднеющейся вдали Окуловой яме – не спеша, основательно и тяжело ступая по размытой дороге. Брать занор. И запоёт кайла, и разлетится жёлтыми искрами зажатый в кварце гелиодор…
Но шумит дождь, и нет ничего на целом свете, кроме этого шума и приятной тяжести в ведре.