Записки о России первой половины XVIII века
Шрифт:
Осажденные сделали несколько небольших вылазок, и не проходило дня без стычки с казаками, причем то одна, то другая сторона брала верх. Таково было положение дел, когда прибыл к Данцигу фельдмаршал граф Миних, в сопровождении прусского конвоя, 9 марта. Граф Бирон, не переставая подозревать графа Миниха, желал его удаления от двора и добился того, что Миниху поручено было главное начальство над всеми войсками в Польше, с приказанием действовать решительно для скорого покорения Данцига; но Бирон и его клевреты вовсе не желали ему успеха. Фельдмаршал нашел, что для столь важного предприятия слишком мало людей, и вызвал к себе несколько полков. Первым делом его было отправить в Данциг прокламацию с увещанием жителей отступиться от Станислава, покориться королю Августу III и впустить русский гарнизон; он давал на размышление только 24 часа сроку. Но по прошествии срока, видя, что жители не одумались, Миних приказал открыть траншею и построить редут со стороны Циганкенберга. В ночь с 19-го на 20-е число, осаждающие атаковали укрепление Ору, в котором находилось 400 человек гарнизона, и овладели им после двухчасового сопротивления. 21-го числа раздались первые выстрелы, направленные на город, но
Графу Миниху донесли, что многочисленный корпус конфедератов, под начальством графа Тарло и кастеляна Черского, перешел Вислу и направляется на помощь городу. Миних тотчас же отрядил ему навстречу генерал-поручика Загряжского и генерал-майора Карла Бирона с 2000 драгун и 1000 казаков.
Этот отряд встретил под городом Швецом корпус кастеляна Черского, состоявший из 33 рот, или около 3000 человек польской шляхты на коне, и до 2000 пехотинцев регулярного войска, которые заняли позицию за рекою Бредою, разрушив на ней мост. Генерал Загряжский прежде всего послал людей исправить мост, и 200 драгун спешились с целью защищать работы. Так как поляки первые открыли огонь, то русские отвечали им выстрелами из полевых пушек; это так напугало неприятеля, что он начал отступать. Только что мост был исправлен, как русские перешли через него и стали преследовать отставших. В магазине, в Швеце, найдено было 80 четвериков овса, столько же ржи, и большое количество сена и соломы. Спустя несколько дней пришло известие, что граф Тарло приближается со 130 ротами поляков, двумя пехотными полками и остатками побитого корпуса; что он намеревался напасть на генерала Загряжского, пробиться к Данцигу и заставить снять осаду. Тогда граф Миних, 17 апреля, отрядил генерала Ласси с 1500 драгун в помощь генералу Загряжскому, поручив ему прогнать неприятеля из окрестности. Ласси сделал усиленный переход, в тот же день присоединился к Загряжскому и принял начальство над всем войском. 18-го и 19-го числа корпус был в походе, а 20-го настиг, наконец, неприятеля близ деревни Вичезины, лежащей у моря, недалеко от границы Померании. Неприятель выстроился тут в боевом порядке, имея перед собою два затруднительных дефилея, один позади другого, сквозь которые надобно было пройти, чтобы атаковать его. Сперва два полка драгунов спешились и прошли через первый дефилей, а чтобы заставить думать неприятеля, что у них есть и пехота, барабанщикам велено было играть пехотный марш. Пройдя первый дефилей, русские выстроились и стали направляться ко второму, очень близкому к неприятелю; несколько сотен казаков были посланы вперед тревожить неприятеля и тем дать время регулярному войску развернуть фронт; сначала казаков отбили, но когда другие войска подоспели к ним на помощь, неприятель был атакован и рассеян. Благородная шляхта первая стала спасаться бегством, бросила регулярное войско, и последнее, видя себя оставленным, последовало их примеру. Поляков было по крайней мере 10 тыс., тогда как русских было всего 3200 драгунов и 1000 казаков. Это была единственная попытка поляков-конфедератов помочь Станиславу и городу Данцигу.
В последних числах марта месяца осаждающие устроили редут на берегу Вислы, с тем чтобы отрезать сообщение между городом и крепостью Вейксельмюнде; это дело вышло довольно удачно, благодаря тому, что в этом месте река очень узка; суда могли проходить только с большим трудом. Все-таки графу Миниху трудно было усилить осаду в той мере, в какой он этого желал, за недостатком тяжелой артиллерии. Король прусский сначала даже противился пропуску осадной артиллерии через его владения, но после убедительных представлений позволил, наконец, высадить орудия в Пилау и перевезти их водою до армии.
Не могу здесь умолчать об одном странном и, может быть, единственном в этом роде случае. Дело в том, что несколько мортир были привезены из Саксонии по почте; телеги, на которых они были сложены, были прикрыты, и, под видом экипажей герцога Вейсенфельского, перевезены через владения прусского короля. Эти мортиры прибыли к Данцигу 29 апреля, а как почти в то же время прибыла и прочая артиллерия, отправленная из Пилау, то фельдмаршал распорядился усилить осадные действия против города.
30 числа брошены были в него первые бомбы, и в нескольких местах загорелось, но без важных последствий. В ночь с 6 на 7 мая фельдмаршал приказал штурмовать форт Зомершанц, который и был взят после часовой атаки. Командовавший в нем офицер и с ним 70 человек успели удалиться в Вейксельмюнде Взятие этого укрепления было тем важнее, что только через эту местность город мог еще иметь свободное сообщение с Вейксельмюнде.
Я выше сказал, что у графа Миниха было слишком мало войска для такого значительного дела, как осада Данцига. А как войска, стоявшие в Варшаве и в окрестностях ее, были там бесполезны, то он и послал приказание генерал-майору Луберасу, командовавшему одною частью войска, выступить с полками и присоединиться к нему. Но Луберас находил, что квартиры в Варшаве лучше, нежели под Данцигом, и под каким-то предлогом отказался идти. Миних послал ему вторичное приказание, которого Луберас также не послушался, как и первого. Тогда Миних приказал его арестовать, передал начальство старшему по нем из офицеров; войска были посажены на суда, на которых по реке Висле и прибыли в лагерь под Данцигом. Тем не менее, Луберас, благодаря поддержке обер-шталмейстера графа Левенвольде, представил двору свои извинения и был освобожден. Левенвольде не было бы неприятно, если бы Миних не успел в своих предприятиях.
Взятие Зомершанца, с весьма слабою потерею людей, внушило Миниху уверенность, что ему так же легко удастся овладеть Гагельсбергом; а как в это время курьер привез ему из Петербурга приказание ускорить осадные действия, то он и надеялся взятием того укрепления принудить жителей Данцига сдаться на капитуляцию. 8 мая, в сопровождении графа Ласси и генерала Бирона, Миних отправился на рекогносцировку укреплений этой горы; справа, со стороны ворот Оливы, крутизна почти неприступная; на вершине ее правильный кронверк с равелином, контрэскарпом и гласисом, все это исправно обнесено палисадом и штурмфалами и снабжено несколькими орудиями. Но слева, в стороне Шейдлица, есть только одно земляное укрепление, без прикрытого пути и без гласиса; ров сухой и без палисада; только одна берма снабжена изгородью. Итак, было решено с этой стороны начать первую атаку. В течение 9-го числа делались приготовления. Откомандированы были 8000 человек; из этого числа 3000 должны были штурмовать укрепление, прочие же поддерживать их. К вечеру они собрались в тылу траншеи. Около 10 часов войска выступили тремя колоннами; отрядили еще полторы тысячи человек для производства трех фальшивых атак; первой – по ту сторону Вислы, второй – против Бишофсберга и третьей – против правой стороны Гагельсберга. Назначенные для штурма войска двинулись вперед, в удивительном порядке и тишине, до того места, где надлежало им подниматься на гору. Атака началась около полуночи; пройдя через ров, солдаты пошли на штурм с твердостью, какую только можно себе вообразить, и завладели батареею с семью пушками. Но по какому-то странному несчастию, при первом залпе неприятеля начальники трех колонн, почти все штаб-офицеры и инженеры, были кто убит, кто ранен. Колонны смешались, вместо того, чтобы действовать каждой отдельно, так что за отсутствием начальников, которые сумели бы воспользоваться добытым преимуществом, дальше не пошли, а между тем хотели удержаться на местности, которой они овладели; они пробыли тут три часа сряду, выдерживая страшнейший огонь от осажденных. Граф Миних и прочие генералы, стоя во главе траншеи, заметили беспорядок в войске и послали своих адъютантов с приказанием людям удалиться. Но солдаты не повиновались, объявляя, что они скорее согласны быть убитыми на месте, нежели отступить хотя на один шаг. Граф Ласси принужден был сам идти к солдатам увещевать их, и тут они послушались. В этой атаке русские потеряли более 2000 человек солдат, – убитыми и ранеными, – и 120 офицеров. Со стороны осажденных потеря была менее чем вполовину. Если бы гарнизон сумел воспользоваться неудачею этого штурма и тотчас же сделал бы вылазку с большею частью своего войска, он этим принудил бы русских снять осаду. Произведенная этою неудачею убыль в русском войске заставила графа Миниха приказать, чтобы выведенные из Варшавы полки спешили к месту. Также вытребовал он в лагерь несколько отрядов, размещенных по соседним городам. В это время, более чем когда-либо, ходили слухи о французской помощи, и даже пришло известие, что на данцигский рейд прибыло несколько судов. С целью отнять у французов, в случае их высадки, все средства к продовольствию, Миних приказал сжечь все приморские деревни; а чтобы отнять у них возможность помогать городу со стороны моря, он приказал преградить ход по реке, так что всякое сообщение с Вейксельмюнде было прервано, и пустившиеся было по реке суда должны были воротиться.
14-го числа часть варшавских войск вступила в лагерь, а остальные прибывали в следующие дни, до 20-го числа.
22-го числа, вследствие неоднократных представлений магистрата, фельдмаршал согласился на двухдневное перемирие. Магистрат желал призвать все сословия города на совещание по поводу предложений графа Миниха покориться милосердию русской императрицы и признать короля Августа III.
Перемирие кончилось, не приведя ни к чему, и враждебные действия возобновились с большей против прежнего силой. В тот же день прибыл французский флот из 16 кораблей и высадил три полка французской пехоты, а именно: Блезуа, Перигорский и Ламарш, под начальством бригадира де ла Мот-Перуз, всего их было 2400 человек. Они прибыли слишком поздно и число их было слишком недостаточно для того, чтобы заставить русских снять осаду.
25-го числа в лагерь пришли саксонские войска под начальством герцога Вейсенфельского. Они состояли из 8 батальонов и 22 эскадронов. Они стали лагерем: правое крыло в стороне Нейшотланда, левое – по направлению к Оливе; квартира герцога была в Лангфуре.
Расположившись вдоль берега между каналом и морем, французские войска вышли из лагеря и тремя колоннами двинулись прямо на русские ретраншементы. Они подавали сигналы городу, приглашая осажденных вылазкою помочь им в предприятии. Действительно, из города вышел большой отряд пехоты и направился к левому крылу русских, покуда французы атаковывали их с другой стороны, с необычайною отважностью. Перейдя через засеки, прикрывавшие ретраншемент, французы подошли к нему на расстояние 15 шагов, прежде нежели русские сделали один выстрел, но потом, открыв огонь как раз кстати, продолжали его с большою силою.
Французы несколько раз пытались овладеть ретраншементом, но как это им не удавалось, то они удалились, оставив на месте 160 человек убитыми, в числе которых был и граф де Плело, посланник французскою короля в Копенгагене. Городские, увидав, что французы отбиты, удалились за свои стены; их преследовали вплоть до гласиса.
Граф Миних издержал все пули, бомбы и прочие снаряды в том огне, которым он забросал город; он надеялся, что саксонцы доставят ему новые запасы, однако они ничего не привезли. Это обстоятельство ослабило бомбардирование, и с тем большим нетерпением стали поджидать русский флот, который вез порядочное количество боевых припасов.
В ночь с 28-го на 29-е саксонцы в первый раз сменили русских в траншеях. До 12 июня осаждающие занимались только продолжением траншейных работ и приведением в порядок батарей, чтобы с большею силою атаковать город по прибытии артиллерии.
12 июня, наконец, показался русский флот, состоявший из 16 линейных кораблей, 6 фрегатов и 7 других судов. Он вошел в данцигский рейд; тотчас же принялись за разгружение артиллерии и прочего, необходимого для осады.
14-го числа уже возобновили огонь, который был очень силен во все остальное время осады.