Записки охотницы
Шрифт:
– С тебя чай и ужин… – вдогонку бросает мне Дима. – Хотя нет, стоп. Уже не ужин. Пусть будет ранний завтрак.
Вскидываю бровь так высоко, что та чуть не улетает.
– Шутишь? Сейчас?
– Не такая уж большая плата за помощь, да?
– На дворе ночь.
– Вот именно. Мосты, вообще-то, уже разведены, а я живу на той стороне. Не заставляй ночевать в машине под твоими окнами.
Какая сомнительная угроза.
– У тебя есть знакомые, шпионящие за мной, но нет ни одного, кто бы перевез на другой берег? И это не говоря уже об объездной платной дороге.
На меня воззрилось два бесконечно терпеливых синих омута.
– Варвара-краса, имей совесть и не будь занудой. Я что, не заслужил заварочного чая? Раз уж на спасибо рассчитывать не приходится, давай хоть так.
Вздыхаю так тяжело и протяжно, что даже немного кружится голова. Ну или это пост-эффект от недавней беготни и прилива адреналина. Или от висящих в салоне освежителей с запахом дорогого одеколона. Или это так пахнет не от освежителей, а от Димы? Как много или…
– Пошли уже, – закатываю глаза я и выхожу из машины.
Одним чаем не обойдется же, да? По любому придется оставить его на передержку, а то еще, правда, останется ночевать под окнами. Хотя в такой-то тачке я лично с удовольствием поселилась бы, но вроде как невежливо посылать его. Правда ведь помог…
Чай так чай. Мне вот только интересно, а что говорить Еве? Так и вижу её ехидную моську.
НОЧНОЕ ЧАЕПИТИЕ
– А шесты-то тебе зачем? – удивляется Данилов, едва не сбив их плечом на входе.
– Не шуми, Еву разбудишь, – озлобленно шикаю, с опаской глядя на приоткрытую дверь.
– Да что за Ева? Твоя воображаемая подружка?
– Если бы. Брысь на кухню, я сейчас, – практически на цыпочках пробираюсь в темную комнату, наощупь подбредаю к шкафу и копошусь там, пока включенный ночной светильник не застает меня с поличным.
– Чего шныряешь? – Ева сонно приоткрывает один глаз.
– Спи, спи.
Достаю сложенное постельное белье и с облегчением понимаю, что оно тяжелее обычного. Еще бы, я ведь спрятала между наволочек катар. В маленькую дамскую сумочку эта зараза умещаться не желала, так что пришлось припрятать его в квартире.
– И откуда ты такая пришибленная? Под рельсы попала? – Ева к этому времени уже открыла оба глаза и теперь разглядывает мои подранные чулки. А тут еще на кухне что-то громко брякает. – У нас гости?
– Выйдешь поздороваться?
– С твоим сентиментальным поклонником? Нет, спасибо. Вы главное, не шумите. Стены тонкие и все такое.
Вместо ответа едва не закатываю глаза и вместе с постельным бельем в обнимку иду к двери.
– Будешь стелить, не забудь вытащить оружие. А то еще спугнешь гостя, – прилетает мне. – Кстати, умно. Хороший катар вышел, добротный.
Вот чёрт. Я, если честно, надеялась, что она не заметит. Оборачиваюсь.
– Видела, значит?
– Ага, – Ева громко и протяжно зевает. – И не совсем понимаю: чего ты его от меня прячешь? Думаешь: стащу, сорвусь с места и побегу ябедничать валькириям?
– А разве нет?
– Ну… я же еще здесь. Сплю… спала, пока ты не приперлась. Делай выводы. Все, брысь отсюда, – щелчок ночника и комната снова погружается в темноту. – И передай поклоннику – утром ванная моя. Я первая на очереди.
Задумчиво пытаюсь разглядеть её завернувшийся с головой в одеяло силуэт, но это практически нереально. И кто вообще укрывается чем-то, да еще и верблюжьим одеялом летом и в такую духоту? Каким извращенцем надо быть?
Выхожу из комнаты, прикрыв за собой дверь, и тащу все добро в спальню. Возвращаюсь на кухню, где Дима уже провел основательную ревизию. Чайник поставлен, из холодильника выложены контейнеры с сегодняшним ужином.
– Хозяйничаем? – хмыкаю я, открывая нараспашку окно и разглядывая гостя со спины. Сегодня на нем обычные джинсы и легкая черная рубашка с короткими рукавами. Смотрится неплохо. – А где шляпа?
– Осталась дома. Я ведь собирался в спешке, – весело отвечает Данилов, поглядывая на распахнутую створку. – Не боишься незваных гостей?
– За последние годы такой идиот нашелся всего один. И теперь он, кстати, топчется зачем-то на моей кухне.
Такой выпад Дима благоразумно игнорирует.
– Не подскажешь, где тарелки?
Подхожу и открываю нужный верхний ящик.
– Благодарю, а…
Он не успевает спросить: выдвигаю другой ящик, где лежат столовые приборы.
– По всей видимости, я тут не нужна, – вздыхаю, печально осознавая, что моя кухня уже далеко не моя. – Пойду лучше приготовлю место.
– Если что, могу поютиться и с тобой. Ну, если вдруг с лишней кроватью проблемы… – долетает до меня насмешливый голос.
– Даже не мечтай. В лучшем случае, тогда кое-кому пришлось бы спать в коридоре, – отвечаю и гордо удаляюсь.
Заношу шкатулку в спальню, убираю в прикроватную тумбу. Ей всего ночь перекантоваться. Завтра отвезу в страховую компанию и получу заслуженное вознаграждение. Перепроверяю, цел ли катар, прячу его под матрас и несу постельное белье в гостиную.
Большой угловой диван – не особо удобный в разобранном виде, местами так вообще дико жесткий, но спать можно. Ничего, только пусть попробует пожаловаться. Точно тогда отправится на пол.
Расстилаю постель и устало присаживаюсь на краешек, водя пальцами по рваным стрелкам на чулках. Веселая ночка, однако. Конечно, не всегда всё срабатывает по плану, но в этот раз как-то совсем печально. И засветилась, и набегалась, и туфли потеряла…
Стягиваю многострадальные чулки, и как раз в этот момент в дверном проеме появляется Данилов. Как будто специально. На его лице с готовностью расползается довольная улыбка мартовского кота.
– Дама раздевается у тебя на постели. Добровольно. Мечта любого.