Записки охотницы
Шрифт:
– Тут бессильны даже вы, Александра. Ступайте. Вы оба, – он выразительно косится на своего собеседника.
Мой вчерашний спутник с заметной неохотой подчинился, но не сводил с меня глаз, вплоть пока за ним не закрылась дверь. Еле сдерживаю довольную улыбку. Данилов же сердито сплетает пальцы.
– Ты опоздала. Я сказал: в полдень.
Ну да, а время почти два. Подумаешь. Присутствие нежеланной квартирантки, оказывается, чревато проблемами. Я как-то раньше и не знала, что в ванную может быть очередь. Зато вот теперь узнала.
– Документы, – требовательно протягиваю руку.
– Моя машина, – в тон мне отвечает он.
Послушно достаю из сумки ключи, кивая на широкие окна за его спиной, наполовину прикрытые от солнца римскими шторами.
– В целости и сохранности стоит внизу. Документы.
Станислав Николаевич молча выдвигает ящик стола, достает толстую папку и кладет на стол, придвинув в мою сторону.
– Мы же договорились? Не будем придавать огласке то, что можно оставить в тайне?
Едва скрывая внутреннее ликование, многозначительно поглядываю на бумаги.
– Если там все, что нужно – никто ничего не узнает. Мое дело отыскать пропажу, а со своими людьми разбирайся сам.
Забираю папку и торжественно передаю Данилову ключи от машины. Эх, жаль… тачка-то хороша.
– Спасибо за содействие. Я знала, что с вами можно иметь дело, – улыбаюсь я на прощание, направляясь обратно к двери.
– Погоди… – останавливает меня голос на полдороги. Оборачиваюсь через плечо. Станислав Николаевич машет мне моей же визитной карточкой. – Имя и номер телефона, больше ничего. На кого ты работаешь?
– На себя, – отвечаю я предельно честно. – Когда у страховых компаний возникают проблемы, они обращаются ко мне.
– И насколько ты хороша? Я пытался отыскать о тебе информацию, но нашел не так много. Ничего конкретного.
Улыбаюсь. И хорошо, что так. Значит фальсификаторы, занимавшиеся за отдельную (ого-го какую!) плату этой моей личностью, постарались на славу. Не так-то просто хранить тайны в эпоху электронных кодов.
– Так и должно быть. Всего хорошего.
Выхожу из кабинета и направляюсь обратно к лифту, довольная удачной сделкой. О, а мой старый знакомый никуда не ушел. Крутится вон вокруг секретарши, но завидев меня, отточенным движением поправляет шляпу и устремляется следом.
Нажимаю кнопку лифта и копошусь в полученных бумагах, делая вид, что не замечаю его. Истинно женская позиция.
– Неужели у вас есть общие дела с Даниловым? – подает он голос, понимая, что первой молчание я не нарушу.
– Надо же, какая проницательность. Сами догадались? – не удержалась от усмешки, простите.
– Большинство партнеров его на дух не переносят и не скрывают этого.
– Неудивительно. Он тот еще козел.
– Да, мой брат умеет раздражать.
Удивленно поднимаю голову. Брат? Нас прерывает писк и распахнутые двери приехавшего лифта. Заходим вдвоем и молчим, глядя в разные стороны.
– Зачем шляпа? – первой не выдерживаю я, поворачиваясь к нему. За полями скрываются удивительно привлекательные ярко-ярко голубые глаза. Надо же, а я вчера и не заметила.
– А почему нет? Не идет? – отвечает он с загадочной улыбкой.
– Почему же, носите.
Неловкая пауза. Лифт тормозит двумя этажами ниже, и заходят еще трое. Молчание затягивается. Первый этаж. Молодой человек следует за мной до самого выхода. Придерживает дверь.
– А вы, кстати, должны мне вечер.
Замираю на месте и резко разворачиваюсь на каблуках.
– Не поняла.
– Невежливо исчезать, не попрощавшись, а вы еще и моя должница. Меня, кстати, Дима зовут.
Еле сдерживаю улыбку.
– Поживем – увидим, – отвечаю я и, не прощаясь, ухожу, пытаясь мысленно сообразить, в какой стороне метро.
Мне еще нужно заехать в автосервис. Может, моя малышка уже готова? Я люблю шум и запахи метро, как и рассматривать порой таких разных и таких непостижимых уму жителей этого города, но все же предпочитаю наблюдать за ними сидя в комфортабельном кресле и обдуваемая кондиционером. А судя по духоте, накрывшей Питер, скоро пойдет дождь. Зонтик всегда при мне, но лучше поторопиться.
Закуриваю на ходу и с улыбкой размышляю о своем любопытном знакомом, вплоть пока передо мной призывно не замаячила большая дутая буква «М».
НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ
Люблю Питерскую погоду. Солнце – дождь, солнце – дождь, и так по кругу. Час назад по улицам прошелся настоящий водопад, заставляя даже заядлых моржей прятаться под арками и в магазинах, а теперь светит слепящее солнце, что и с открытыми окнами душно до ужаса. Еще и у плиты.
Как честной курице-наседке приходится отныне готовить на двоих. Правда вот Ева как умотала с утра, так до сих пор и не объявилась. И где её носит? Хотя нет, лучше не знать. Вчера она притащила домой два боевых шеста (и где она их только откопала и, что более интересно, как тащилась с ними по городу?!) и заставила выехать за город, чтобы устроить тренировку. «Ежедневный ритуал для неё – хоть какая-то польза для меня», приблизительно так звучала её аргументация.
В итоге я теперь хожу, скрючившись пополам. Такое ощущение, что мое тело один сплошной ноющий синяк. Ева права – я катастрофически забила на спортивную подготовку, что просто недопустимо. Мелкая нечисть – это одно, с ней расправиться несложно, а вот если придется схлестнуться с кем-то посерьезней… тогда я труп. Красивый, но труп.
Так что теперь морально отдыхаю от своей полной несостоятельности и делаю то, что получается лучше всего: старательно запекаю мясо в духовке и жарю картошечку. В лучших традициях умения устраивать самой себе праздник – по правую руку открытая бутылка вина, а по настенному телевизору фоном мельтешит музыкальный канал. Идиллия и спокойствие.
Взращенные рефлексы срабатывают молниеносно. Кухонный нож, только что предельно учтиво нарезающий огурцы к салату, со свистом проносится в воздухе и втыкается в пластиковую раму. Вальяжно расположившийся на подоконнике Дима, присвистнув, настороженно косится на трясущееся в опасной близости от его уха лезвие.
– Кто-то не любит гостей, – замечает он, с трудом вытаскивая нож. – А рука, кстати, хорошо поставлена.
Кто что, а я как полная дура смотрю на него с открытым ртом. Как? Как я не услышала его раньше? Сколько он так уже сидит?