Записки охотницы
Шрифт:
Наконец-то. «Черная Лилия» намечает себе жертву, и с очаровательной улыбкой покачивая бедрами, увлекает за собой молодого парнишку. Приватные зоны, самое удобное место в баре. Ни камер, ни лишних глаз. Твори свои мерзкие делишки сколько душа пожелает.
Срываюсь с места и, маневрируя между любопытной публикой, прикованной к очередному представлению, проскальзываю в соседнее помещение, прикрытое от основного алыми бархатными портьерами.
Так, тут уже менее людно. Отдельные диванчики, все те же приглушенные тона, крутящееся вокруг шеста милейшее создание и явно тащащиеся от этого зеваки. Брюнетка, не выпуская руки парня, скользит дальше по коридору, минуя vip-зоны. Невидимой тенью мне остается лишь проследовать за ними.
А вот и приватные покои. Удивительно, но почему-то в синих тонах. Маленькие комнатки, длинные кожаные диванчики и все тот же бордовый занавес, гарантирующий полное уединение. «Черная Лилия» и её подопечный скрываются за одним из них. Перебарываю желание кинуться следом. Нет, нужно немного выждать. Поймать, так сказать, с поличным. Минута, две, три… Пора.
Врываюсь в комнату, одновременно выдергивая из рюкзака катар. Что такое катар? Индийский кинжал тычкового типа, его еще называют – язык бога смерти. Собственно, именно поэтому выбор пал на него – как-никак я уничтожаю именно божественную нечисть.
Вы ведь знаете, что такое кастет? Вот и представьте, что от его Н-образной рукоятки на уровне костяшек пальцев отходит смертоносное лезвие – осколочная часть копья валькирий, а если точнее – одно из четырех его извивающихся подобно мудреному узору граней. Все, что я смогла тайком забрать, когда обожаемое оружие было уничтожено на моих же глазах. Сломлено, поругано и уничтожено. Как и я когда-то.
Копья валькирий имеют особое свойство – они способны уничтожать практически любое бессмертное существо. Низшим тварям, таким как мавки, духи, полуночницы и энергетические кровососы достаточно легкой царапины, а вот тварям посильнее стоит засадить клинок по самые ребра. Чтоб наверняка. Ну и понятное дело, обычного смертного они тоже могут убить. Человек по натуре своей беспомощное и уязвимое существо. Порой достаточно щелчка и вуаля – труп готов.
Зачем я забрала часть сломанного копья? Не знаю, не могла по-другому, наверное. Изгнанная почти два века назад и лишенная доспехов, я перестала быть валькирией, а вместе с тем и перестала быть частью чего-то непобедимого и вечного… Вечного, как само существование мира.
Ну а если говорить откровенно, я тогда конкретно сломалась. Потребовалось много времени, прежде чем удалось стряхнуть оцепенение и собраться с духом. Благо, что вот как раз времени у меня-то и навалом. Тогда же и решила: пускай мне больше не быть одной из валькирий, но я не перестану быть тем, кем рождена. Охотницей. А что умеет делать охотник лучше всего? Именно.
Наша земля переполнена различными тварями и люди живут с ними бок о бок, даже не представляя, в какой они на самом деле опасности. И, слава богу, иначе паника и хаос затопили бы города. Это уже случалось. Откуда, думаете, появились сказки о злобных призраках, старухах-ведьмах, домовых, гномах и леших? И это самые безобидные существа, к слову. А есть и куда хуже.
Чтобы ограждать, оберегать и защищать – Один, наш великий владыка, и собирает армию эйнхериев – достойных воинов, принятых в дружину верховного бога. Воинов, что по давнему завету должны отбирать валькирии. На самом деле, все не совсем так, но об этом позже.
В любом случае, задачи эйнхерий неиссякаемы. В их число входит так же и истребление этих самых бессмертных паразитов, вырвавшихся когда-то из Хейльхейм, подземного царства мертвых. Неспособная на что-то более значительное, так получилось, что и я примкнула к их миссии.
В курсе ли другие, чем я занимаюсь? Вполне возможно, даже наверняка. Глупо полагать, что таким как они может быть что-то неизвестно. Вот только, к сожалению, сама-то я не могу их видеть, но точно знаю, Москва – одна из основных точек сосредоточения бессмертных богов. Город как огромная резиденция с неограниченной территорией. Мощно.
Собственно, именно поэтому и держусь от неё подальше. Не хочу и не желаю пересекаться с кем-либо. Они сами сделали все, чтобы под корень уничтожить во мне преданность и верность. Что угодно – любой уголок мира, лишь бы не Москва. Так что именно поэтому я сейчас в Петербурге, хотя и тут, уверена, имеются их сторонники.
Хм, отлично. Я вовремя. Наша длинноногая брюнетка настолько увлеклась пиршеством, что даже не сразу замечает меня. Сидя сверху на парне, она с жадностью вцепилась в его лицо ногтями и, раскрыв посеревший от переизбытка энергии рот, склонилась над ним, давясь от удовольствия и клацая заостренными подобно пилы зубами. Живой, подобно змее раздвоенный язык, залезший парню в глотку, не добавляет приятных ощущений.
А это только то, что видит обычный человек. Обладай я прежними способностями, то смогла бы разглядеть в легкой дымке многолапую хвостатую дрянь, шершавая кожа которой сочится ядовитой слизью. При попадании на кожу она и парализует жертву.
Полуночницы, терпеть их не могу. Поймать за руку сложно, орудуют по ночам (логично, правда? – полуночницы же), да и свидетелей за собой не оставляют. Эти энергетические вампирюки, преимущество женщины, куда умнее обычных озлобленных духов. Последние никогда не заботятся о запасных путях отхода, оставляя за собой хлебные крошки из кровавых следов.
Эти же барышни кормятся тихо и незаметно, высасывая из жертвы энергию, после чего стирают им память и отправляют восвояси. В большинстве случаев, при слишком сильной выкачке, ослабленные бедолаги так и не приходят в себя. Нередко заканчивают в психбольницах или вовсе сводят концы с концами.
Именно благодаря сводкам из новостей я и вышла на эту пиявку – за последние пару месяцев несколько самоубийств в центральном районе. Мне непонятно только одно – почему всем так по вкусу мосты? Неужели нельзя банально прыгнуть с крыши? Зачем очернять городскую достопримечательность?
– Эй, дрянь! – привлекаю её внимание.
Стриптизерша подскакивает на ноги, словно её шпаранули оголенными проводами. Винтики в голове только-только начали закручиваться, но это не мешает вертихвостке-дьяволице кинуться в мою сторону, сверкая намалеванным маникюром со стразами. Внешность обманчива, но я-то знаю, что на самом деле представляю собой эти ноготки-скальпели, способные искромсать тебя на куски.
Изящно, насколько это можно вообще сделать на каблуках, уклоняюсь и пропускаю её буквально в сантиметре от себя. Стекающая с тела невидимая слизь хоть и не убьет бессмертного, но на несколько недель обеспечит неприятный зуд. Замучаешься обмазываться кремами. Лучше избегать тесного контакта.