Записки прохожего
Шрифт:
Она смотрела на свое отражение, на блеск камней, затем провела по ним пальцами, Сайондзи наблюдал за этой картиной, но не видел то, что ожидал, она не улыбалась, и все также с каменным выражением смотрела в зеркало, затем подняв руки, расстегнула украшение, положила его обратно в футляр, который по-прежнему держал продавец.
Парень смотрел на все это изумленными глазами, а она хлопнула его по плечу: "Носи на здоровье... Сам...".
Глава 7
В кино, в литературе, в самой жизни нас все время учат бороться с собственным
Наступал июль... Гендзи Ичиро с друзьями отправился на две недели на недавно отстроенную курортную базу, купленную отцом год назад, а вот Такаи Мизуки из-за художественных курсов пришлось остаться дома. Еще с ранних лет рисование стало ее главным увлечением и страстью. Семья девочки владела известной косметической сетью в Японии, но, несмотря на довольно приличный доход и возможности, ее никак нельзя было назвать избалованной, в их семье четко и ясно говорилось: "Тебе не дозволено лишнего именно потому, что ты пример для остальных".
И если выразиться правильнее, Гендзи влюбился в нее не с первого взгляда, а с первых ее слов, обращенных в его адрес, искренность и непринужденность покорили, как все считают, настоль хладнокровного человека.
Поскольку родители последнюю неделю были в командировке, все ее внимание сейчас было сосредоточено на маленьком брате, которому недавно исполнилось четыре года, неугомонный мальчуган был проблемой номер один для любой воспитательницы, поэтому большую часть времени с ним возилась сестра, которая имела на него хоть какое-то влияние. В дальнейшем выходка мальца сыграла огромную роль в нескольких судьбах...
Макото Такаи постоянно капризничал, когда его отдавали няне. Так было и в этот жаркий июльский день, после долгих споров его с трудом удалось посадить в машину. Он наблюдал изнутри, как Мизуки что-то обсуждала с няней на улице, затем перевел взгляд на водителя, который был занят рассматриванием пейзажа из своего окна, все это быстро надоело маленькому пассажиру, втихаря от всех он приоткрыл заднюю дверь со стороны дороги и вышел наружу. Пытаясь спрятаться, чтоб его не увидели, он следил за разговаривающей сестрой и, сам того не замечая, отступил на несколько шагов назад. Громкий сигнал автомобиля и звук тормозящих колес заставили девушку обернуться, и дикий ужас охватил ее сердце, все люди, находящиеся рядом бросились на место происшествия...
Макото чувствовал, как чужие руки крепко вцепились в его маленькое тельце и с силой дернули к себе, буквально мгновение спустя он вновь стоял на тротуаре, но уже с другой стороны... Все те же крепкие руки не отпускали его даже на миллиметр, но сейчас он мог разглядеть того, кто спас его от неминуемой гибели. На коленях стояла молодая девушка, руки которой на самом деле не были уж такими сильными, как показалось на первый взгляд, рядом на земле валялись разбитые очки, каштановые волосы спасительницы были растрепаны и немного прикрывали лицо, но все же были видны ее красивые глаза удивительно синего цвета, напоминавшие океан, в которых был виден самый настоящий страх, хватка немного ослабла и сильная дрожь покатилась по ее телу, дыхание участилось, затем стало прерывистым, одна слеза скатилась по щеке, другая...
Сейчас Макото понимал лишь то, что его спасительнице было плохо. Было видно, что ей стало
Толпа зевак наблюдала за развернувшейся картиной, с другой стороны дороги бешено мчалась Мизуки с няней и водителем. Заметив брата, она подбежала к нему, и, с силой оттянув от другой девушки к себе, начала осматривать его со всех сторон, часто приговаривая: "Ты в порядке? В порядке?". Второй к мальчонке подбежала няня и тоже с волнением щебетала: "Молодой господин, молодой господин!".
Немного успокоившись, Мизуки Такаи наконец-то обратила внимание на ту, которой была благодарна по гроб жизни, ее глаза расширились, и она узнала, кто стал спасением для ее брата: "Хосокава?!".
Хикари все еще трясло, она была оторвана от окружающего мира, мысли помутнены, а сердце колотилось с огромной скоростью. Глядя на нее можно было сказать, что девушка невменяема, громкие истерические рыдания раздавались на всю улицу. Мизуки опустилась рядом на колени и обхватила ее лицо ладонями: "Хикари! Хикари!". Но девушка не отвечала, ее глаза смотрели в никуда, в пустоту... Мизуки прижала ее к себе покрепче и тихо шептала на ушко: "Теперь все хорошо, все будет только хорошо...". Рыдания постепенно переходили в тихие вздохи, Мизуки подозвала к себе водителя: "Помогите ее усадить в машину, она ослабла от шока, едем ко мне домой...".
Зал был полностью залит светом, хозяева любили светлые тона, отчего чувствовались тепло и уют, повсюду стояли изящные цветы, роскошное фортепиано стояло в левом углу, а неподалеку был огромный диван, на котором сейчас сидели Мизуки и Хикари. В руках Хосокавы была кружка кофе, ароматный дымок шел вверх, распространяя запах вокруг.
– Как он..., - тихо спросила Хикари, - не сильно испугался?
Такаи оторвалась от своих мыслей и вновь прокрутила в своей голове вопрос: "Аа... Он нормально, уже бегает с игрушками, все хорошо... Ты как?".
– Не переживай, это не стоит того... Просто не выдержала, хммм, надо же, я уже с ума схожу..., - горестный смех сорвался с ее губ.
– Ему было столько же?
– Нет, он был старше, - Хосокава сразу поняла о ком идет речь, - Но разве это имеет значение... Когда человек ни разу не влюблялся, не завел семью, не достиг ничего о чем мечтал... Даже если все это есть, повода для смерти нет, особенно когда это кто-то родной. И да... Не надо возносить меня в своих глазах, потому что сама до сих пор не понимаю, отчего бросилась за твоим братом под машины, наверное, по-другому просто не смогла.
Наступило полное молчание, Хикари сделала небольшой глоток и погрузилась в свои мысли, после ее слов Мизуки все равно смотрела на нее с некоторой благодарностью: "Что бы ни было, все равно спасибо...".
Любое действие несет за собой последствие, каждое слово меняет чашу весов в одну из сторон, может незначительно, совсем чуть-чуть, но никогда не остается незамеченным...
Так и это происшествие повлияло на чашу весов, девушка, которую Такаи видела мельком в школе, теперь стала для нее духовно родным человеком, редкое общение за неделю переросло в частые встречи.