Записки рецидивиста
Шрифт:
— Ну, что? Как?
— Порядок, «маз», — ответил Чехарда и протянул ему пузатый портфель.
— Заходите, заходите, чего стоим, — сказал Огонек.
Мы прошли в комнату, расселись в кресла и на диван. Посреди комнаты стоял стол, уже хорошо накрытый на четыре персоны. Постарался сам Огонек.
— Зырьте, братва, я не сомневался, ждал вас с удачей. Ну, к столу. Удачу надо обмыть, чтобы и дальше она сопутствовала нам. Ой, Дим Димыч, удивляюсь я на тебя. Артист, да и только. Видели мы, как ты лазил по столбам, точняк гиббон в спецухе. Тебе бы в цирке работать с таким талантом. Но чего ты так долго копошился? Или забыл, за чем шел, и решил по всей улице провода поднять? — спросил Огонек, когда мы вмазали по стакану водки. Только Пегас не пил, ему надо было еще за руль «бригантины»
— Так я теперь смогу монтером хоть где работать, такую практику прошел. Осталось только «оправилы» сделать. Да еще шабашку сбил: и напоили, и накормили, — ответил я. — А че, объект мне уже знакомый. Завтра же пойду в ремконтору электросетей, заявление на работу подам. Там, смотришь, и московскую «проколку» сделают. Вот ништяк в натуре канает. А сейчас бабу трахать пойду. «Прищепка» одного ученого приглянулась, — добавил я, и все дружно поймали «ха-ха».
— «Проколку» московскую Димыч захотел. Будет тебе «проколка» на Петровке, — сказал Огонек, и все снова сделали «ха-ха». — Знал бы я раньше твои планы, Дим Димыч, то жеванину на тебя не переводил, на троих сготовил бы и харе. А ты у бабы и похаваешь. Ладно, братва, жуйте. «Двигать от страстей» в столице, будем. Туда надо еще сегодня подогнать.
— Это что, доложить в Совет Министров о проделанной работе? — пошутил я.
— Во-во, Дим Димыч, ты натурально «рюхнулся» (догадался). И еще в Политбюро доложить надо и на Петровку, чтобы тебя отметили за особые заслуги, — засмеялся Огонек, и за ним вся кодла.
Потом Огонек с Чехардой свалили в другую комнату, и надолго. Видно, прикидывали добычу, так как до моего уха долетали отдельные фразы и слова: караты, граммы, унции. Иногда они заходили в нашу комнату с лихорадочным волчьим блеском в глазах, выпьют по рюмке водки и снова удалятся. Потом вышли, Огонек сказал:
— Все, братва, погнали. Иди, Пегас, заводи «ландо».
Уезжали с дачи уже при свете «волчьего солнышка». Приехали на Пятницкую к Сургучу. Застолье продолжили. Но я что-то быстро «улетел». Сославшись, что сильно устал, я пошел «давить ухо».
— Давай, Дим Димыч, отдыхай. Ты по праву заслужил, — сказал Огонек.
В своей комнате я разделся, лег на кровать и «впал в распятие». Лежал и думал, как все чисто и виртуозно получилось. Молодец Огонек, как все продумал клево. Талант, ничего не скажешь. А что дальше? На Украину к кентам ехать уже не имело смысла, да и время поджимает, и так придется в «третьей хате» (милиции) ответ держать у «серого барона» (участкового инспектора). Надо катить к себе в Пинюг на лесоповал и под теплую сиську к Машке. С такими мыслями я и ушел в «страну дураков».
Утром я долго спал. Разбудил меня немой «самурай» и жестами показал, что свора в сборе и ждет меня. Я поднялся, сходил в «светланку» (туалет, умывальник), умылся, обтерся по пояс и вышел в большую комнату. Троица уже сидела за накрытым столом. Увидев меня раздетым по пояс, все стали щериться, а Огонек сказал:
— Во, братва, и в картинную галерею ходить не надо. Эрмитаж на хате. Зырьте! Вот они, ошибки молодости. Целое наглядное пособие для начинающих уркачей. Хотя здесь нет таких, но для понта проверить не мешает. Ну-ка, Пегас, ты у нас самый молодой и всего две «ходки» имеешь, скажи, что бы значила эта наколка «ВОЛК» на руке Дим Димыча?
— Волку отдышка, легавому крышка, — выпалил Пегас, и все засмеялись.
— Точняк, — сказал Огонек. — Сейчас бы сюда мента, так он, только глянув на Дим Димыча, поволок бы его в ментовку.
Все опять засмеялись. Я пошел, надел рубашку и присоединился к товарищам. Стали кушать, выпивать. Потом Огонек произнес речь:
— Так, братва, мы все сделали натурально, и наши надежды оправдались. В «сандале» оказалось то, что мы и предполагали, правда, не в таком количестве, как хотелось бы. Никого не буду выделять индивидуально, но все же отмечу работу Дим Димыча, поскольку в нашей дружине он — человек новый, и за него я «был в распятии» больше всего. Одно дело — слышать о человеке, другое — видеть в деле. Братва, каждый получит по заслугам. Вы мое слово знаете. А сейчас «фестивалим»! Ты, Дим Димыч, как намерен дальше поступить?
— Пару дней отдохнул бы да махнул к себе на лесоповал. По «Дружбе» (бензопиле) соскучился, — пошутил я. — А ехать к хохлам за бабкиным наследством ни смысла, ни времени уже нет.
— Правильно, Дим Димыч, ты «рюхнулся» насчет наследства, — засмеялся Огонек. — Наследство, которое твоей бабке самой не снилось, ты получишь здесь, как говорят, не отходя от кассы. А сейчас, Дим Димыч, и ты, Чехарда, можете отдыхать от пуза. Я же с Пегасом еще крутанусь немного. Надо «сливки» и «сверкальцы» еще пристроить надежным барыгам. Если надумаете куда прошвырнуться, не вздумайте на «горбатой» или в «сарае на привязи» (на троллейбусе). Скажите, и «ландо», и рулила в вашем распоряжении. Не вздумайте с блядями связываться. Еще не пришло время. Сейчас нужно «по бритве ходить» (осторожно себя вести). Могут быть подняты на ноги большие силы «волкодавов». «Клиент» наш слишком большой «литер» сейчас. Так что лучше пока «на дне полежать». Это мой вам совет, и не только совет.
Два дня мы с Чехардой «двигали от всех страстей», а на третий утром Огонек увел меня в спальню, положил на стол объемистый сверток и сказал:
— Тебе на рыло, Дим Димыч. Здесь сорок «тонн» (тысяч). На общак я уже отстегнул положенное. Твое слово.
— Все ништяк, Огонек. Век свободы не видать.
— И запомни, Дим Димыч, мы всегда рады видеть тебя в нашем кагале. Братва тебя не забудет. Сам видишь, какие пухлые «клиенты» пошли. Надо же их от опухоли лечить. Раньше таких мало было, зато сейчас пруд пруди. Так что настоящей работы хватит. Это тебе не «торчков бомбить» (пьяных грабить). Будем держать с тобой связь. «Не закатывай шнифты» (не удивляйся), Дим Димыч, если когда ксиву, маляву или «письмо деревянное» (посылку) подгонят тебе от дедушки. Это бабушка у тебя «крякнулась», а дедушка остался.
Тут мне на ум пришло шуточное стихотворение из лагерного фольклора: «Письмецо от деда получил Федот…» А вслух я продекламировал:
— Сухарей не надо, масло, сало шли…
— Вон чего ты захотел. Масло ему, сало надо, — засмеялся Огонек. — Да тебя, Дим Димыч, сухарями кормить и то роскошь великая. Вон какую будку отъел на казенной баланде.
— Да это, Огонек, я так от баланды распух, — снова пошутил я.
— Все ништяк, Дим Димыч, в натуре тебе говорю. Придет скоро наше время, и менты еще под нашу дудку плясать будут, и тебе пайка будет не хуже, чем у членов Политбюро. Леонид Ильич сам к тебе в гости и за советом ходить будет, спрашивать, сколько на общак отстегивать надо. На «мерседесе» ездить будешь и «форд» в запасе иметь. Ты уж поверь мне, старику. Да и должность тебе приличную сделаем, пусть не министра, а хотя бы его зама для начала. В партию вступишь, иначе нельзя, в замминистры не возьмут. А еще лучше послом тебя направим в какую-нибудь пухленькую капстрану «шерсть сдирать» с пузатых буржуев и миллионеров. Доберемся и до них. Кстати, Дим Димыч, ты еще не в законе, так мы тебя «коронуем». Я сам тебе рекомендацию дам. Пока ты только уркач (дерзкий преступник, рецидивист) и «бродяга» (авторитет в преступном мире), а станешь действительным членом нашего воровского братства, то бишь вором в законе, — пророчески улыбаясь, сказал академик преступного мира.
— Благодарю, Огонек, за высокое доверие, но не имею морального права. Подписку давал, когда меня менты ломали и «прожарку» проходил в подвалах Хабаровской тюрьмы, — ответил я.
— Ты об чем базаришь, Дим Димыч? Какое право, какая мораль? Все давали. Ты что, взаправду давал? Нет, конечно. А так, для понта, чтобы копыта не двинуть. И еще мой тебе совет: прикатишь на свой «дальняк», то как следует «поклей псов на лапу» (дай взятку работникам милиции), где «проколку» держишь. Из бабушкиного наследства не грех отстегнуть. Смотришь, когда надо будет, тебе отпуск «отломят». Хватит нам с ментами канат перетягивать. Не те времена наступают. Менты ведь тоже человеки, за копейки под наши пули лезут. Вот и надо «псов» в свое дело взять, чтобы они не нас гоняли, а на нас добычу гнали и свою долю от нее имели. Запомни это. И еще запомни: ссылку отмотаешь и тебе есть куда ехать. И главное: веди себя пока тихо, на рога не лезь понапрасну, — прочитал Огонек мне целую воспитательную лекцию.