Записки репортера
Шрифт:
– Так дай мне свои!
– Я не готовился к дискуссии, так нечестно! Мы в разных весовых категориях. Легко тебе, старому полемисту…
Я предложил ему подумать три дня и прислать мне свои аргументы почтой. Я пообещал ему поставить их, не читая, в конец своего текста, и у него будет возможность меня побить. В конце концов, почему нет, я просто старый скептик, я сгущаю краски, и, может, я сам, прочтя Вовино письмо, признаю, что торговать нефтью – высокоинтеллектуальное занятие… Делить заработанные другими бабки – благородней, чем учить детей в сельской школе. Что кататься с горочки –
На самом деле все ведь, вполне возможно, просто чудесно! Логично также предположить и даже понадеяться, что новое поколение будет лучше нас… И еще нас устыдит.
Но я-то что – я еще деликатен и корректен! И гуманен!
А вот у меня есть старший товарищ, который в принципе мне годится и в отцы, с легчайшей натяжкой (так что мы тут, грубо говоря, представим мнения аж трех поколений), так тот тоже любит горные курорты, но на горные лыжи не вставал ни разу. А что ж он там, спрашивается, делает? Все очень просто: он сидит весь день в ресторане с прекрасным видом и любуется горами, параллельно слегка выпивая в приятной компании (которую сам вывез из Москвы). Пик его удовольствия приходится на те моменты, когда мимо окна проносят какого-то несчастного, который сломал ногу ли, шею или что там еще ломается в таких ситуациях. Он думает: «Я всегда знал, что я умный, но теперь я получил этому лишнее подтверждение. Ну что это за народ, который за свои же деньги ломает себе родные кости?!»
Эту сторону вопроса, заметьте, я не обсуждал вообще, это было грубо все-таки.
Итак, вот обещанное письмо племянника: «Общеизвестный факт, что многие наши соотечественники посещают хорошие рестораны для тусовки, и лишь некоторые – чтобы вкусно пообедать или поужинать. То же, но лишь на первый взгляд, можно сказать о наших поездках на горные лыжи в Альпы. Такой модный и неотъемлемый тренд зимнего сезона. Но если посмотреть на этот отдых по сути, то это возвращение, казалось, так давно утерянного взаимопонимания между нами – россиянами. Высота 3 тысячи метров меняет взгляд на окружающих и осознание самого себя.
Ощущение такое, что подъемник с каждым метром наверх уносит всю спесь, а давно приевшуюся русскую напыщенность перед друг другом – глубоко вниз. А на вершинах свежий горный ветер буквально сдувает, и выдувает всю суету мирскую, и лепечет сагу про мирный край, откуда мчится он.
Грандиозность и величие альпийских вершин, их бесконечный горизонт оставляет только корневые для каждого человека чувства – веру, любовь и понимание. А однажды, когда уже стемнело и центральная улица маленькой альпийской деревушки наполнилась нашими соотечественниками, я услышал гимн России. Здорово!
И может быть, под воздействием чистого горного воздуха и благоприятной окружающей атмосферы в лицах и глазах наших соотечественников я заметил то, чего не увидишь в Москве, – доброжелательность, что ли.
И что бы ни говорили, Альпы – это настоящий и бесконечный
Код Москвы – 666
24 января2008 г.,15:43
Намедни, возвращаясь вечером домой, на лестничной площадке встретил соседа. Он, одетый в халат и шлепанцы, выносил мусор.
«Три года живем рядом, а как чужие!» – подумал я и позвал его зайти ко мне и выпить по паре рюмок.
– Но только чтоб не заводиться, без фанатизма! – предупредил я. Он легко согласился и на это тоже.
Зашли. Устроились на кухне.
– А вот шампанское, к примеру, в честь свеженаступившего Нового года! – говорю.
– Нет, – отвечает, – не люблю я эту кислятину.
– Ну тогда коньяк, у меня как раз «ХО»!
– Да ну его. Тоже не люблю.
– Тогда самогоночки! Очищена марганцовкой и активированным углем и апробирована.
– Вот это другое дело!
В итоге мы выпили по сто самогона и съели две банки кильки в томате, после чего сосед пошел домой. Я его проводил с чувством глубокого и полного удовлетворения, а то все как-то не по-людски было.
Забыл сказать, сосед мой – француз. Высокопоставленный сотрудник одной фирмы. Весьма состоятельный человек. И вот поди ж ты! Как все запросто! По-человечески! Без понтов! Я едва не прослезился. В последний раз я так же запросто общался с водопроводчиком Юрой, который заходил по делам – насчет вентилей.
А у нас, а мы… Возьми мельчайшего клерка, и он весь отравлен мыслями о гламуре, он в простоте слова не скажет, он мнит себя элитой: 100 долларов не деньги, у него дома отдельные бокалы для каждого напитка, включая граппу и мартини; мы-то с французским миллионером из граненых. И вот такой пассажир зубрит книжки Минаева и при помощи зубного порошка учится нюхать кокс, скрутив вместо стодолларовой купюры долларовую трубочкой – из экономии. Москва отравлена нефтью, это действительно проклятие. Это наказание за страшные грехи – легко застрять в мыслях о том, какие именно, выбор богатый.
В рамках исполнения этого наказания город покрывается, как заразой, страшными бутиками, в которых скупленный на миланских сейлах и парижских складах хлам продается по удивительным ценам. Ну кто это будет покупать? Пенсионеры? Бомжи? Солидные люди уж всяко хоть пару-тройку раз в году вылетают в заграницы, и там отчего ж не затариться… тем же товаром, но куда дешевле. Я испытал культурный шок этой зимой, приобретя джинсы «Левис» в Нью-Йорке за 39 долларов, ровно такие же в Москве можно без труда найти за 4 тысячи рублей (при курсе 23 рубля за доллар).
Бешеный волк носится по городу и кусает прохожих, и они сходят с ума – вот что происходит! Можно догадываться, в чьем воспаленном мозгу родился грандиозный сатанинский план: вздувать цены, вздувать, взвинчивать, поднимать – на все, просто на все! Представим себе, что есть человек, который получает со всего процент. (Может, он такой не один – это не принципиально.) Чем дороже это все, тем больше получит и он! А остальные как будут жить? Пусть сами позаботятся о себе!
Круче всего это удалось с жильем.