Записки рыжей эльфийки
Шрифт:
Владыка фыркнул.
– А правда, что ты собрала самых лучших магов и решила устроить...
– Третий Переворот?
– вскинула брови.
– Да. Мне нечего терять. Отчего бы не рискнуть?
– Ты рискуешь многим, моя дорогая. Слишком многим.
– Тёмный передёрнул плечами.
– Начиная от распрей внутри страны и заканчивая жизнью дорогого тебе человека.
Ах, вот зачем ты пришёл!
Поглумиться.
Станцевать на могиле.
Показать себя... с лучшей стороны.
Похоронить
Предатель.
– Боги любят троицу, ага?
– в свою очередь растянула губы в язвительной ухмылке я.
– Третий договор, мой милый? Не надоело?
– Что ты, что ты! Чур тебя!
– На меня замахали руками, будто на беса какого.
– Я зарёкся подписывать такие документы с тобой! Да, я люблю сделки и заключил их бесконечное множество, но с тобой?! В третий раз?! Чтоб ты меня собственными руками в могилу свела?
– А ты сомневаешься, что я так и поступлю? Нахал.
Чёрные глаза вмиг зло сверкнули.
– Уж какой уродился, - буркнул он, но в считанные секунды восстановил хорошее настроение: - Но ты права, пришёл я к тебе не просто так.
Ах, не просто так...
– С просьбой.
Ах, с просьбой...
– С такой просьбой, от который ты не сможешь отказаться.
Ах, не смогу отказаться...
– Меня уже снедает любопытство, - поспешила заверить.
Тёмный воровато оглянулся, удостоверился, что за нами никто не следит, и доверительно зашептал мне на ухо:
– В ближайшее время, счастье моё, надо заняться твоей маленькой сестрёнкой-полувампиршей.
– Джейн?
– Удивил, винторогий коз... винторогое существо.
– Причём тут она?
– Её силы вредят не только ей самой, но другим людям и нелюдям. Ты будешь обязана провести Гриффин сначала на Авалон, потом на Олимп. Обязана, слышишь? Хоть умри, но ты сделаешь это.
По мере выслушивания окончательно свихнувшегося бога я понимала - кто-то откровенно вешает мне лапшу на уши, да так искусно, что я и слова поперёк сказать не могу.
– Помнится, в начале говорилось о просьбе, - выдавила я.
– В том, что ты сказал, не было ни капли смысла слова "пожалуйста".
Меня смерили недоумённым взглядом. Что?
– Ты приказал мне, - пояснила. Так понятней, кровосос недоделанный?
– А, это!
– Кхашен стукнул себя по лбу.
– Извини, забыл. Пожалуйста, радость моя, помоги сестрёнке, ибо она и только она сможет помочь тебе в борьбе с Магическим войском нашей Конфедерации.
– Орки, фейри и Тёмные образовали Конфедерацию?
– взвизгнула я и едва не заехала богу кулаком в челюсть от переизбытка эмоций.
– Почему я узнаю последней? Ты не мог начать с этого наш разговор?
Кхашен снисходительно улыбнулся и потрепал
– Конфедераты, ёпрст! Линкольном себя возомнил? Ну-ну, будет тебе война, обожаемый мой, будет.
Бог рассмеялся, довольный моим негодованием, и растворился в воздухе, телепортировав без слов.
И только сейчас до сознания достучался один немаловажный вопрос - какой смысл Кхашену, Владыке Тёмных, помогать мне?
Есть что-то тёмное в этом плане обучить Джи, ох, чует моё сердце... Проблем потом не оберусь...
* * *
Темнота. Жар. Под ногами плывёт Флегетон. Не чувствую боли. Тартар.
Уши будто закладывает, и с каждым шагом слышать что-либо даётся всё хуже и хуже.
Вдруг сквозь толщу тишины прорывается голос.
Плач. Всхлипы. Обещание.
Крик.
Шёпот. Просьба. Приказ.
И вновь крик переходит в рыдания.
Дёргаюсь. Останавливаюсь. Быть этого не может!
Насколько сильно хочет она достучаться до меня, что Тартар слушается её и... начинает медленно сводить меня с ума?
Бедная, маленькая. Ненормальная. Как ты не поймёшь, что на мне можно поставить крест?
Усилием воли заставляю себя прекратить жадно вслушиваться в хрипы такого родного голоса и делаю шаг вперёд - невыносимо долгий, притупляющий сознание.
И огненная вода Флегетона вновь обступает ступни, голос стихает.
Тартар. Не чувствую боли. Под ногами плывёт Флегетон. Жар. Темнота.
Теперь уже навсегда.
Илзиэль Аррен Эллонд.
Куда идти, когда впереди темнота?
Куда бежать, когда под ногами пусто?
Куда плестись, когда цель потеряна?
Я, в последнее время и так не отличавшаяся хорошим настроением, впала в депрессию окончательно.
Да, я вернула себе магию.
С оговоркой - почти.
Да, я открестилась от трона Алмодрая.
С поправкой - только на время военного положения.
Да, я стала Колдуньей.
Но чего это стоило...
Я не разрешала родственникам жалеть себя, потому что знала - пожалеют, и Лиза расплачется окончательно. Хоть и позволяла себе такую роскошь, позволяла себе побыть слабой (когда никто не видит).