Записки рыжей эльфийки
Шрифт:
– Отпусти её, р-р-р!
– зашипел на него вмиг проснувшийся Шурик.
– К кому это ты собралась, штучка эльфийская?
– в свою очередь прошипел Шон.
– Ай, не твой дело, дракоша!
Вырвалась и едва ли не упала в объятия Росса.
– Ты! Ты бросил меня! На растерзание этой Фрей! Ты знаешь, что она творила со мной? Она заставляла меня плести ей косы, представляешь? Косы!
– Я приподнялась на мысках, запрокинула голову и показала кулак улыбчивой мордашке красноволосого.
– Вот что ты улыбаешься, а? Вот почему ты всегда улыбаешься, а? Счастлив, что меня два года назад мучили? Э, ты ещё про остальное не в курсе.
Да меня изнутри распирала радость! Я думала, что сейчас от всей этой радости лопну, как воздушный шарик!
– Эль,
– Чую, что за всё время, пока мы не виделись, произошло много чего.
Иккин увидел наш обмен любезностями и внезапно наставил на Росса арбалет со вставленным в него болтом. Я заслонила собой целителя, внутренне задрожав от испуга. Так, Лиза, успокойся. Это всего лишь болт, он не собирается в него стрелять.
Фамильяр ласково ткнулся мордашкой мне в щёку, ден Асмир сжал мою ладошку. Они оба поняли, от чего я внезапно вздрогнула.
– Не надо! Я знаю его. Он не причинит вреда, по крайней мере - мне.
– Ты уверена, Лиза?
– сомневаясь, спросил у меня гном.
– Ты могла ошибиться. Такие, как он, вред причиняют всем.
Целитель за моей спиной резко выдохнул и отпустил мою руку. Я отрицательно мотнула головой из стороны в сторону и обернулась. Никого уже не было.
– Росс!
Ответом был лишь ветер, налетевший ни с того ни с сего.
– Как вы могли такое сказать?
– гневно накинулась я на Лунного гнома.
– Если бы не он, вряд ли бы я вообще стояла здесь рядом с вами всеми!
– и отвернулась.
Лихневски потёр указательным пальцем подбородок.
– Не расстраивайся. Увидишь ещё. Ты, кстати, когда в первый раз с ним познакомилась?
Нахмурилась, поглядела на совсем не расстроившегося гнома, на злого Аттоне и сказала:
– Когда училась у мастера Тецуо.
Алекс, недоумевая, покрутил пальцем у виска, но, заметив мой пылающий взгляд, куснул его. Я победно улыбнулась. Мы ещё посмотрим, кто из нас совсем дурак.
Иккин подтолкнул меня вперёд и начал очень путанно объяснять:
– Откуда ты, Лиза, знаешь, что никакого вреда он тебе не причинит? Вдруг это оборотень, а ты, раз охотилась на них, знаешь, что ликаны не есть милашки. Вот так будешь уверена в его "доброжелательном отношении" к тебе и усё. Поминай, как звали.
Я скрестила руки на груди, наступила куда-то не туда и поскользнулась. Не упала, но ещё сильнее задрала подбородок, мол, вы мне не указ! Гном неодобрительно покачал своей рыжей головой.
– Ох, не ведаешь, что творишь, потом попадёшь куда-нить!
Я плюнула на этих вдруг сговорившихся между собой друзей и попёрлась вперёд. Но, зайдя за очередной поворот довольно запутанной дорожки, я вдруг наткнулась на плотное облако, безразлично витающее перед входом в ворота Надземных.
Лихневски догнал меня, решил покричать для верности, но его остановил мой вопрошающий взгляд и требовательный перст, указывающий на нечто.
– Это просто защита, как и та стена с прошением даров властям Лунных.
– А что здесь написано?
– Я не знаток Солнечного. Но Иккин знает, правда же?
– Ага!
– сказал довольный собой Лунный.
– Здесь написано, что врагам не место в Солнечной долине, ибо мы добрые и честные гномы. Вот так.
– И никаких "принесите это, принесите то"? Странно.
– Что странного-то? У этих, - гном кивнул на облако, постепенно растворяющееся в воздухе, - много других закидонов.
Я поперхнулась собственной слюной. Ни фига себе он словечки знает! И откуда ж только?
Нас пропустили. Если в Селене на нас особо-то внимания не обращали, то здесь, в Плиосе, мы были объектами всеобщего внимания. И нельзя сказать, что на нас смотрели с счастьем, радостью, добродушием и тому подобными благими намерениями - честно, было такое ощущение, что именно нашу троицу совсем не ждали. Вот совсем.
В отличие от Селены в Плиосе было очень мало света. Да, хоть они и любители "естественной красоты", но вот придумать, как они эту самую "красоту" в пещеры свои впустят, не смогли. Глубокие пещеры с высокими
Иккин справедливо решил не ехать к королеве Штрессен и повёз нас к своим родственникам. Да-да, мы тоже удивились. То, что в роду Подземного были такие, хм, "люди" нас порядком удивило.
Гном, проректор и дружок, кстати, отлично поладили! Они вспоминали какие-то истории, о которых я и слыхом не слыхивала (особенно истории учителей), над чем-то шутили, над чем-то смеялись. Мне особенно понравился случай на охоте:
– Решили мы, значит, охоту устроить, - отсмеявшись, сказал Лихневски.
– Министры говорят, мол, давайте одни поедем, без женщин. Мне как-то неприятно стало - всегда с кем-либо из аристократичных семей ездили, всегда немного потакали им и помогали хоть кого-нибудь подстрелить, и тут на тебе! Без них! Но я, дурак, согласился. И вот, едем мы, едем, кони уже не только в мыле-пене все, их уже будто водой из нескольких вёдер сразу окатили. Внезапно на дороге появляется кабан - жирненький такой. И нагленький. Стоит и смотрит на нас, нечто вроде хвоста обмахивается. Я арбалет-то поднял, примерился и только решил выпустить болт, как эта животина даёт такую дёру от нас, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Кони притормаживают и ржут на весь лес, как ненормальные, мы их успокаиваем. И тут выходит к нам девушка, судя по отцвету зелени в волосах и коже - дриада. Смотрит на нас, головкой качает и говорит: "Эх Вы, а ещё король! Как же Вы могли без девушек поехать! Они ж единственные сейчас завизжали бы не своим голосом, а кабан к земле б припал, в страхе перед орущими. В таком случае Вы бы его пристрелили. А так... Да что с Вас взять! Все вы, мужики, на одно лицо! Вредные и скучные. Вечно пытаетесь от женского пола отбиться!" И, причитая, уходит дальше вглубь леса. Мы стоим моргаем, понять ничего не можем. В конце концов, возвращаемся мы с пустыми руками. И азарт весь, охотничий, пропал, и спать хочется. Глядь - опять эта дриада стоит. В руках держит кабана. Постояла, постояла, помялась с ноги на ногу да протянула на его тушку со словами: "Нате, держите, мне чужого не надобно!" С того момента мы никогда про женщин не забывали - слишком был велик страх опять дриаду разгневанную увидеть.
Я улыбнулась. Но смеяться не буду, я обиженная на всех и вся. А так бы сейчас на весь Плиос ка-ак рассмеялась бы!
У меня, кстати, был похожий случай. И дриаду, только в более разгневанном варианте, я тоже видела.
Сидели мы с ребятами на практике, ждали наставников. В этот раз, а это было где-то на третьем году обучения, особо опасных охот не устраивали, да и маленькие мы были ещё. Но поохотиться нам дали - на зайчиков там, на белочек всяких. Одна девчонка, заядлая троечница, как увидела, что её ухажёр зайца подстрелил, так в истерику ударилась. Мы ей говорим, мол, успокойся, хватит, всё нормально, но тут Винар пошутил про "естественный отбор". Типа, не волнуйся, у него на роду так было написано. Мирка ещё сильнее заревела. Тут появилась главная героиня и наших, и своих дальнейших действий - ужасно злая дриада. Поглядела на нашу компашку сверху вниз, на Мирку в отдельности и внезапно закричала: "Что ж вы, дети, делаете! Мало того отстреливаете тех, кто живёт на моих, между прочим, деревьях, так вы ещё и оплакиваете их! Не сметь!" До меня медленно дошло всё вышесказанное, я рассмеялась и сказала той: "Леди дриада, ладно Вам! Девочка просто перенервничала!" Дриада глаза на меня скосила и тихим, таким зловеще-гневным, голосом, прошипела: "Она ещё и перенервничала, когда моего зайчонка подстрелили? Ну вы га-а-ады!" И скрылась. На нашу компанию напал просто гомерический хохот. То ли от увиденного, то ли о впечатления именно от этой дриады я и ещё одна подопечная моего второго наставника вынесли утверждение, этакое правило лесных дриад в одном из королевств: "Все дриады - зло, ненависть и глупость в одном флаконе. Правило действует на всей территории Сорена".