Записки у изголовья (Полный вариант)
Шрифт:
Серебряные щипчики, которые хорошо выщипывают волоски бровей.
Слуга, который не чернит своих господ.
Человек без малейшего недостатка. Все в нем прекрасно: лицо, душа. Долгая жизнь в свете нимало не испортила его.
Люди, которые, годами проживая в одном доме, ведут себя церемонно, как будто в присутствии чужих, и все время неусыпно следят за собой. В конце концов редко удается скрыть свой подлинный нрав от чужих глаз.
Трудно не капнуть тушью, когда переписываешь роман или сборник стихов. В красивой тетради пишешь с особым старанием, и все равно она быстро
Что говорить о дружбе между мужчиной и женщиной! Даже между женщинами не часто сохраняется нерушимое доброе согласие, несмотря на все клятвы в вечной дружбе.
76. Самые лучшие покои для придворных дам…
Самые лучшие покои для придворных дам находятся в узких галереях.
Когда поднимешь верхнюю створку ситоми, ветер с силой ворвется в комнату. Даже летом там царит прохлада. А зимой вместе с ветром влетает снег и град, и это тоже мне очень нравится.
Покои в галерее до того тесные [151] , что, если к тебе зайдет девочка-служанка, не знаешь, куда ее девать, но она поневоле смущена, прячется за ширмами и не смеется так громко, как в других покоях, словом, хорошо ведет себя.
Весь день во дворце мы в беспрестанной тревоге, ночью ни минуты покоя, но зато много случается любопытного.
Всю ночь мимо нашей галереи топочут сапоги. Вдруг шаги затихли, кто-то осторожно постучал в дверь. Забавно думать, что дама сразу же догадалась: «Это он!»
151
Речь идет, возможно, о девочке-служанке, пришедшей из собственного дома фрейлины.
«Если он долго будет стучать, но не услышит ни звука в ответ, то, пожалуй, решит, что я заснула», — с беспокойством думает дама и делает легкое движение, слышится шорох шелков.
«А, она еще не спит!» — прислушивается мужчина.
Зимой позвякивание щипцов в жаровне — тайный знак гостю, что дама ожидает его. Он стучит все настойчивей и даже громко зовет ее, дама скользит к запертым ситоми и откликается ему.
Иногда хор голосов начинает скандировать китайские стихи или декламирует нараспев японские танки. Одна из дам отпирает свою дверь, хотя никто к ней не стучался. Тут уж останавливается тот, кто и в мыслях не держал посетить ее.
Иногда в покои войти нельзя, приходится всю ночь стоять за дверью, в этом есть своя приятность.
Из-под занавеса выбегают, тесня друг друга, многоцветные края женских одежд.
Молодые господа, у которых кафтаны вечно распороты на спине, или куродо шестого ранга в одежде светло-зеленого цвета не отважатся открыто подойти к дверям дамы, а прислонятся спиной к ограде и будут там стоять, сложа руки на груди.
Вот мужчина в темно-лиловых шароварах и ярком кафтане, надетом поверх многоцветных одежд, приподнимает штору и по пояс перегибается в комнату через нижнюю створку ситоми. Очень забавно поглядеть на него со двора. Он пишет письмо, придвинув к себе изящную тушечницу, или, попросив у дамы
В покоях висит занавес, но между его верхним краем и нижним краем шторы остается узкая щель. Мужчина, стоя снаружи, ведет разговор с дамой, сидящей внутри комнаты. Обычно они прекрасно видят друг друга. Но что, если он великан, а она крошка?
77. Музыкальная репетиция перед праздником Камо…
Музыкальная репетиция перед праздником Камо — большое наслаждение. Слуги ведомства двора высоко поднимают длинные сосновые факелы. Втянув голову в плечи от холода, они тычут концы горящих факелов во что попало.
Но вот начинается концерт. Звуки флейт особенно волнуют сердце. Появляются юные сыновья знатнейших вельмож в церемониальной одежде, останавливаются возле наших покоев и заводят с нами разговор.
Телохранители потихоньку велят толпе посторониться, расчищая дорогу своему господину. Голоса их, сливаясь с музыкой, звучат непривычно красиво.
Не опуская створок ситоми, мы ждем, чтобы музыканты с танцорами вернулись из дворца. Слышно, как юноши исполняют песню:
На новом рисовом поле
«Трава богатства» цветет…
На этот раз они поют ее лучше, чем бывало раньше.
Если какой-нибудь не в меру серьезный человек идет прямо домой, не задерживаясь на пути, дамы говорят со смехом:
— Подождите немного. Зачем терять такой чудный вечер… Ну, хоть минутку!
Но, видно, он в дурном расположении духа. Чуть не падая, бежит прочь, словно за ним гонятся и хотят удержать силком.
78. В то время императрица пребывала в своей дворцовой канцелярии
В то время императрица пребывала в своей дворцовой канцелярии. Все там говорило о глубокой старине: роща деревьев и само здание, высокое и пустынное, но мы чувствовали какое-то безотчетное очарование.
Прошел слух, что в главных покоях внутри дома обитает нечистый дух. Отгородившись от него с южной стороны, устроили опочивальню для государыни в южных покоях, а придворные дамы несли службу в смежной галерее, выходящей на веранду.
Мы ясно слышали, как раскатисто кричат передовые скороходы, когда высокопоставленные сановники, следуя через восточные ворота Ёмэймон, направляются мимо нас к воротам возле караульни Левой гвардии. Скороходы придворных не слишком высокого ранга покрикивают потише и покороче, и дамы дают проезжающим смешные клички: «Большой эй-посторонись», «Малый эй-посторонись».
Мы так часто слышим голоса скороходов, что научаемся распознавать их. «Это едет такой-то», — утверждают они. «И совсем не он!» — спорят другие. Посылаем служаночку поглядеть.
— А что я говорила! — радуется дама, угадавшая правильно.
Однажды, когда в небе еще стояла предрассветная луна, мы спустились в сад, окутанный густым туманом.
Императрица услышала нас, и ей тоже захотелось подняться со своего ложа.
Все дамы ее свиты либо вышли на веранду, либо спустились в сад. Так мы наслаждались утром, пока постепенно светало.