Записки у изголовья (Полный вариант)
Шрифт:
Я предложила ему подушку для сидения, и мы стали беседовать.
— Нынче снежные горы вошли в большую моду, — сообщил он. — Император велел насыпать гору из снега в маленьком дворике перед своими покоями. Высятся они и перед Восточным дворцом, и перед дворцом Кокидэн, и возле дворца Кёгокудоно…
Я сразу же сочинила танку, а одна дама по моей просьбе прочла ее вслух:
Мы думали, только у нас В саду гора снеговая, Но эта новинка стара. Гора моя, подожди! Дожди ее точат,Склонив несколько раз голову, Тадатака сказал:
— Мне стыдно было бы сочинить в ответ плохую танку. Блестящий экспромт! Я буду повторять его перед бамбуковой шторой каждой знатной дамы.
С этими словами он ушел.
А ведь говорили о нем, что он — мастер сочинять стихи! Я была удивлена.
Когда государыня узнала об этом, она заметила:
— Должно быть, твое стихотворение показалось ему необычайно удачным.
К концу года снежная гора стала как будто несколько ниже, но все еще была очень высока.
Однажды в полдень дамы вышли на веранду. Вдруг появилась нищенка «Вице-губернатор Хитати».
— Тебя долго не было. Отчего это? — спросили ее.
— Отчего, отчего! Случилась беда.
— Какая беда?
Вместо ответа нищенка сказала:
— Вот что мне сейчас пришло в голову. И она затянула унылым голосом:
Еле к берегу плывет [180] Нищая рыбачка, Так велик ее улов. Отчего же ей одной Моря щедрые дары?180
По-японски рыбачка (ама) и монахиня — омонимы. Отсюда игра слов.
Дамы презрительно рассмеялись. Увидев, что никто не удостаивает ее взглядом, нищая монахиня залезла на снежную гору, потом начала бродить вокруг да около и наконец исчезла.
Послали рассказать об этой истории госпоже Укон. Служанка передала нам ее слова:
— Почему же вы не велели проводить нищенку сюда? Бедняжка с досады даже на снежную гору влезла!
Все снова начали смеяться.
Снежная гора благополучно простояла до самого конца года. В первую же ночь первой луны выпал обильный снег.
Я было подумала: «О радость! Гора снова станет выше».
Но государыня отдала приказ:
— Оставьте старый снег, а свежий надо смести и убрать.
Я провела ночь во дворце. Когда рано утром я вернулась в свои покои, ко мне пришел, дрожа от холода, старший слуга. На рукаве своего придворного кафтана, зеленого, как листья лимонного дерева, он принес сверток в зеленой бумаге, привязанный к ветке сосны.
— От кого письмо? — спросила я.
— От Принцессы — верховной жрицы [181] , — последовал ответ.
181
Принцесса — верховная жрица в синтоистском храме Камо назначалась в начале царствования каждого нового императора.
Я исполнилась благоговейной радости и поспешно отнесла послание государыне.
Госпожа моя еще почивала. Я придвинула шашечную доску вместо скамеечки и, став на нее, попробовала, напрягая все силы, одна поднять решетчатую створку ситоми, возле спального полога, но створка эта была
Императрица очнулась от сна.
— Зачем ты это делаешь? — спросила она.
— Прибыло послание от Принцессы — верховной жрицы. Как не поторопиться прочесть его? — сказала я.
— Рано же его принесли!
Государыня поднялась с постели и развернула сверток. В нем находились два «жезла счастья» [182] длиной в пять сунов, сложенные так, что верхние концы их напоминали «колотушку счастья», и украшенные ветками дикого померанца, плауна и горной лилии. Но письма не было.
— Неужели ни единого слова? — изумилась государыня и вдруг увидела, что верхние концы жезлов завернуты в небольшой листок бумаги, а на нем написана песня:
182
«Жезл счастья» (удзуэ) — В первый день Зайца после Нового года императору с пожеланием долголетия подносили посохи (удзуэ), нарезанные из деревьев персика, сливы, камелии и т. д. Заяц — один из двенадцати циклических знаков (мышь, бык, тигр, заяц, дракон, змея, конь, овен, обезьяна, петух, пес, кабан), служащих для исчисления времени. Эти названия носят годы, дни и часы.
Государыня начала сочинять «ответную песню», а я в это время любовалась ею, так она была хороша! Когда надо было послать весть Принцессе — верховной жрице или ответить ей, императрица всегда писала с особым тщанием и сейчас отбрасывала черновик за черновиком, не жалея усилий.
Послу Принцессы пожаловали белую одежду без подкладки и еще одну, темно-алого цвета. Сложенные вместе, они напоминали белоснежный, подбитый алым шелком кафтан «цвета вишни».
Слуга ушел сквозь летевший снег, набросив одежды себе на плечо… Красивое зрелище!
На этот раз мне не удалось узнать, что именно ответила императрица, и я была огорчена.
А снежная гора тем временем и не думала таять, словно была настоящей Белой горой в стране Коси [183] . Она почернела и уже не радовала глаз, но мне страстно хотелось победить в споре, и я молила богов сохранить ее до пятнадцатого дня первой луны. Но другие дамы говорили:
— И до седьмого не устоит!
183
Имеется в виду северная провинция Этидзэн.
Все ждали, чем кончится спор, как вдруг неожиданно на третий день нового года государыня изволила отбыть в императорский дворец.
«Какая досада! Теперь уж мы не узнаем, сколько простоит снежная гора», — с тревогой думала я.
— Право, хотелось бы поглядеть! — воскликнули дамы.
И сама государыня говорила то же самое.
Сохранись гора до предсказанного мною срока, я бы могла с торжеством показать ее императрице. Но теперь все потеряно!
Начали выносить вещи. Воспользовавшись суматохой, я подозвала к веранде старого садовника, который пристроил навес своей хижины к глинобитной ограде дворца.