Записки землянина
Шрифт:
«Теперь выберите место для Тупы, но сначала натрите его фальфико (листья дерева, где живут пауки)».
Я все сделал, как он сказал.
Когда дошла очередь старшего Пупы, на дерево взбираться пришлось мне. тогда-то и пригодилась растяжка. Я задирал ноги точь-в-точь как было на оранжевых рисунках. Так хорошо получалось, аж понравилось! И сил вреде бы прибавилось. Вот только я снова не понимал, почему мы ими не запаслись, когда устраивали Соту?
На этот вопрос Ниминоки ответил после моего неудачного прыжка на землю, где я хотел выругаться, но не смог.
«Зачем таскать с собой
Вернувшись к Соте, пришлось немного обождать, пока последние два паучка не покинули ее. Они будто проверяли – все ли в порядке. Теперь девочка не была похожа на мумию, скорее на больного в гипсе. Она оставалась в таком же положении, в каком была, когда я ее покинул и с таким же отсутствующим взглядом.
Когда паучки, наконец, исчезли, я приступил к исполнению задания Ниминоки. Для этого воспользовался одним пальцем – указательным (все же брезгливо было).
То же я проделал с остальными детьми.
Маленький Тупа держался молодцом. Лишь глаза выдавали его. Но это был не страх, просто ему было интересно наблюдать за другими, которых я не замечал, увлекшись своим необычным занятием. Оглянувшись, я увидел таких же папаш и матерей, старательно обучающих своих чад. В отличии от меня они применяли еще и речь к чему и внимал мой младшенький.
И впрямь – Тигич одна большая семья!
«Теперь ждите. Когда польет дождь. Он скоро будет. Они хорошо чувствуют изменения атмосферного давления и влажного воздуха, как мошкара. Поэтому и приходят заранее.»
Дальше Ниминоки рассказал, что дождевая вода в чистом виде в этом лесу не достигает земли. Соприкасаясь с листьями фальфико, они вбирают в себя от них столько (ферментов), сколько нужно для закрепления «каркаса», в котором в данный момент находятся дети. Когда паутина начнет менять цвет из белого в серый они должны повторять движения, которые я им покажу. Все это время, пока не пойдет дождь, они будут стоять неподвижно.
Дальнейшее обучение было похоже на утреннюю зарядку.
Под огромными каплями, спадающими с листьев, это делать забавно. Мы приседали, подпрыгивали, вертелись.
Весело!
Детский смех заполнил все вокруг. Смеялись и взрослые, но их голоса уступали задорному и заразительному настроению обладателей новых фафи (костюм). Мне давно уже так не было хорошо. Радовался не зная чему, просто от ощущения жизни, движения, детей. Просто смеяться, пусть без причины или с нею, все равно. Так здорово, когда не нужно задумываться над этим; бояться, что о тебе могут подумать другие. Никаких преград, никаких предубеждений! Свобода! Душа словно витает вокруг тебя, играет с тобой и в голове нет ни одной мысли, способной остановить это!
Особых усилий не понадобилось, чтобы понять для чего нужно двигаться. Прежде чем паутине принять устойчивость, ее можно растянуть. В это время она только пропитывается влагой, которые как жидкость
Старые фафи мы оставили там же. через несколько дней они должны были сгнить. Ниминоки объяснил это так: «Фафи остается прочным только тогда, когда находится в непосредственной близости с телом человека. Со временем она становится еще прочнее. Тепло, пот и особые выделения, присущие индивидуально для каждого влияют на это. Поэтому они не передают ее никому, даже младшим родственникам. Спят в ней, ванны принимаю. Это их вторая кожа, шерсть, если хотите».
Возвращались другой дорогой. Мы должны были забрать остальных и непременно похвастать обновкой. Куда, я пока не знал.
Я вообще мало что знал, но мне это нравилось. Нравилось чувствовать себя оторванным от всего и, в то же время, быть причастным ко всему, что творилось вокруг. Раньше мне думалось, что подобное невозможно. Похоже ошибался. На Тигиче нет ничего невозможного. В этом еще раз пришлось убедиться, отметая все ранние догадки о нецелесообразности их поведения, порой наблюдавшиеся мной со стороны.
Взять хотя бы подбрасывание камешков.
Подбрасывание, конечно, мягко сказано. Тигичане запускают их в небо, будто хотят достать до облаков.
В поисках остальных детей мы вышли на подобие площади – песчаная поляна, усеянная плоскими камешками. Толпа ее обходит. Лишь иногда некоторые откалываются от нее, чтобы подобрать камушек и запустить его вверх что есть мочи. Когда он падает обратно, они тут же уходят. За этим-то занятием я достал детей. И хотя я уже догадывался что все это означает, Ниминоки решил меня просветить.
«Это упрошенный вариант вашей орлянки. Если для взрослых она имеет значение, то для детей пока является развлечением. На Земле, я знаю, наоборот. Тигичане не верят в богов. У них нет религии, нет идолов или каких-либо иных объектов поклонения. Ветер у них – ветер. Солнце, хоть и редко появляется, солнца; вода – это вода, правда живая. В этом смысле от животных их отличает только вера в случай. Случай – их бог. Ему они верят больше, чем себе. За них он решает идти ли на охоту, собирать ли урожай, менять ли фафи. Кстати, пока вы бродили в одиночестве Сота, Пупа и Тупа пол дня швыряли камешки. Так им хотелось сделать обновку сегодня».
После я вспомнил еще несколько странностей в их поведении, которым так же не придал особого значения. Например, когда тигичанин спотыкается, он обязательно споткнется и другой ногой, специально. Если плюнет через правое плечо, можно быть уверенным, что сделает это и через левое. Они все дублируют, если с первого раза это выходит непреднамеренно. Повторяют не задумавшись.
Ниминоки никогда не делал замечания по поводу моих «случайностей». Видимо не так важно. Видимо моих недостатков хватает, чтобы закрыть глаза на все остальные.