Заплатить за счастье
Шрифт:
Арха пискнула, как крыска, подбитая брошенным тапком, и шарахнулась в сторону, едва не снеся стол с пациентом. Демон протянул ей руку, видимо, чтобы поддержать, но передумал. Только уголки его губ дрогнули. Кажется, ведунья его забавляла.
— Нет. Это был нож. Только очень большой, — пояснил рогатый, показав руками, по всей видимости, размер ножа.
В деревне мужики обычно так особо удачный улов демонстрировали.
— А? — очумело переспросила Арха.
Нить разговора ею была потеряна начисто.
— Точно чокнутая, — убедился в справедливости
Лекарка резко крутанулась на месте, непроизвольно пригнувшись. Но сил даже на писк у нее уже не хватило. Она так и застыла, сгорбившись, втянув голову в плечи и испуганно прижав уши. Потому что ее, со здоровым скепсисом в желтых глазенапах, рассматривал чистокровный шавер. И ведунья ему, кажется, активно не нравилась. Впрочем, он ей тоже. Арха всегда заявляла, что не боится ни крыс, ни пауков, ни лягушек, ни, даже, личинок. Единственными, кто вызывал у нее приступы паники, были шаверы. Видимо, этот страх она унаследовала от мамочки.
Почему ведунья прямо там не грохнулась на пол — она и сама не поняла. Стол, наверное, помешал.
Глава вторая
Если вы ущипнули себя, а ведение не исчезло, то попробуйте ущипнуть виденье.
— Простите, мессир, мне не стоило так реагировать.
Арха, попытавшись быть любезной и исчерпав весь свой запас изысканностей, попыталась изобразить книксен. Правда, учитывая не слишком чистый халат и насквозь мокрую ночную рубашку под ним, получилось не слишком удачно. Впрочем, удачным подобный трюк у ведуньи и в бальном платье бы не вышел. Не обучалась она в институтах для благородных девиц.
— Понимаете, меня не слишком часто навещают высшие лорды, — отчаявшись выглядеть грациозно или, хотя бы, прилично, буркнула лекарка, старательно разглаживая полу халата.
— Понимаю, — кивнул рогатой головой хаш-эд. — Кроме того, это я должен просить прощения за то, что так напугал вас.
Девушка насупилась, не найдя, что на это ответить. Лордский политес никогда не был ее сильной стороной. Вот что в таких случаях говорить нужно? «Ничего-ничего, вы меня нисколько не напугали» — и дальше изящно перевести разговор на погоду? Кажется, полагалось сделать именно так.
Но, во-первых, демон ее действительно напугал, и отрицать это было бы глупо. А, во-вторых, Арха и с простыми-то аристократами общалась нечасто. Только издалека и видела их расшаркивания друг перед другом. А уж с высшими лордами о погоде беседовать ей и вовсе не доводилось. И, вообще, может этот конкретный гвардеец родом из императорской семьи был? Хаш-едов ведь в столице не так и много.
Еще ее смущало непроходящее ощущение, что демон едва сдерживал улыбку. Причем лицо у него оставалось абсолютно бесстрастным и даже каким-то каменным. Нет, ведунья ничего не имела против здорового смеха. Но только если не ее драгоценная персона становилась источником веселья. И без насмешничающего рогатого она сегодняшней ночью продемонстрировала себя во всем великолепии. Дура — она и есть дура.
Не найдя в закромах своего интеллекта ничего похожего на удачный ответ, Арха отошла к столу — пациента своего проверить. Который, как ни странно, все еще дышал. Не иначе как милостью Богини. За что лекарка и возблагодарила Ее. Мысленно, конечно.
За окном занимался серенький, неуверенный еще рассвет. Часы безжалостно показывали восемь утра. А за последние сутки спала девушка едва ли два часа. Что радости жизни не добавляло. Утешало только то, что ушастый шавер, прихватив с собой Шая, из квартиры убрался. А вот лорд вежливо, но настойчиво настоял на своем дальнейшем пребывании рядом с раненым. Видите ли, за друга они беспокоились.
Впрочем, против такого соседства Арха ничего не имела. Оставаться наедине с пациентом ей было попросту страшно. Не из-за вероятности, что он вскочит и порешит бедную ведунью. А потому, что раненый в любой момент мог решить отправиться на встречу с Тьмой. Лекарке казалось, что в присутствии постороннего он такой глупости не сделает. Чушь, конечно, но с собственными страхами бороться тяжело. Она бы, естественно, предпочла остаться с Шаем, а не судорожно думать, как и — главное! — о чем с лордом беседовать. Но ей выбор предоставить забыли.
— Шай сказал, что вы в клинике работаете? — решил продолжить демонстрировать свою светскость хаш-эд. — Вам не нужно на службу?
— Нет, я сегодня дежурю ночью…
Очередная попытка соответствовать ему в изящной беседе провалилась с треском. Арха хотела сообщить о своих планах небрежно, а прозвучало это тоскливо, будто она жаловалась на свою горькую судьбу. Пришлось срочно исправляться.
— Так что, вам или кому-то еще придется переночевать здесь. Вашего друга переносить пока нельзя.
Вместо задуманного делового тона получилось нечто развязное, даже похабное. И какое-то двусмысленное.
Ведунья поморщилась от досады. Этот демон ей представлялся уже каким-то персональным наказанием от Тьмы за не слишком рьяное служение.
— Я снова вынужден извиниться. Мы доставили вам столько беспокойства. Естественно, все будет компенсировано по вашей высшей ставке.
За попытки изобразить леди ни в чем неповинная герань, влачившая жалкое и одинокое существование на подоконнике. Разговора лекарки с демоном бедное растение не пережило. И теперь из горшка грустно и укоризненно торчал голый, ощипанный стебель.
Разозлившись, Арха стряхнула на пол ободранные листики.
— Естественно, — ответила ведунья раздраженно. Хотя, наверное, в данной ситуации раздражаться не стоило. — Вы же не захотите, чтобы в это дело вмешалась городская стража?
Веселье хаш-эда стало заметнее. Не то, чтобы он прямо таки разулыбался. Нет, у него даже губы не дрогнули. Демоническая физиономия могла поспорить эмоциональностью с барельефами на фасадах богатых домов. Но ощущение, что ведунья его забавляет, заметно усилилось.