Заплатить за счастье
Шрифт:
— Ты у нас, получается, не только ведьма, но и философ?
— В.. — Арха, по привычке хотела ее поправить, но вовремя прикусила язык. — Вы с чего взяли, что я ведьма?
Кажется, вытаращить глаза у девушки получилось вполне правдоподобно.
— Только не говори мне, что ты лекарка. Если бы ты в университете училась, то так бы не одевалась, — усмехнулась демонесса.
— Я и не говорю, — Архе пришлось снова пожимать плечами. — Я из Сарима, моя бабка была травницей. И меня кое-чему научила. Потом уж мне самой пришлось,
— Ой-ей, как трогательно! Я сейчас расплачусь! — она скривила губы. — А говорить правильно тоже у нищих научилась?
— Почему? — на сей раз, лекарка изумилась вполне искренне. — У нас жил книжник один, ученый. Он бежал из империи и поселился в деревне. Он меня и учил. И говорить, и читать. Математике немножко.
Кстати, это была абсолютная и искренняя правда. Если не считать того, что Арха забыла упомянуть, из какой именно империи он сбежал. Но это к правильности произношения никакого касательства не имело.
— Ладно. Собственно, это все неважно. Мне до твоей биографии дела нет, — лекарка едва удержалась, чтобы не поинтересоваться, зачем демонесса тогда вообще ее расспрашивала. — Я хочу тебя предупредить, чтобы ты особо не усердствовала. Конечно, вчера тебе удалось меня выставить… в не самом выгодном виде. А сегодня почти удалось обвинить в отравлении. Но только это ничего не значит. Я…
— Погодите, это вы сейчас о чем? Как мне удалось вас выставить? По-моему, вазы вы начали бить без моего участия.
— Я имею ввиду когда я… Когда у меня… — ее скулы заметно порозовели.
— Вы имеете в виду, когда с вами вомитус [9] случился?
— Что?
— Ну, когда вы пол в холле загадили, — невинно хлопая глазками, пояснила Арха.
— Да ты…
— Считаем до пяти, — напомнила лекарка. — Леди, вам не кажется, что ваши логические построения слишком сложны? Вы меня сейчас обвиняете в том, что я заранее все спланировала? Уверяю вас, боднула я совершенно машинально. А что мне еще делать оставалось? Я драться не умею, да и не приходилось мне раньше. Ну, а то, что я вас… э-э-э… нагнула, так тут тоже рефлексы виноваты. Кстати, это и не гарантировало появление… вомитуса. Это я вам как лекарь говорю.
9
Вомитус — (искаженное от лат. Vomitus) — рвота.
— Хочешь сказать, что сегодняшний спектакль с отравлением ты тоже устроила рефлекторно?
Все-таки, видимо скачки настроения у хаш-эдов были отличительной чертой их расы. Хотя, возможно, это было свойственно всем демонам? Но если пять минут назад золоторожка была готова разорвать лекарку, то теперь она только надменно бровки вздернула.
— Ох, Тьма! Да не было никакого отравления! Не было! Я просто переела непривычных для меня продуктов. Я что, виновата, что на боль обмороками реагирую?
— И реакции Дана ты предсказать не могла? — она снова презрительно улыбнулась Архе.
— Леди, — прилагая все усилия для того, чтобы донести до нее свою мысль, ведунья заговорила с демонессой как с душевнобольной, — мы с ним познакомились всего несколько дней назад. Как я могу предсказать, как он отреагирует? Я даже его любимый цвет не знаю, а вы о реакциях.
— Но крем же ты проигнорировала.
Архе пришлось скрипеть зубами, давя в себе жгучее желание побиться головой о стену.
— А как, по-вашему, я должна была ответить на эту выходку? Слабительного вам в чай подсыпать?
— Что-то типа этого, — невозмутимо ответила она.
— А вам-то это зачем? — оторопела девушка.
— Ну, я бы сказала, что просто хотела с тобой подружиться, но не учла разницы между кожей демона и человека. А ты слишком злобная и решила мне отомстить. Дан терпеть не может мелочность.
Архе осталось только воздух ртом хватать, да таращиться на нее.
— Вы вот это сейчас серьезно, да?
— Тебя что-то не устраивает?
— Да как вам сказать… Леди, вы никогда не слышали сказку про лису, которая так старалась запутать свои следы, что у нее голова закружилась?
— При чем тут сказки? — она опять начала заводиться.
— Да при том! — не выдержав, рявкнула ведунья. — Есть такая хорошая присказка: «Будь проще — и окружающие к тебе потянутся!». Может, Дан от вас и шарахается, как от чумы, из-за вашей излишней сложности?
— Много ты понимаешь, бродяжка!
— Может, и немного. Но это вы во мне соперницу видите, а никак не наоборот.
— То есть, я для тебя уже и не соперница? — демонесса почти визжала.
«Ну вот, опять сейчас все сбегутся, и ты же окажешься виноватой в том, что довела нежную леди до истерики, — укорил Арху ее здравый смысл. — Блин, совсем забыл! Нежную беременную леди ты довела!».
— Да в чем мы можем соперничать? Вы же все равно своего добьетесь и жените его на себе. А я ни на что не претендую. Честно.
Ну, почти честно. Но ситуация действительно была смешная. Какая из ведуньи соперница?
— Конечно, а я тебе тут же поверила. Только одно «но», дорогая. Если ты вся такая невинная, то почему он тебя своей-то объявил? — демонесса скривила такую надменную физиономию, что у лекарки во рту кисло стало.
При этом она умудрилась сохранить всю свою красоту и нежность.
— В общем, я тебя предупредила, шлюшка. У меня на дороге лучше не вставай. Уничтожу.
Но встала сама. Арха никуда вставать не собиралась. Ни на чьей-то дороге. Ни, даже, с кровати. Вот хочется же иногда жить просто спокойно. Хотя, спокойно — это значит без демона. А ей хотелось жить именно с ним.