Заплатите налоги, госпожа попаданка!
Шрифт:
Уверена, что расходы на подкуп этих уважаемых магов тоже будут включены мэтром в счёт, который должна будет оплатить графиня.
– А если вызовут? – снова вмешивается герцог.
Ух, я его уже почти ненавижу! Что за несносный мужчина? Решительно не джентльмен!
Мне кажется, мой защитник вполне разделяет мое негодование.
– В таком случае, ваша светлость, – с заметной досадой отвечает он, – нам придется провести повторную оценку магии моей подопечной, что затянет процесс на несколько недель – ведь магический муленир, который позволяет измерить уровень магических способностей, есть только
Судья нервно ерзает на стуле. Не удивлюсь, если часть этой компенсации он будет вынужден выплатить лично. В самом деле, не из королевской же казны выделять на это средства?
– Вынужден разочаровать вас, уважаемый месье Доризо, – улыбается герцог, – но я привёз из столицы свой собственный муленир. Я немедленно велю доставить его из замка. Мы сможем убедиться в магических способностях ее сиятельства (или что вернее – в их полном отсутствии) уже через пару часов.
Теперь уже торжествуем не мы с мэтром, а наши противники. И я впервые вижу, что мой адвокат уже не так уверен в себе.
4. Эжени. Эксперимент
Судья объявляет перерыв, и публика высыпает на улицу, оставляя нас с месье Доризо и несколькими охранниками в душном зале.
– Кто бы мог подумать, что у его светлости есть собственный муленир? – кусает губы мой защитник. – Это чрезвычайно дорогое устройство – в него должно быть заложено несколько драгоценных камней разного вида. Я был уверен, что он существует только в нескольких экземплярах, и все они находятся в столице.
Я молчу. А что я могу сказать по этому поводу? Я не имею представления не только о каких-то там муленирах, но и о магии вообще.
Один из охранников открывает окно, и в помещение врывается поток свежего воздуха, сметающий бумаги с нашего стола. Мэтр торопливо подбирает их с пола.
– Я думаю, ваше сиятельство, что лучше заранее составить ходатайство о признании муленира неисправным. Это даст нам некоторую отсрочку, хотя и, признаю, еще больше настроит против нас судью.
Похоже, мне не нужно убеждать его, что магия у меня отсутствует. Он понимает это и сам. И весь его блеф был рассчитан только на то, чтобы впечатлить суд подписью короля на каким-то способом полученном документе. А как я потом стала бы выкручиваться из всей этой катавасии с магической школой, его не интересовало. К тому времени, как я стала бы ее владелицей, он уже отбыл бы в столицу с весьма приятным гонораром. А меня бы, возможно, снова отдали под суд.
– Как действует это устройство? – я спрашиваю лишь для того, чтобы заполнить затянувшуюся паузу. Молчание сейчас действует на меня угнетающе.
Похоже, что и на месье Доризо тоже, потому что он охотно принимается объяснять:
– Это небольшая шкатулка, внутри которой в определенной последовательности размещены пять самоцветов, между которыми стоит крохотная золотая пирамида с очень острой верхушкой, которой вы должны будете уколоть свой палец. После этого драгоценные камни должны засиять. Легче всего откликается на магию илектр – он зажигается, даже если у человека очень слабые способности. Потом – диамант, смарагд, синий яхонт. И наконец – яхонт красный.
– Что будет, когда камни не зажгутся? Меня сразу признают виновной и отправят в тюрьму? Ведь как только будет доказано, что у меня нет магии, подписанное королем разрешение на открытие магической школы станет недействительным?
Мне уже мерещится камера в местной тюрьме – темная, сырая, с кучей крыс. Дрожь пробегает по телу.
– Нет-нет, что вы! Мы будем биться до последнего! Признать недействительной документ, подписанный самим его величеством, не так-то просто. Судья настроен решительно, но он – человек осторожный. Заявить, что королю подали на подпись бумагу, содержащую недостоверную информацию, – значит, нажить себе серьезных врагов при дворе. Ведь кто-то же эту бумагу подготовил! Я буду настаивать, что муленир его светлости не исправен.
– Они привезут из столицы другой муленир, – со вздохом откликаюсь я.
– Да, – соглашается он, – но на это потребуется время. А затягивать процесс не в интересах судьи. К тому же, сейчас, когда мы выложили на стол наш главный козырь – школу магии для девочек, – у меня есть к нему деловое предложение.
Перерыв заканчивается, и зрители потихоньку возвращаются в зал. Честное слово, я чувствую себя так, словно нахожусь на сцене театра. Только вот быть актрисой мне совсем не нравится.
– К кому предложение? – переспрашиваю я, когда до меня доходит смысл слов моего адвоката. – К судье? Разве вы имеете право с ним разговаривать тет-а-тет?
Я боюсь, как бы он не вляпал меня еще в какую-нибудь историю – с него станется. Одно дело шантажировать свидетелей и совсем другое – судью.
Но месье Доризо беспечно машет рукой и удаляется.
Я сижу на скамье одна. Мне неуютно от десятков бросаемых на меня взглядом – осуждающих, презрительных, любопытных.
А я даже не знаю, как выгляжу в этом мире. Я смотрю на свои руки и понимаю, что это – руки графини де Ламарк. У меня самой никогда не было таких красивых ухоженных ногтей. И волосы – тоже ее. В реальности мои – совсем другого цвета.
Разумеется, в зале суда нет зеркал, и я жалею, что не попросила мэтра Доризо принести хотя бы маленькое зеркальце. То-то бы его удивила моя просьба. Хотя, возможно, и не удивила бы – наверняка, настоящая графиня – та еще модница и кокетка.
Адвокат возвращается, довольно мурлыча что-то себе под нос.
– Вам что, удалось поговорить с судьей? – изумляюсь я.
Он невозмутимо отвечает:
– Конечно! Думаю, скоро вы заметите в нём перемены.
И я в самом деле это замечаю. Когда судья снова устраивается на своем рабочем месте, я осознаю, что он смотрит на меня без прежней враждебности. Нет, он не посылает мне улыбки, но уже и не поджимает гневно губы, когда обращается в мою сторону.
– Ваша светлость, ваш муленир уже доставлен в зал суда? – довольно резко спрашивает он у герцога.
– Еще нет, ваша честь, – отвечает тот. – Но уверен, это случится уже в ближайшие несколько минут.
Судья качает головой, отчего кудряшки на его парике забавно колышутся.
– Мы не можем ждать слишком долго, ваша светлость! Если через четверть часа устройство не появится, я вынужден буду отказаться от данного опыта и объявить решение по этому делу, полагаясь исключительно на те доказательства, что уже были представлены суду.