Заповедник гоблинов: Фантастические романы
Шрифт:
— У вас веселое лицо, — сказал Шекспир, обращаясь к Максвеллу, — Так, значит, дело, которое вас так задержало, было завершено к вашему удовольствию?
— Наоборот, — ответил Максвелл, — И если мое лицо кажется веселым, то лишь потому, что я нахожусь в таком приятном обществе.
— Другими словами, Харлоу тебе отказал! — взорвался Оп. — Не согласился дать тебе день-другой!
— Он ничего не мог поделать, — объяснил Максвелл, — Он уже получил обещанные деньги, и завтра колесник
— У нас есть возможность заставить его пойти на попятную! — грозно и загадочно проговорил Оп.
— Ничего не выйдет, — возразил Максвелл. — От него это уже не зависит. Продажа состоялась. Он не захочет вернуть деньги, а главное — нарушить свое слово. А если я правильно тебя понял, ему достаточно отменить лекцию и выкупить билеты.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Оп. — Мы ведь не знали, что у них там все решено, и рассчитывали укрепить свои позиции.
— Вы сделали все, что смогли, — ответил Максвелл. — Спасибо.
— Мы прикинули, что нам нужно выиграть день-другой, чтобы всей компанией пробиться к Арнольду и втолковать ему что к чему. Но раз теперь надеяться больше не на что, то… отхлебни еще глоток и передай мне бутылку.
Максвелл так и сделал. Шекспир допил пиво и с громким стуком поставил бутылку на стол. Кэрол отобрала виски у Опа и наполнила свою рюмку.
— Вы поступайте как хотите, — объявила она, — но я отказываюсь совсем одикариваться и буду пить из рюмки.
— Пива! — завопил Оп, — Еще пива для нашего благородного гостя.
— Весьма вам благодарен, сударь, — сказал Шекспир.
— Как ты отыскал этот притон? — спросил Максвелл.
— Мне известны все задворки сего ученого града, — сообщил Оп.
— Нам требовалось как раз что-то в этом роде, — заметил Дух. — Временщики скоро устроят облаву на нашего друга. А Харлоу сказал тебе, что он исчез?
— Нет, — ответил Максвелл. — Но он как будто нервничал. И даже упомянул, что тревожится, но ведь по его лицу ни о чем догадаться нельзя. Он из тех, кто усядется на край кратера действующего вулкана и даже глазом не моргнет… Да, а как репортеры? Все еще рыщут вокруг хижины?
Оп мотнул головой:
— Нет. Но они вернутся. Нам придется подыскать тебе другой ночлег.
— Я, пожалуй, уже могу с ними встретиться, — сказал Максвелл. — Ведь рано или поздно все равно нужно будет рассказать всю историю.
— Они раздерут вас в клочья, — заметила Кэрол. — А Оп говорит, что вы остались без работы и Лонгфелло зол на вас. Плохая пресса в такой момент вас вообще погубит.
— Все это пустяки, — ответил Максвелл, — Вопрос в том, что мне им сказать, а о чем умолчать.
— Выложи им все, — посоветовал Оп. — Со всеми подробностями. Пусть Галактика
— Нет, — сказал Максвелл. — Харлоу — мой друг. И я не хочу причинять ему неприятности.
Подошел официант и поставил на столик бутылку пива.
— Одна бутылка?! — вознегодовал Оп. — Это что еще вы придумали? Тащите-ка сюда ящик! Нашего друга замучила жажда.
— Но вы же не предупредили! — обиженно огрызнулся официант. — Откуда мне было знать! — И он пошел за пивом.
— Ваше гостеприимство превыше всех похвал, — сказал Шекспир, — Но не лишний ли я? Вас, кажется, гнетут заботы.
— Это правда, — ответил Дух, — Но вы никак не лишний. Мы очень рады вашему обществу.
— Оп сказал что-то о том, будто вы намерены совсем остаться здесь. Это верно? — спросил Максвелл.
— Мои зубы пришли в негодность, — сказал Шекспир. — Они шатаются и порой очень болят. Мне рассказывали, что тут много искуснейших мастеров, которые могут вырвать их без малейшей боли и изготовить на их место новые.
— Да, конечно, — подтвердил Дух.
— Дома меня ждет сварливая жена, — сказал Шекспир, — и нет у меня желания возвращаться к ней. К тому же ваш эль, который вы зовете пивом, поистине дивен на вкус, и я слышал, что вы заключили мир с гоблинами и феями, а это — великое чудо. И я сижу за одним столом с духом, что превосходит всякое человеческое понимание, хотя и мнится, что тут где-то кроется самый корень истины.
Подошел официант с охапкой бутылок и сердито брякнул их на стол.
— Вот! — сказал он неприязненно. — Пока, наверное, обойдетесь. Повар говорит, что горячее сейчас будет готово.
— Так, значит, вы не собираетесь читать эту лекцию? — спросил Максвелл у Шекспира.
— Коли я ее прочту, — ответил Шекспир, — они мигом отошлют меня домой.
— Всенепременно, — вставил Оп, — Уж если они его заграбастают, то больше не выпустят.
— Но как же вы будете жить? — спросил Максвелл. — Ведь для того, что вы знаете и умеете, в этом мире вряд ли найдется применение.
— Что-нибудь да придумаю, — сказал Шекспир. — В тяжкие минуты ум человеческий удивительно проясняется.
Официант подкатил к столику тележку с дымящимися блюдами и начал расставлять их на столе.
— Сильвестр! — крикнула Кэрол.
Потому что Сильвестр вскочил, положил передние лапы на стол и схватил два самых сочных куска ростбифа. Услышав голос Кэрол, Сильвестр стремительно скрылся под столом вместе со своей добычей.
— Котик проголодался, — сказал Шекспир. — Он находит себе пропитание где может.
— Когда дело касается еды, — пожаловалась Кэрол, — он забывает о хороших манерах.