Запрещенная реальность. Том 2

Головачев Василий Васильевич

— Пчелы мне пригрезились или были на самом деле? — после минутной оценки местности спросил Василий. — Что это было?

— Атака ликвидатора, — хладнокровно отозвался Самандар. — Собрать рой, закодировать его на определенные действия мог только он.

— А если это сделал Бабуу-Сэнгэ? Или сам Юрьев? Оставил, так сказать, сторожа.

— Может быть, и Бабуу, — согласился Вахид Тожиевич. — Но Юрьеву нет смысла оставлять таких экзотических сторожей, да и напали пчелы на нас с большим запозданием.

— Ладно, проверим по возвращении. Идем

дальше. Попробую нацелить тхабс таким образом, чтобы он высадил нас в реальности, где сидит Стас… если только он в «розе». Кстати, Вахид, — Василий с ехидным интересом посмотрел в непроницаемые глаза Самандара, — ты же участвовал в ориентировке моего тхабса наравне с Юрьевым, неужели не сообразил, как спроецировать его на себя?

Самандар отвел глаза, долго не отвечал.

— Я кое-что не усек, нужен еще один сеанс. Уровень возможностей Юрьева все-таки выше.

— Понятно. Ну, поехали.

И они оказались перед зевом пещеры, напротив которого стояла странной формы золотая скала, напоминающая оплывшего к ногам горбатого старика с посохом в руке. Это была статуя Хранителя, удивительным образом сочетавшая в себе жизнь и нежизнь, олицетворявшая состояние нирваны, в которое погрузился смотритель этого мира, хранитель его сокровищ.

— Странно, никого… — пробормотал Василий. — Я совершенно определенным образом настроил тхабс на…

— Замри, — остановил его спутник. — Здесь кто-то есть.

Василий замолчал и сам уловил тонкий ментальный звук — отражение чьего-то присутствия неподалеку. А через несколько секунд из-за скал, окружающих площадку со статуей Хранителя, выглянули два кошмарных существа, похожих на рыцарей в латах и шлемах и одновременно на гигантских насекомых.

Василий невольно бросил руку на рукоять меча, но тут же вздохнул с облегчением, потому что монстры с веселыми возгласами сбросили шлемы (или просто уничтожили их мысленным приказом) и оказались Стасом и Марией.

— Этого следовало ожидать, — невозмутимо изрек Самандар. — Я так и подумал, что кардинал отправит мальца сюда, к дочери. И защита, и развлечение.

Стас сбежал вниз, обнял учителя, потом застеснялся и отступил, степенно подал руку Самандару.

— Быстро вы нас отыскали, спасибо. — Молодой человек слегка покраснел, встречая насмешливо-осуждающий взгляд Вахида Тожиевича. — Простите меня за… самодеятельность. Я только хотел…

— Понятно, чего ты хотел, — перебил его Василий, напуская на себя рассерженный вид. — Представь, что тебя вместо Юрия Венедиктовича встретила команда ликвидатора. Что бы ты делал?

— Отбился бы, — насупился Стас.

— Мечом? А у них автоматы и гранатометы…

— А где папа? — поспешила перевести разговор на другую тему Мария, спасая друга от разноса.

Посвященные переглянулись.

— Он… исчез, — мрачно буркнул Василий. — Есть предположение, что он где-то в «розе». Если у вас нет возражений, мы его поищем.

— Мы — за, — с готовностью, в один голос, проговорили Стас и Мария.

И в этот момент Самандар,

внимательно разглядывающий Хранителя, вздрогнул и отшатнулся. Он увидел новую деталь на теле статуи — необычной формы нарост, которого раньше не было. Но предупредить остальных об опасности не успел.

Пентарх Удди, правая рука Монарха Тьмы, воспользовался обстоятельствами и подготовил ловушку, установив на посохе Хранителя пси-мину огромной мощности. Когда он это сделал, прикидывать было уже поздно, никакое объяснение не могло помочь путешественникам, попавшим под лавину ментального поля, вызванную взрывом мины. Эта лавина, вырвавшись на свободу, сломала их волю и вышибла сознание.

Но Удди ошибся, предполагая, что ловушка сработает одинаково для всех и он без труда справится с потерявшими способность мыслить и двигаться людьми. Поэтому он даже не стал «спускаться» в этот слой «розы реальностей», чтобы убедиться в правильности своих расчетов и гибели нарушителей границы. Услышав взрыв, он послал в «рериховский» мир своих слуг и «отвернулся», занятый более важными делами, уверенный в надежности ловушки и непобедимости превосходящих сил засады.

В принципе, его расчет был верен, если бы не одно обстоятельство: Удди не учел реакции синкэн-гата.

Ни Самандар, ни Котов-старший, ни Мария-Светлада не сумели отбить внезапную пси-атаку и потеряли сознание, погашенное, как язычок пламени свечи под могучим порывом урагана, однако Стас не пострадал. Лишь голова загудела, будто от удара дубиной, да зрение расфокусировалось на какое-то время.

Синкэн-гата в его руке превратился в язык бледного лунного пламени, затем в струи света, образовавшие решетку вокруг головы парня, и погас. И тотчас же зрение прояснилось. Но пейзаж вокруг стал настолько неузнаваемым, что молодой человек даже тряхнул головой, не веря глазам.

Горы, скалы, пещера исчезли, хотя статуя Хранителя осталась. Котов-старший, Самандар и Мария лежали в разных позах там, где их застал взрыв, посреди огромной поляны, заросшей черной, с красным отливом, травой, усеянной валунами всех оттенков красного цвета, окруженной странным, омерзительно живым лесом. Кроме валунов в траве, достигавшей местами метровой высоты, были разбросаны скелеты и какие-то металлические обломки, напоминавшие панцири и латы. Лишь приглядевшись повнимательней, можно было понять, что это останки гигантских насекомых.

Ломая голову, как они здесь оказались, Стас на подгибающихся ногах подбежал к Марии, склонился над ней, но, услышав улюлюкающий вой, свист и вопли, оглянулся.

Исполинские деревья на краю леса, имеющие живые, почти осмысленные формы, расступились, и на поляну вырвались два десятка созданий, напоминающих сказочных чертей в сверкающих доспехах, с копьями, луками и мечами в черных лапах.

Стас разогнулся, сглатывая ставшую горькой слюну, поднял меч, понимая, что вряд ли справится со всей оравой, несмотря на защиту синкэн-гата, шагнул вперед, и в этот момент сзади кто-то кашлянул.