Запрещенная реальность. Том 2
Шрифт:
— Если он не захочет, мы найдем способ его устранить.
— Но вы однажды уже пытались организовать «волну выключения».
— Если вы помните обстоятельства, мне помешали известные нам трансцендентные силы…
— Не стоит выяснять истинность суждений на словах, - остановил Рыкова Головань.
– Соболев сильный противник, но уровень его пока ниже нашего, и особыми знаниями он не владеет, в том числе и Знаниями Бездн. Появится нужда - мы его выключим.
— И все же вы его явно недооцениваете, - вздохнул Мурашов, тряхнув головой.
– Впрочем, к чему эти споры, в самом-то деле. Поживем - увидим. У вас есть план, Герман? Хотя вы и хитрец, по
— Ну-ка, ну-ка?
– заинтересовался Головань.
— Мудрость, например.
В комнате раздался тихий кашель, - это смеялся Рыков. Заметив взгляды собеседников, проговорил, не стирая с лица специфической, едва заметной улыбки:
— Не обращайте внимания, коллеги, я просто подумал.., по-еврейски «мудрость» звучит как «хохма», а это слово в русском языке имеет прямо противоположный смысл. А план у меня есть…
СОЮЗЫ ДОЛГО НЕ ЖИВУТ
Сход Союза Девяти Неизвестных, истинных правителей государства, состоялся на территории буддийского монастыря, расположенного в Горном Алтае на перевале Куг-Багач, недалеко от городка Кош-Агач.
По форме встреча кардиналов Союза ничем не отличалась от предыдущих, но содержание ее было иным, а напряжение, владевшее всеми, хотя и тщательно скрываемое, было на порядок выше.
На сей раз Бабуу-Сэнгэ, настоятель Храма Гаутамы, координатор Союза Девяти, характером и обликом похожий на живое воплощение Будды, принимал гостей не в молельне, а в своем рабочем кабинете, запрятанном в недрах монастыря. Кабинет, смахивающий деловой роскошью и отделкой на малый зал заседаний ЮНЕСКО, с кольцевым столом, опоясывающим мини-бассейн с голубой водой, с множеством бра из золота и хрусталя в форме лотоса на мраморных стенах, с четырьмя золотыми статуэтками Будды по углам, обладал современнейшей системой охраны тайны, делавшей недоступными не только любые методы прослушивания и съемки, но и несанкционированный физический доступ. В принципе в охране, состоящей из живых людей, он не нуждался.
Бабуу-Сэнгэ появился в зале позже всех, в пурпурной мантии, с массивной золотой цепью на груди, несущей квадратный медальон. На одной стороне медальона была выгравирована Тайдзокай-мандала, структура и символика которой считались дорогой к просветлению, на другой стороне - Конгокай-мандала, обозначающая схематический «Мир Алмазов», символ ясности, прозрачности, благородства и твердости. В разговорной речи кардиналов медальон имел слегка игривое ироническое название «нагрудник справедливости». Он вручался избранному координатору и, по легенде, обладал таинственной силой, удушая тех, кто лгал.
Вопреки обычаю, Бабуу-Сэнгэ повел речь сразу на метаязыке, богатство оттенков которого не шло ни в какое сравнение ни с одним из языков Земли:
— Господа Посвященные, пришло время перемен. Вы прекрасно знаете причины, по которым мы собрались здесь, но я также отлично знаю, что ни один из вас не послушался и не свернул рабочие программы. И все же я попытаюсь доказать свою точку зрения на происходящие события.
Голос настоятеля был ровен и звучен, и тем не менее в нем явственно проступало зловещее предупреждение.
— Все вы полтора года назад были свидетелями вмешательства в коррелят-схему реальности непосвященного по имени Матвей Соболев, в результате которого оказались заблокированными границы реальности и мы потеряли связь
— Нельзя ли покороче, господин координатор?
– не выдержал самый молодой из кардиналов, Петр Адамович Грушин.
– Я ценю свое время выше воспоминаний. Еще Прутков говорил: бойтесь объяснений, объясняющих объясненные вещи.
— Я постараюсь, - кротко согласился Бабуу-Сэнгэ.
– Предлагаю на какое-то время законсервировать Союз, ограничить его деятельность наблюдением и анализом происходящих перемен. За прошедшие полтора года с момента капсулирования реальности произошла определенная стабилизация социума по всем параметрам: уменьшилось количество конфликтов, закончилось наконец противостояние в Чечне, наметились сдвиги в урегулировании таджикского конфликта.
— И резко поднялась вверх волна терроризма, - угрюмо добавил Грушин.
– Возросла преступность… А если бы не деятельность «Чистилища», которую мы контролируем?
— Будьте добры, Петр Адамович, - посмотрел на Грушина Юрьев, сидевший напротив, - не перебивайте настоятеля!
Он не сказал - координатора, и кардиналы Союза переглянулись, оценив этот момент. Оценил его и Бабуу-Сэнгэ, по губам которого скользнула презрительная усмешка.
— Благодарю вас, Юрий Бенедиктович. К аргументам уже привычным могу добавить следующее. Деятельность криминализированных систем «ККК» и «СС» также ограничена в настоящее время до приемлемого предела, так как они уравновешивают друг друга и не требуют особого контроля. Расползание психотропного оружия по планете остановлено, мало того, все разработки в этом направлении у нас в стране и за рубежом прекращены. Я полагаю, перечисленных мной аргументов достаточно, чтобы наш Союз временно ушел в тень.
Координатор умолк и застыл, полуприкрыв глаза веками, и сразу же стал похожим на бронзовую статую. Некоторое время по залу кружила пугливая тишина, первым дернулся Юрьев, собираясь что-то сказать, но его опередил Рыков:
— Посвященные, картина, нарисованная нашим уважаемым координатором, не совсем верна. Настоятель лукавит, он устал, и ему пора уйти на покой. Да, времена, когда нас поддерживали иерархи, прошли, но у нас достаточно сил и знания, чтобы и дальше корректировать социум реальности в нужном направлении. Граница реальности закрыта не навсегда. Предлагаю…
— Подождите, Герман, - вмешался Хейно Яанович Носовой, остающийся одним из боссов Сверхсистемы.
– В словах координатора есть резон. У вас имеются контраргументы, позволяющие считать деятельность Союза незаконченной?
— Извольте. Несмотря на то, что каналы передачи информации из «розы реальностей» в нашу запрещенную реальность перекрыты, есть свидетельства того, что непосвященные продолжают ими пользоваться. Разве это не угроза социуму? Нашему Союзу? Кто поддерживает эти каналы? Зачем? Не потворствуют ли этому Хранители? Далее. Я имею доказательства того, что некоторые из Посвященных I ступени вместе с Идущими пытаются овладеть Великими Вещами Инсектов - саркофагами власти, «Иглой Парабрахмы» и другими. Разве это не прямая угроза реальности?! И, наконец, последнее.
– Рыков напил стакан воды, сделал глоток.
– В нашу реальность снова дышит Монарх. И я точно знаю, кто ему не только потворствует, но и помогает.
– Рыков исподлобья глянул на Бабуу-Сэнгэ, на лице которого не дрогнула ни одна жилка.