Запрещенная реальность. Том 2
Шрифт:
— Эхейх?
– пробормотал Рыков.
– Иегова?
— Может быть, и выше - Эл или даже Элохим Гибор. Не знаю. Каждая Сила, кроме того, имеет пять уровней. Мне это совершенно не важно. Главное, что такая вещь существует.
— У Бабуу? «Глушаки» ты ему хотел передать?
— В обмен на кодон.
— Чтобы испробовать на мне?
Юрьев рассмеялся.
— Герман, ты слишком серьезный противник, чтобы с тобой не считаться, посильнее даже твоих сторонников, Голованя и Мурашова.
— Благодарю. Мы договоримся
— Это невозможно. При всем моем желании Бабуу не станет рисковать.
Рыков помолчал, понимая, что Юрий Бенедиктович прав.
— Тогда помоги мне устранить Хейно.., а заодно и кое-кого из моих преданных друзей.
— Резкое сокращение численности Союза недопустимо, и ты это знаешь, Герман. Если Хейно Яановича еще можно «сократить» как бунтаря, скажем, то уход Кирилла и Виктора повлечет ослабление эгрегора Внутреннего Круга.
— Хорошо, пусть будет Хейно.
— А разве ты не подключил к «волне выключения» Хейно Посвященных I ступени? По-моему, Самандар согласился тебе помочь.
— Я не уверен, что он справится.
— Вот когда он не справится, тогда и поговорим. Так на чем мы остановились?
— «Глушаки» получишь, когда Хейно уйдет в отставку. Либо когда Бабуу согласится на обмен - «удавы» на кодон. Кстати, попробуй уговорить его лично убрать Носового, ему это сделать будет проще, чем любому из нас.
— Договорились, - медленно сказал Юрьев.
– Похоже, ситуация в Союзе постепенно сдвигается к фазе плей-офф. Не ошибиться бы…
Рыков молча вылез из машины, сел в свой джип «мицубиси» и уехал. Юрьев остался сидеть, не включая мотора, пока не зазвонил телефон спутниковой связи.
— Что случилось?
– раздался из скрытого динамика отчетливый голос настоятеля Храма Гаутамы. Качество канала связи, использующего американские и российские военные спутники, было таким, что создавалось впечатление, будто Бабуу-Сэнгэ сидит рядом.
— Рыков перехватил груз, - сказал Юрий Бенедиктович на метаязыке.
– Я понадеялся на «стохастический зигзаг» Дмитрия Феоктистовича, предложившего до погрузки в самолет непросчитываемый маршрут, но он явно перемудрил. В общем, хотели как лучше, а получилось как всегда.
— Не знал, что это русское национальное качество останется чертой характера Посвященного вашего уровня, - бесстрастно заметил Бабуу-Сэнгэ.
– Я был о вас лучшего мнения. Вы говорили с Германом?
— Вынужден был.
— Чего он хочет?
— Он хочет иметь кодон. В крайнем случае просит убрать Носового.
— Уберите. Пообещайте кодон. Аппетиты Германа растут, надо удовлетворить его малым. Я буду в столице через три дня. К этому времени генераторы «удав» и «пламя» должны быть у вас.
— Сделаю все, что смогу.
Тихий щелчок в динамике означал конец связи.
— «Уберите»… - передразнил Юрий
– Легко сказать! Придется, видимо, снова пошарить в запасникахфедералов, поискать «дырокол»…
Урча мощным мотором, «хамбер» объехал кладбище и помчался ло Мичуринскому проспекту в сторону МКАД.
ДЕЛО ОПЕРАТИВНОЙ ПРОВЕРКИ
Вася заканчивал разговор с Владимиром - сначала он позвонил тетке Ксении, а потом Наташе, - когда за ним пришли. Может быть, именно мысли о Наталье да чувство вины и помешали ему правильно оценить степень изменения внешних психофизических полей, хотя расслабляться он, в общем-то, не имел права.
— Приезжай, когда захочешь, - предложила Наташа, весьма удивленная его звонком.
– Хотя и поется в песне - у реки обид переправы нет, но знай: тебя тут ждут.
— Заметано, - засмеялся Вася, стараясь говорить бодрым тоном. Внезапно насторожился, уловив холодок опасности в коридоре, и в это время удар в дверь выбил замок, и в квартиру ворвались вооруженные до зубов омоновцы.
— К стене! Руки за голову!
Вася послушно отступил, сцепляя руки на затылке. Поскольку нападавшие не имели целью немедленную ликвидацию, стоило выяснить, в чем дело, кто смог вычислить местонахождение майора секретной президентской команды.
— В чем дело, мужики?
– миролюбиво спросил Василий, оценивая сноровку парней в пятнистых комбинезонах и масках. Пятеро сразу рассредоточились по комнатам, зашли на кухню, проверили балкон, двое навели на него стволы автоматов (укороченные «АКС-74У»), еще трое начали перетряхивать постель, шкафы, шарить в столах, простукивать стены.
— Да что случилось, е-мое?
– возмутился Василий и получил удар прикладом в ухо, вернее, получил бы, если бы не среагировал. Поза со сцепленными на затылке руками была очень близка хоко-но камаэ - «позиции медведя, поднявшего лапы вверх», и Василий легко отбил удар, отобрал автомат и тут же усыпил второго автоматчика, не решившегося стрелять, что говорила о принадлежности команды к какой-то государственной структуре. Бойцы ОМОНа при всей своей тренированности и жесткости воспитывались в нормальных условиях, жили в нормальных семьях и жестокими, в общем-то, не были.
На шум из коридора в прихожую ворвались еще двое парней, один выглянул из кухни, и все они вполне могли открыть огонь, поэтому Вася заорал во все горло, бросая автомат на пол:
— Караул! Грабят! Спасите! Помогите!..
— Отставить орать!
– вошел в квартиру плотный широкоплечий омоновец без маски, со знаками различия капитана.
– Василий Котов?
— Я, - перестал кричать Василий.
– А вы кто?
Капитан оглядел его, лежащих подчиненных, покачал головой, повысил голос: