Запрет на студентку
Шрифт:
– Пожалуйста, – фыркает она. – Ты может в следующий раз женишься на малолетке, которая хотя бы плитой пользоваться умеет?
– У тебя сегодня месячные? – раздражаюсь, доставая из шкафа толстовку.
– Когда женщина обсуждает что-то поважнее минета, это значит у нее месячные?
– Ты закончила? – захлопываю ящик.
– Да!
– Вот и отлично, – нажав отбой, швыряю телефон на кровать.
Достало это дерьмо.
Стянув шорты, бросаю их на кресло и натягиваю джинсы. Надев толстовку,
На улице мелкий снег и ощущение апокалипсиса. Ухо закладывает от близкого выстрела фейерверка. Гирлянду на крыльце коротит, но ковыряться с ней нет никакого желания, как и разгребать снежный завал во дворе, поэтому иду в гараж и достаю из запасного холодильника бутылку красного марочного вина, а потом выхожу за ворота, саданув ногой по почтовому ящику, чтобы сбить с него снег.
Из-за двухметровой ограды дома напротив несет шашлыками. Метрах в десяти два подростка начиняют сугроб петардами.
Застегнув куртку, перехожу на легкую трусцу, двигаясь вниз по улице. Через четыре дома сворачиваю направо. Компания человек в пять зажигает по кругу бенгальские огни.
– С Новым годом! – летит в меня чей-то смех.
– С Новым годом, – трушу мимо, чувствуя, как от холода начинают гореть уши.
Пройдя мимо единственного круглосуточного супермаркета, сворачиваю на параллельную улицу и через минуту добираюсь до нужного дома. Зажав звонок в кованой калитке, прыгаю на месте, чтобы не отморозить зад.
– Санечка! – визжит хозяйка, повисая на моей шее и обволакивая запахом терпких духов.
– Ты один?
– Как видишь, – улыбаюсь, получая легкий поцелуй в щеку и вручая ей бутылку.
– Пошли, пошли, пошли… – смеется Таня, затягивая меня во двор. – Холодно…
На ней чумовое платье с блестками и кроссовки мужа на ногах.
– Знаешь кто ты, Романов? – тараторит, семеня по расчищенной дорожке. – Ты жук! Сто лет тебя не видела!
– Работа, – поднимаюсь вслед за ней на крыльцо, пожимая руку мужикам.
– Саня, – лыбится Калинкин. – Ты когда в мой ресторан придешь? – смакует свою сигару. – Знаешь сколько я за этого шефа отвалил?
– Не вижу, чтоб ты бедствовал, – усмехаюсь, рассматривая его холеную рожу.
– Чтоб не бедствовать у меня жена финдир, – прижимает к себе Таню. – У нее в башке калькулятор.
Стоящий рядом Чернышов молча затягивается своей сигарой, с философской миной глядя в пространство.
Сообщать ему о том, что вместо него мозг вынесли мне, не вижу смысла. Короткая прогулка по улице мои мозги немного проветрила, и все бесит меня уже не так остро.
– Отнесешь на кухню? – возвращает Таня мне бутылку.
– Не вопрос, – захожу в дом.
От детского визга и топота морщусь. Расстегнув куртку, снимаю кроссовки.
В кармане куртки опять пищит сигнализация.
Да твою ж мать!
Достав брелок, опять отключаю.
– Неужели я не сплю… – слышу за спиной и разворачиваюсь.
Мою шею обвивают руки Марго. На автомате обнимаю за талию и прижимаю к себе. Тело мгновенно реагирует на каждую сногсшибательную округлость, и на то, что одета она в тонкое шелковое платье.
– С Новым годом… – улыбается, вставая на носочки и без раскачки одаривает меня поцелуем.
Ее новые губы поразительно мягкие.
Не пойму, какого хрена мы не пересеклись за последние две недели?
У нее всегда одни духи. Сколько ее знаю.
Поставив на комод бутылку, сжимаю ее затылок и наваливаюсь на эти губы, как животное. Она вздрагивает и о меня трется. Моя реакция очевиднее некуда. С напором толкаю язык. Ее рука скатывается вниз и сжимает мою ширинку.
– Вау… – шепчет, глядя на меня полупьяно. – После развода у всех так?
– Не проверял, – закрываю тему.
Я бы мог сказать, что моя реакция имеет какое-то отношение к чувствам, но правда в том, что мне просто нужна женщина.
– Хочешь в гости зайти? – усмехаюсь, глядя в ее запрокинутое лицо.
– Уже давно, – облизывает она губы, пристально смотря в мои глаза. – Только не сейчас. Там Севастьянов. Мне с ним нужно почирикать.
Из гостиной доносятся голоса и смех. Народу здесь как всегда полно.
– Присоединишься? – обнимает меня за талию.
– Угу, – снова смотрю на нее.
Покружа глазами по моему лицу, медленно отстраняется.
– Да что ж такое, – рычу, нащупывая в кармане брелок.
Глядя на дисплей, жму на кнопку. Затыкается, а потом опять срабатывает сигнализация.
Твою мать.
Разблокировка дверей не срабатывает, слишком большое расстояние. Брелок орет, как бешеный.
– Ой, да забудь, – снова прижимается ко мне Маргарита. – Пошли… я тебя накормлю…
– У соседей ребёнок маленький, – снимаю с себя ее руки, начиная обуваться.– Нужно отключить.
– Ты такой правильный, Романов, – дует она губы, отходя на шаг.
– Скоро вернусь, – бросаю на неё насмешливый взгляд, выходя за дверь.
– Ты что, уже уходишь? – возмущается Таня.
– Сигнализацию прибило, – сбегаю по ступенькам, застёгивая куртку. – До дома сгоняю.
– Тебя добросить? – кричит вслед Чернышов.
– Сам, – отвечаю. – Ножками.
Отойдя от дома метров на десять, пробую опять.
Бесполезно.
Затолкнув в карманы руки и накинув капюшон, быстро шагаю, скрипя снегом. Вынырнув из-за угла продуктового магазина, решаю заглянуть в него за презервативами и торможу на месте в дебильном неверие.