Запретная для Альфы
Шрифт:
Дама снова вскинула пластиковую табличку.
– Даю три миллиона за этого паршивца!
Затем победоносно взглянула на моего отца. В его глазах отпечаталось замешательство. Неужели… аукционатор начал обратный отсчет.
– Три миллиона раз.
Тишина.
– Три миллиона два.
И вновь в зале стояла тишина. Я сжала руки в кулак, вонзаясь ногтями в мягкую кожу. Неужели проиграем? Почему-то была уверена, что он должен стать моим.
– Три миллиона три…
Глава 2
Противный моросящий дождь мешал унюхать охотников, слизывая их
После выявления гена каждый человек был проверен. И оборотни потеряли право жить на этой земле. Обернувшись в зверя, стал принюхиваться. Дождь уже не так волновал, лишь шерсть неприятно слипалась. Почти каждая охота оборачивалась погоней. Машины, собаки, множество людей в военной форме. Люди называли это «контроль численности». Истребляя нас, стерилизуя наших самок, продавая их в рабство своим богатеям. Я сжал зубы, пока на деснах не выступила кровь.
Люди. Самый страшный враг природы. Я двигался, словно тень, пытался учуять живую, не отравленную добычу. Альфа в ответе за свою стаю, что бы ни случилось. Есть! Легкое движение заячьих лапок отдалось в правом ухе. Повел головой, увидев, как наглый зверь щиплет пожухлую траву. В этом лесу каждое дерево было помечено, каждый куст отдавал чертовым запахом людей. Рванул за добычей, пытаясь сконцентрироваться на его траектории. Шустрый, но предсказуемый. Быстро догнал беднягу, впиваясь зубами в нежную плоть. Чистый. Значит, можно отнести стае. Уши уловили новое движение. На этот раз существо было в разы больше. Свет фонарей, пьяные разговоры. Охотники.
Кровь забурлила в предвкушении мести. Скольких умертвил за эти годы, уже не помню. Ярость ослепляла, делала безумцем. Но не мог сопротивляться зову крови. Схватив добычу, я направился к логову. Стая скрывалась в заброшенном домике лесника, в самой чаще, куда даже бывалые охотники боялись заходить. Стряхнув влагу с шерсти, обратился в человека. Еще раз понюхал кролика. Точно чистый. Отдам его сестре. Рядом в погребе мы хранили запасы одежды на случай, если потеряем вещи после обращения. Шарахаться голыми у волков не принято. Когда вошел внутрь, вся стая была в сборе. Сестра бросилась мне на шею, обнимая за плечи тоненькими ручками. Маленькая Лори. Она всегда со мной. Отдал ей кролика.
– Что по остальным? – уточнил в своего беты Себастьяна.
– Они активно занялись вакцинацией животных, – пожал плечами громила-друг, – найти чистого зайца почти невозможно. Про оленей и кабанов молчу. Сегодня встретил дохлого медведя. Им тоже тяжело.
– Этот вроде съедобный. Охотники бродят по периметру, пусть Мэй и Джон будут осторожнее.
У стаи разум – один на всех. Что говорю я – слышат остальные. Мои приказы не обсуждаются, со мной не пререкаются. Альфа, одним словом. Наш с Лори отец погиб от истощения, отдавая скуднеющие запасы дичи мне и сестре. После его смерти кровь стаи выбрала меня вожаком.
– Давайте тогда похлебку сделаем, –
– Мы так все передохнем, – Себастьян ударил по столу, раскалывая его на две части.
– Не психуй, – произнес я, – на нашей родине еще хуже. Здесь хотя бы зайцы остались.
Когда суп был готов, стая принялась за трапезу. Почти все мясо отдали Лори и Мэй – единственным самкам, которые могли еще выносить волчат. Мужчины довольствовались бульоном и небольшими косточками. Лори и Себастьян – истинная пара. Он выбрал ее, когда сестра только родилась. И сейчас они постоянно вместе. Я же остался без избранной волчицы. Оно и к лучшему. Отвечать за стаю в мире, где из каждого куста может выпрыгнуть охотник, тяжело. Если бы с нами была моя истинная, ответственность бы удвоилась. Так что пусть в моей жизни никогда не будет женщины.
Внезапно в животе появилось странное ощущение, поднимающееся по телу выше, к самому затылку. Глаза стали закрываться. Навязчивый сон, переходящий в паралич охватил каждую мышцу и через секунду я просто не смог двигаться.
– Твою мать, суки, – вырвалось, когда увидел, как сестра упала на пол.
Все-таки заяц был отравлен. Чем-то, чего мы не знаем. В попытках подняться, почти рвал собственное тело на части. Не мог обернуться, все органы буквально жгло напалмом. Серебро. Вывалившись из укрытия, увидел, что мы окружены. Навстречу шел злейший враг, которого я десять лет водил за нос. Генерал Айс. Волчье укрытие освещалось яркими фарами нескольких военных машин. Значит, нас вычислили по этому чертовому зайцу.
– Здравствуй, волчонок, – прямой удар прикладом не вырубил, но заставил рухнуть прямо к ногам этого ублюдка, – попался. Привет от Томаса Винтера.
Винтер. Поганый изобретатель анализа на ген Ви. Я выплюнул скопившуюся кровь и перевернулся на спину. Как ни странно, боль придала сил. Руки стали стремительно покрываться шерстью. Боковым зрением увидел, как мою сестру вытаскивают из домика.
– Не смей, – чертов дождь поглощал шепот, – Лори.
Но она была без сознания. Айс подошел вплотную и поставил идеально вычищенный ботинок на мою грудь.
– Тебя и сестру велено доставить на аукцион. Пара важных людей в тебе заинтересована. Веди себя хорошо и будешь как сыр в масле кататься.
– Иди нахер, – выплюнул эти слова в наглую сальную генеральскую рожу.
Мощный удар по ребрам заставил сжать зубы. На окровавленных губах проявилась улыбка.
– Слабовато для вояки, – мне нужна была ярость, которая клокотала внутри, но не находила выхода из-за текущего по венам ядовитого серебра, – генерал.
Следующий удар. Видел, как глаза человека наливаются кровью. Как следует меня избив, Айс присел рядом на корточки.
– Отродье, – плюнул на землю рядом с моим лицом, – тащите его в фургон.
Мерзкий запах слюны ударил в нос. Алкоголь и наркота. Ну конечно, чего еще ждать от бывалого армейца, который только и умеет, что чистить обувь о чужие лица. Вне войны такие люди быстро сгорают. Теперь силы стали окончательно покидать меня. Сказывалось недоедание и постоянное напряжение. Не могу отдать им сестру. Две пары крепких рук подхватили мое слабеющее тело и потащили в одну из машин.
***
Я очнулся от внезапно ошпарившей кожу ледяной воды.