Запретная для Колдуна
Шрифт:
От проклятья «ледяного дыхания», направленного прямо в сердце, его не мог спасти даже Танин щит. И какой бы старшая сестра ни была мастерицей, перед лицом удара, произведённого с близкого расстояния, когда Денис так раскрылся перед этой рыжей, да еще попавшего прямо в сердце, у него просто не было шансов.
Денис сразу почувствовал, как рассыпался вдребезги щит, как осколки медленно опали, оставляя его таким беспомощным и жалким перед лицом опасности.
Промахнуться с такого расстояния было просто невозможно. Девчонка не могла. Если только… Этот вопрос
И вот всё закончилось.
Холод стал отступать, голова хоть и была тяжелой, но мозг начал функционировать, только тело всё еще отказывалось подчиняться хозяину, пребывая в неге и расслабленности. Разин даже пальцем пошевелить не мог, чувствуя себя медузой, выброшенной на берег.
Самым сложным было открыть в первый раз глаза. Свет в палате был таким ярким и острым, что сразу же навернулись слёзы, и он так и не успел толком ничего рассмотреть, почти сразу зажмурившись.
Слова проклятья вырвались из глотки раздражающим бессвязным хрипом. И он к тому же натужно раскашлялся, сотрясаясь всем телом и едва дыша.
– Денис? – раздался сквозь очередной приступ головной боли такой родной и любимый голос.
Таня. Ради неё можно было перетерпеть любые трудности, стиснуть зубы и пытаться открыть глаза снова и снова. Сделать всё что угодно, лишь бы прогнать эту тревогу из голоса и улыбнуться.
С двух попыток Разин всё-таки смог открыть глаза и сфокусировать взгляд для того, чтобы увидеть прямо перед собой лицо красивой женщины с тёмными волосами, собранными в высокий хвост, и такими родными серыми глазами.
– Денис? Ты меня слышишь?
– Таня, – выдавил он через силу, с трудом шевеля губами. – Хай.
На привычный привет сил у него бы не хватило. Надо было хоть чуть-чуть отдохнуть, его вновь стало клонить в сон.
Таня, Танечка, Танюша. Любимая старшая сестра, которая заменила им с Лизкой мать и отца. Ему было всего семь, когда родители попали в ту жуткую аварию и погибли. Денису семь, а Тане девятнадцать. Сама еще девчонка с кучей собственных проблем против целого мира. Она не отказалась от них с Лизкой, не распихала по кланам, а показала настоящий Разинский характер и выстояла, когда никто не верил в подобный исход.
– Я вызвала целителей. Сейчас они будут здесь. Ты только не отключайся.
Он моргнул, продолжая всматриваться в её лицо.
– Жи…ва? – прохрипел Денис.
– Что? – сестра недоумённо нахмурилась, наклоняясь еще ближе и пытаясь по губам понять, что он хочет узнать.
– Она… жи…ва?
– Кто? Денис, я не понимаю.
– Ли… сёнок… рыжая, – он снова закашлялся и захрипел, но смог выдать на выдохе: – Жива?
Таня поняла. Он сразу это увидел. Её лицо изменилось, превратившись в застывшую маску, она поджала губы и сдержанно кивнула:
– Жива и схвачена. Ей сейчас занимается Игорь. Так что от возмездия эта человечка не уйдёт. Не переживай.
Напряжение отпустило его, и он закрыл
Жива, рыженькая жива. Значит, с ней можно будет поговорить и задать тот самый вопрос, который не даёт ему покоя.
Целителей он так и не дождался и снова уснул.
Весь следующий день он очень много спал. Тем не менее, периоды бодрствования становились всё больше, поэтому целители уверенно заявляли, что мужчина идёт на поправку. Действие проклятья было практически уничтожено, но организм ещё слишком ослабленный, поэтому о выписке никто не говорил.
На третьи сутки его перевели из реанимации в обычную палату, приставили круглосуточную охрану и разрешили принимать гостей. До этого к Разину позволяли приходить только сёстрам, которые посменно дежурили рядом с ним. Если Таня ещё держалась и старалась выглядеть спокойной и уверенной, то в Лизке опять бушевали эмоции. Сестра винила себя в том, что произошло с ним.
– Я должна была пойти с тобой, – повторяла она, сжимая его руку, а в голубых глазах стояли слёзы.
– Лиз, – вздыхал он, чувствуя себя даже немного виноватым. – Не болтай глупости. Я уже взрослый мальчик и вполне могу сам за себя постоять.
– Тоже мне, взрослый мальчик, который вечно вляпывается в какие-нибудь передряги. А я вот точно бы разгадала эту интриганку и вывела её на чистую воду.
– Ты ко всем девушкам относишься настороженно. И как тебя Саид терпит?
– У него просто выбора нет, – отмахнулась она, а на губах возникла легкая улыбка, которая всегда появлялась, стоило ей подумать о муже или детях.
– И в кабинете бы с нами ты точно не оказалась, – продолжил Разин. – Не в твоих правилах держать свечку. Даже над младшим братом.
– Но я всё равно должна была пойти.
Первыми его навестили Соколовы. Оставив младшего Антона, которому только недавно исполнилось шесть, на попечение Тани, они втроём пришли к нему в палату. Честно говоря, они собирались отправить к Тумановой ещё и Машку, но птичка встала в позу и наотрез отказалась оставаться на острове.
– Денис! – светловолосое голубоглазое чудо в аккуратном платьице и с бантами застыла в дверях палаты, не сводя с него напряженного взгляда.
Разин едва не застонал, не зная, куда бежать и что делать. Он очень любил Машку, но иногда её было слишком много. Особенно сейчас, когда мужчина ещё так слаб.
– Привет, солнце, – улыбнулся колдун, но девчонка лишь всхлипнула и отвела взгляд, закусив губу.
– Маруська, не будь букой, поздоровайся с Денисом, – входя, произнёс Дима и улыбнулся. – Выглядишь паршиво, мелкий.
Он всегда был для них мелким. Потому что самый младший и самый бедовый. Даже Игорёк, разница с которым в возрасте была чуть больше трёх лет, относился к нему снисходительно. Это для всех остальных Денис Разин был великим некромантом и сильным мужчиной. Но когда их большая семья собиралась вместе, Разина тут же спихивали с возведённого молвой пьедестала и напоминали, кто он есть. Наверное, это было хорошо. С такими родственничками нарциссизм Дэну точно не грозил.