Шрифт:
Глава 1
Ему страстно хотелось бежать. Но Эндрю Джексон Рул сумел продержаться целых пятнадцать лет в тюрьме строгого режима именно потому, что научился не позволять себе подобных выходок. И он неторопливо подошел к последним воротам, отделявшим его от внешнего мира. Со стороны казалось, будто Джексона вовсе не манил воздух свободы, хотя последний раз он вдыхал его шестнадцатилетним пареньком.
А вот охранник, похоже, нервничал. Что ж, Джексон и сам знал: его здесь считали крутым. Но это уже в прошлом. Главное — он выходит из тюряги живым и более или менее здоровым.
Он совершил всего одно преступление — но такое, которого не прощают ни Господь, ни общество, включая самых отпетых обитателей этого заведения. Так что Джексону Рулу пришлось безропотно признать себя грешником.
И вот наконец они остановились у ворот. Охранник окинул взглядом новенький джинсовый костюм Рула, простую белую футболку и блестящие новые башмаки — подарки от штата Луизиана, — а потом вручил Джексону спортивную сумку со всеми его пожитками.
— Вот, Рул, держи. И не забывай — пиши почаще, — сказал охранник и тут же захихикал над собственной шуткой.
Взяв сумку, Джексон так взглянул на остряка, что тот мигом умолк. Отвернувшись от него, Рул слегка передернулся: на улице стояла палящая жара, в раскаленном воздухе плавился асфальт. Он пристально смотрел сквозь массивные железные прутья решетки и ждал, когда распахнутся ворота. Еще мгновение — и он снова увидит Луизиану.
Ворота начали раздвигаться. У Джексона бешено заколотилось сердце, но он даже не шелохнулся. И вот путь свободен! Не в силах больше сдерживаться он рванулся вперед.
Сегодня, в этот солнечный летний день, Джексон Рул, тридцати одного года от роду, появился на свет Божий заново. Его молодость прошла за высокими стенами тюрьмы «Ангола», но ему удалось уцелеть.
Что же касается его сестры Молли, то ее дела были хуже некуда.
Она была всего на четыре года старше Джексона, но уже успела потерять в жизни все. Ее доктора — они были единственным источником общения Джексона с внешним миром в долгие годы заключения, — так вот они говорили, что она и не живет по-настоящему, а только существует. Ничего удивительного: в новоорлеанской больнице, где Молли провела пятнадцать лет, почти у всех пациентов с головой было неладно.
Тьюника, ближайший к тюрьме городок, стоял на самом берегу могучей Миссисипи. Если присмотреться хорошенько, то и здесь можно было найти следы былого великолепия старого американского Юга. Но конечно, не на этой грязной дорожке, ведущей к автобусной остановке. От луизианской пыли новенькие ботинки Джексона мигом стали грязно-коричневыми. Невесть откуда налетевший ветер — в виде приветствия — взъерошил его длинные, до плеч волосы. Они взметнулись вверх, словно вороново крыло — такие же блестящие и черные…
Глядя на спокойное лицо Джексона, вряд ли кто-нибудь мог догадаться, какое смятение царит в его душе. Желанный день освобождения наконец-то настал, а вместе с ним нахлынули и непрошеные мысли. Он тщетно пытался припомнить, как выглядела Молли в лучшие свои времена, но никак не мог отделаться от страшной картины, запечатлевшейся в его сознании: Молли, залитая кровью их отца, кричит словно безумная и падает без чувств…
Кошмары прошлого вызвали приступ ярости, и Джексон ускорил шаг. А когда огляделся по сторонам, то оказалось, что автобусная
Ведь совершенно неизвестно, что сохранилось в ее памяти и как она воспримет его появление. Впрочем, он и не пытался найти ответ на эти вопросы, ибо с малых Лет усвоил, что жизнь — штука непростая.
И вот наконец автобус. Джексон поднялся по ступенькам — с этого момента началась его новая жизнь. В салоне сидели двое, но никто не осмелился поднять на него взгляд. Здешние жители отлично знали, что эта автобусная остановка для бывших заключенных, возвращающихся на волю.
Джексон не заметил, как напряглись и замерли его попутчики. Но вряд ли это смутило бы его. У него была цель, и с Божьей помощью он достигнет ее, одолев любые преграды. Джексон знал, как это сделать. Правда, он достаточно долго проторчал за решеткой, чтобы понять: судьба может сорвать даже самые надежные планы.
Несколько долгих, томительных часов автобус тащился по Южному шоссе № 61. Джексону смертельно надоело смотреть на сельские пейзажи, хотя в тюрьме он от них отвык. При въезде в Новый Орлеан автобус остановился для заправки у небольшого магазинчика, и Джексон вздохнул с облегчением.
Заурчавший желудок напомнил о том, что утром он отказался от завтрака. Не хотелось, видите ли, в первый день свободной жизни таскать в брюхе тюремную баланду. Джексон поглядел в окно — и реальность ворвалась в его мысли. Автобус остановился всего в какой-то миле от дома, в котором прошло их с Молли детство. Вряд ли память могла его подвести. И Джексон вдруг решил отложить поездку в Новый Орлеан, а вместо этого устроить нечто вроде свидания с прошлым.
Старенький пикап Ребекки Хилл раскалился на солнце; его хозяйка тоже изнемогала от жары. Когда она остановилась возле станции техобслуживания в местечке Этьен, ее розовая футболка прилипала к телу, а стрелку термометра на приборном щитке зашкаливало. Ребекка выключила двигатель и нажала на кнопку, открывающую капот. Оттуда вырвались клубы пара. Мельком взглянув на ящики с увядающей рассадой, которые стояли в задней части пикапа, она двинулась к радиатору. Несчастным петуниям и барвинкам срочно требовалась вода. А из радиатора хлестал такой кипяток — хоть раков в нем вари.
Выдернув тряпку из кармана джинсов, Ребекка, пританцовывая, суетилась около капота. Перед ней стояла нелегкая задача: отвинтить крышку радиатора и при этом не ошпарить руки. В конце концов Ребекка справилась со своим делом. Правда, лицо девушки раскраснелось так, что почти не отличалось по цвету от ее рыжих волос.
— Черт подери!.. — пробормотала она, перегнувшись через крыло машины и безуспешно дергая шланг, из которого валил пар.
Потратив немало времени на поиски куда-то подевавшейся пробки, Ребекка тяжело вздохнула. На этой захудалой станции вряд ли найдется такая штуковина. Что ж, придется позвонить в оранжерею и вызвать на помощь Пита. Иначе рассада увянет окончательно и незачем будет везти ее заказчику.