Запретная застава
Шрифт:
«Милый мой, любимый мой Игорек!
Пишу письмо, потому что ближайшие пять лет мы вряд ли увидимся».
Стоп. Прикалываться, конечно, можно, но не так же! Не первое, все-таки, апреля! Может, к концу понятно будет, в чем юмор…
«Я подумала, что сейчас жениться нет смысла. Пойдут дети. Ты уйдешь в армию, а я увязну в пеленках и подгузниках. Жизнь закончится. Лучше поженимся через пять лет. Сейчас мне помогут поступить в Московский Государственный Академический Художественный институт. Сбудется моя мечта. Я стану настоящим художником. Кстати, некоторые мои картины уже хотят купить за хорошие деньги! Отучусь, получу образование
До встречи, любимый. Пока живи в свое удовольствие. Ни в чем себе не отказывай. Не волнуйся за меня. Не ищи. Все будет хорошо. Спасибо тебе за все.
Инка».
Накрыла глухая, отчаянная тишина. Игорь балансировал на грани двух объяснений написанного. Дурацкий розыгрыш, что скорее, или совершенно дурацкая правда… Игорь хорошо знал свою девочку. Не могла она вот так, одним махом, все бросить и куда-то бежать. Сидит наверняка у себя дома и смеется. Ждет, когда прибежит жених с красной мордой и начнет орать: «Где она! Где она!»
А вот не прибежит. Зайдет просто, тихо, спокойно. Спросит: «А Инны нет?» Родители наверняка в курсе этого КВНа, скажут: «Нет». Тогда громко, на весь дом, заявит: «Ну, слава Богу! Наконец-то за ум взялась! В Москве из нее человека сделают!» Тут она выйдет, поржут и в комнату – целоваться.
С такими мыслями Игорь обулся и вышел в подъезд.
– Ты куда? – это папа вслед.
– Я к Инне! Вернусь поздно!
Захлопнул дверь. В подъезде уже включили освещение. Этажом ниже навстречу попался суетливый военный с четырьмя маленькими звездочками на погонах. Поинтересовался:
– Вы здешний?
– Да.
– Квартиру Тарасовых не подскажете?
– О! – удивился Игорь. – А вы к папе?
– А ты, случайно, не Игорь? – в свою очередь удивился военный.
– Игорь.
– Так ты мне и нужен! Пойдем на воздух выйдем, поговорить надо.
Не мент вроде, военный. Чего хочет? Ладно, разберемся. Может, Гена прислал?
Сразу у подъезда тарахтел незаглушенный милицейский УАЗ. Игорь почувствовал, как обе руки сжали тисками. Менты. Один слева, другой справа. Крепкие. Подкачанные.
– Прошу вас! – военный распахнул дверцы машины.
– Подождите! – возмутился Игорь. – Я должен к невесте сходить, узнать, как она там!
– Сходите потом, – отозвался военный, присаживаясь впереди.
Игорь оказался на заднем сиденье между милиционеров.
– А родители! – вспомнил Игорь. – Вы пойдите, скажите, что меня забираете!
– Успеется, дорогой. Водитель, поехали!
УАЗ взревел и растворился в ночи. Именно так увидел это Василич – потомственный алкоголик с первого этажа. Ночь намечалась прохладная и облачная. Батайск приближался к октябрю. За обязательными дождями должно было наступить самое приятное и грустное время батайского года – бабье лето.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Рыцари аллаха
глава первая
Выхода нет
УАЗ припарковался против тускло освещенного двухэтажного городского отделения милиции. Со стороны парка слышались забойные, почти сейсмические толчки дискотечных ударных. Машина вздрагивала в такт незнакомой Игорю попсовой композиции.
Военного не было десять минут. Наверное, оформлял доставленного. Задержанный прикинул, сколько часов его продержат. Обычно, как рассказывали пацаны, по таким невразумительным приводам держат до утра, пытаясь навесить какое-нибудь из случившихся в районе хулиганств или грабежей. Егора так отлавливали два раза. Он еще не работал с Геной, но уже был камээсом по боксу, а значит, состоял на учете, как потенциальный источник опасности для мирного населения. Главное – не пойти на поводу у оперов, перетерпеть легкий мордобой, и на приклеиваемые дела отвечать отрицанием.
Улица была пуста. Ночь. Проехала пару раз машина ППС, тормознул рядом еще УАЗик, и еще один военный забежал по ступенькам в высокие двери отделения.
Еще минут через двадцать, когда Игорь устал ждать, на улицу вышли доставивший Игоря военный и тот, что подъехал позже. Они шли к машине и о чем-то сдержанно, но резко разговаривали.
– Мы когда-нибудь выйдем из машины? – поинтересовался Игорь у милиционеров. – В туалет охота.
Те не ответили. Странно, но тот, что привез Игоря, сел в соседний УАЗ. Простонал пару раз стартер. Затарахтел мотор. На переднее сиденье забрался новый вояка, помоложе, звездочек на одну меньше, под носом усики, на носу очки:
– Старший лейтенант Гуров, – представился он ментам. – Этот, что ли?
– Так точно, – отозвался один из них. – Тарасов Игорь Георгиевич.
– Что-то хлипковат. Не находите? – Усатый посмотрел на Игоря с каким-то жалостливым презрением. – Спортсмен?
Игорь молчал.
– Не похож, – засомневался водитель, окинув Игоря критическим взглядом. – Вас, товарищ старший лейтенант, куда везти?
– Аэропорт. Самолет через час.
– Успеем. Тут езды полчаса максимум. Тем более, ночью. Дороги свободные.
– А зачем в аэропорт? – насторожился Игорь. – Меня мама с папой дома ждут.
– Поздно вспомнил про маму, – сурово перебил усатый. – Поменьше разговорчиков! Если хочешь, конечно, целый доехать…
– Но мне… – Игорь оборвался на полуслове, уж очень мощно зарядил локтем по печени сидевший справа.
Машину встряхивало на редких неровностях главной батайской улицы – Энгельса. Игорь наблюдал, как уплывают в ночь одноэтажные батайские дома, знакомые остановки, сияющая неоном автомастерская «У кума».
Происходящее походило на приключенческий сон. Бывают же такие детальные, реальные сны, после которых просыпаешься и думаешь: «Где я? Почему в постели? Я же воевал с фашистами или шел во главе российской экспедиции к Северному полюсу. И вот – кровать. Ранили меня, что ли?»
Оставалось только наслаждаться этим сном. Машина разогналась по трассе между Батайском и Ростовом. Жестко трепал волосы встречный ветер. Пахло степью и рыбой. Улетал по правому борту назад гребной канал. Игорь поразился, какими полноценными могут быть ощущения во сне. Он провел рукой по шершавой поверхности сиденья. Покалывает пальцы так естественно. Класс! Мимо мелькнул пост ГИБДД, рябь отраженных огней в ночном Дону, залитые светом ростовские улицы. Сон оказался ярким, красочным и очень длинным. Обычно время во сне течет по-другому. Не так, как в жизни, скорее как в кино. Монтаж. Одно ключевое событие, обрыв, второе ключевое событие и так до надписи «Конец». Но время тянулось удивительно реально. События не меняли окружающий мир. Не превращалась обычная улица в побережье океана, а персонажи в драконов и гоблинов. Милиционеры оставались милиционерами, военный военным, Ростов Ростовом.