Запретное знание. Прыжок в мечту.
Шрифт:
– Что же случилось? – спросила Мори. Свое первое задание в качестве офицера полиции она получила всего несколько недель назад. Мори по-прежнему была полна идеалов, которые воспитала в ней ее семья. Мысль о том, что вакцина, способная противостоять мутации генов, могла спасти жизни многих и многих людей, нашла отклик в ее сознании, несмотря на Энгуса Термопайла и гравитационную болезнь.
Вектор пожал плечами.
– Однажды, придя на работу, я обнаружил, что из компьютеров исчез весь наработанный нами материал. Мы не вели исследований в обычных биолабораториях – на проведение экспериментов вручную требовалась уйма времени, – а использовали для этого компьютерные модели. И, вот, весь проект исчез. Исчезли
Мори с замиранием сердца слушала Вектора. От его слов по телу бежали мурашки.
– Оказалось, наш проект украло Бюро но сбору информации. В его задачу входило контролировать исследования, проводившиеся компанией, и искать полезные с точки зрения полиции разработки. Однако когда Орн вошел в систему, он обнаружил, что компьютеры Бюро способны парализовать работу всей компании «Интертех»… Ты еще молода, – неожиданно обратился Вектор к Мори, – и только недавно покинула Землю. Ты хотя бы краем уха когда-нибудь слышала о возможности приобретения рибонуклеиновой кислотой иммунитета против мутации? Кто-нибудь наводил тебя на мысль о том, что вовсе не обязательно все время жить в страхе перед запретным пространством?
В смятении Мори покачала головой.
– Защита от него была почти у нас в руках; оставшиеся ступеньки были очевидны. И вот, полиция отняла все. – Глаза Вектора засверкали интенсивным голубым светом. – Они не хотят, чтобы мы узнали о существовании альтернативы той жизни, которую мы ведем. А альтернатива существует, черт бы меня побрал! Запретное пространство – оправдание их власти. Если бы у нас была вакцина, катилась бы эта полиция к дьяволу! – Вектор сделал попытку взять себя в руки, но, видимо, это у него не получилось. – Подумай об этом, – горячо проговорил он. – По крайней мере, двенадцать миллиардов человек живут в страхе перед возможной генетической интервенцией. И ради чего? Только лишь ради того, чтобы власть полиции – а с нею и Концерна – усиливалась. В итоге весь ближний космос должен стать одним большим лагерем террора, где правит Концерн, а полиция у него на посылках… Мне повезло. – Теперь, казалось, гнев Вектора стал утихать, хотя улыбка и не вернулась на его лицо. – «Интертех» закрыла наш отдел и распределила кого куда. Я ушел из компании и устроился учеником механика на одну из орбитальных плавильных печей. Вскоре Орн, с которым я поддерживал связь, нашел мне, – тут Вектор позволил себе саркастически улыбнуться, – и еще нескольким диссидентам работу в одной независимой фирме по перевозке руды. Мы захватили корабль и занялись своим бизнесом. Потом мы встретили Ника. Орн благоволил к людям вне закона, я уважал мастерство. С тех пор мы вместе.
Вектор замолчал. Возможно, он заметил, насколько Мори была потрясена его словами. Возможно, он просто устал. Как бы то ни было, он с видимым усилием встал, словно преодолевая сопротивление собственных суставов, и направился к выходу. На полпути Вектор остановился.
– Ты знаешь, почему я так хожу? – спросил он у Мори.
Мори молча покачала головой.
– Артрит, – объяснил Вектор. – Однажды я поссорился с Орном на почве морали, и он зверски меня избил. Переломал все кости. После этого артрит и проявился. Теперь состояние ухудшается. Для меня перегрузки – сущая пытка. Ускорение – пытка, перегрузки – пытка, вот и все, что ты чувствуешь в космосе. – И уже окончательно удаляясь,
Еще долго Мори оставалась в камбузе наедине со своими мыслями. Недавно ею пережит приступ гравитационной болезни – казалось, у нее должна появиться надежда. Однако никакого чувства радости не было. Мори испытывала лишь одиночество. Она стала полицейским потому, что хотела посвятить себя идеалам полиции; возможно, втайне, она даже хотела отомстить за свою мать. Но если Вектор сказал правду…
Получалось, полиция совершила нечто ужасное, нечто непоправимо изменившее все, что Мори когда-либо ценила или во что верила, нечто злое, трансформировавшее нравственные устои всего человечества и низложившее их до акта убийства и насилия.
На что теперь Мори надеяться? На то, что Вектор солгал? Даже если и так, Мори его не уличить. Кроме того, Мори уже никогда не изгладить его слов из своей памяти. Они там так и останутся, отвлекая ее мысли и ослабляя волю. И, наконец, Мори может просто оказаться инструментом в чьих-то недобрых руках.
В таком состоянии, обхватив ладонями остывшую кружку кофе, Мори просидела час или два, оплакивая своего отца и все, что он для нее олицетворял. Она лишь погубила его плоть – и то потому, что находилась под властью болезни, о которой ничего не знала. Вектор Шейхид же уничтожил его образ и саму память о нем.
Только пережив свое горе до конца, Мори смогла, наконец, найти в себе мужество и вернуться в каюту, где остался пульт управления зонным имплантатом.
5
При возвращении в каюту у Мори возникли непредвиденные трудности. Пульт управления все еще находился в режиме передачи, поэтому, как только она оказалась в пределах радиуса его действия, ее стало клонить ко сну. Кроме того, дверь ее каюты открывалась с задержкой на пять секунд, вполне достаточных, чтобы Мори окончательно уснула.
«Дура», – выругалась про себя Мори. Непредусмотрительность ее погубит. Если она заснет раньше, чем доберется до пульта и выключит его, то лежать ей без сознания, пока ее снова не найдут. Могут возникнуть подозрения. А вовсе не бывать в каюте нельзя. Ник непременно снова станет ее домогаться. В любом случае, необходимо добраться до пульта.
Разозлившись на досадную задержку, Мори отошла в конец коридора, куда не доходили импульсы, посылаемые пультом управления, и вернулась к каюте бегом.
Она вспомнила уроки Энгуса.
Быстро набрать код.
Подождать пять секунд.
Как долго. Как хочется спать. Казалось, воля Мори вот-вот будет сломлена. Когда дверь, наконец, скользнула в сторону, ноги Мори подкашивались, глаза смыкались, а голова едва не падала набок.
Ввалившись в каюту и наскочив на койку, Мори сунула руки под матрас.
Пульта не было.
Нет, вот он. Лежит чуть в стороне. Мори, наконец, нащупала прибор и повалилась на пол. Пульт был у нее в руках.
Теперь быстро нажать кнопку.
Все…
Несколько минут Мори лежала, тяжело дыша, пока не исчезли страх и остатки сна. Потом она встала – ей предстоял новый этап борьбы за выживание.
Когда страсть вновь привела Ника к Мори, она занималась поиском новых комбинаций кнопок, которые позволили бы с помощью зонного имплантата ускорить работу ее мозга, не перегибая при этом палку. Хотя Мори и ушла целиком в решение непростой задачи, она услышала звуковой сигнал открывающейся двери, успев при этом выключить пульт и спрятать его в карман.