Запретные отношения
Шрифт:
— Раздевайся, — требую, расстегивая рубашку. Мира оборачивается. Губы дрожат. То ли от испуга, то ли от напряжения. Мне не ясно.
— А поговорить? — лукаво улыбается, но заводит руки назад и расстегивает похоже молнию на юбке. — Я люблю слушать умных мужчин.
— А я не люблю попусту разговаривать.
Слежу за каждым ее действием. Мне становится жарко в груди, когда юбка падает на пол. Черные чулки с кружевом как красная тряпка, действует безотказно. Кручу головой, будто мне на шею удавку накинули. Дышать тяжко. Меня накрывает всего лишь от разглядывания Мириных ног в чулках и черных
— Подойти ко мне. — хриплю.
Мира послушно отходит от окна, обходит журнальный столик и замирает передо мной. Я сразу же выпрямляюсь, обхватываю ее тонкую талию руками и начинаю гладить пальцами нежную на ощупь кожу. Она дышит глубоко и редко. Втягивает живот, когда пальцами пробегаюсь по кромке ее трусов. Поддаюсь импульсу и прижимаюсь губами к ее пупку. Над головой всхлипывают.
Кружу языком по прохладной коже, руки перемещаются на упругую задницу, сжимаю ее. Теперь ойкает. Однако, смелеет. Ее руки дотрагиваются до моих волос. Прикусываю кожу на животе, оставляю метку. Мира шумно втягивает в себя воздух. Поднимаю голову и смотрю на ее пунцовое лицо. В затуманенной голове прорывает важный вопрос:
— Ты девственница?
Мира смущается. Жует губу, отводит глаза в сторону. Молчание затягивается, оно слишком красноречивое, но я предпочитаю все же дождаться от девушки ответа. И пока она соображает, я наблюдаю за тем как ходуном ходит у нее грудь. Какой бы ответ не был, назад пути нет, Мира все равно сегодня окажется подо мной. Или на мне.
— У меня был один раз, — еле слышно признается малышка, втягивая в рот нижнюю губу. Я усмехаюсь. Один раз можно не считать. И вряд ли у нее остались хорошие впечатления, иначе бы не была такой зажатой.
— Опускайся на колени, — приказываю, убирая подальше руки от Миры. Очень большой соблазн схватить ее и подмять, сожрать и ничего не оставить.
— Что? — большие глаза, наполненные янтарем, становятся еще больше.
— Сосать не будешь, — прищуриваюсь. — Сегодня. Но это не точно.
Нижняя губа сначала дрожит, потом ее прикусывает, через секунду Мира опускает на колени, опираясь на мои. Она оказывается чуть ниже, поэтому получается, что я смотрю на нее сверху. Ее покладистость меня очаровывает. Протягиваю руку и дотрагиваюсь до ее щеки.
Нежный цветок, который только-только начал распускаться. Что ей нужно от меня? Покровительство, которое обещает фонд матери молодым талантам? Скорей всего да. А симпатия, о которой она твердит, развеется очень быстро. Я не позволю этому чувству переродиться во что-то более серьезное.
Обхватываю пальцами подбородок Миры, тяну на себя, нагибаюсь и прижимаюсь к полураскрытым губам. Целую сразу жестко и с напором, пресекая любые ответные движения. Но девочка оказывается упрямой и норовистой. Она пытается ответить на поцелуй, крепко сжимая пальцами мои колени. Поцелуй превращается в битву. Сражаются наши языки, наше дыхание, стукаемся зубами.
Непривыкший не к повиновению, усиливаю давление губ, пальцев на подбородке. Упрямица даже не думает сдаваться. Каким образом мы доходим до того, что кусаем друг друга, не знаю,
Мира облизывает губы, высунув язык. Во мне бурлит жажда ее подчинить, сломать ее упрямство и сделать покорной, соглашающей на все, что я ей скажу. Протягиваю руку, обхватываю затылок девушки, сгребая темные волосы в ладонь, дергаю опять на себя. Мира оказывается прижатой к моей груди. Ее губы находятся очень близко, поэтому сразу же атакую их, сдавливая рукой затылок. Чувствую, как она начинает задыхаться, как сопротивление становится все слабее. В итоге я побеждаю.
Подхватив свободной рукой Миру под задницу, рывком встаю с дивана и, не отрываясь от ее вкусного, податливого рта, перемещаюсь на кровать. Мы падаем на нее, но я тут же перемещают весь свой вес на локоть. Ее губы по-прежнему в моем плену. И мне, черт побрал, трындец как нравится ее целовать.
Крышу еще не срывает, но чувствую, что моему контролю скоро придет конец. На все есть лимиты. Спешно отрываюсь от опухших губ Миры, смотрю в ее опьяненные глаза. Она невообразимо сексуальна. Можно любоваться часами. Очерчиваю пальцем контуры ее губ. Показывает непокоренный нрав. Чертовка нагло прикусывает палец, удерживает его, а потом засасывает его в рот, облизывая языком подушечку. По всему телу проходит судорога. Я выдыхаю сквозь зубы, толкая палец глубже. Она заглатывает, при этом не сводит с меня напряженного взгляда.
— Соси! — глухо требую, ширея от того, как ее язык пробегается по всей фаланге, а потом начинает посасывать.
Крышу не сносит, но она медленно начинает съезжать. Все тело в миг напрягается в ожидании. Прикрываю глаза, концентрируясь на своих ощущениях и действиях Миры. Мне нужно время, чтобы подготовить девчонку к принятию себя. Это время. Приученный подавлять себя, собираю волю в кулак и вытаскиваю палец изо рта Миры.
Она растеряна. Немного напугана новым шквалом эмоций. Это видно по ее глазам. Грудь тяжело поднимается и опускается. Не дергается, когда я стаскиваю с нее трусы. Гладенькая. Беленькая. Самая настоящая невинность.
— Я тоже хочу тебя трогать, — тихо заявляет Мира, приподнимаясь на кровати.
Я вынужден поменять положение тела, позволить ей сесть и дотронуться до себя. Ее прохладные пальчики пробегаются по моей груди, теребят каждую пуговицу на рубашке. Смелости их расстегнуть пока нет. Меня немного забавляет ее дерзкая робость. И подкупает. Что-то есть в этих несмелых прикосновениях, в этой попытке отстоять себя, заранее зная, что ты слабый противник.
— Поцелуй меня, — моя просьба вызывает удивление, но ее тут же выполняют. Поцелуй получается почти детский. Но это поцелуй Миры.
Не отпуская ее губы, я беру ее руки и вместе с ней мы расстегиваем на мне рубашку. Дыхание Миры сбивается, как и движения языка, но я не отпускаю ее пальчики. Вместе преодолеваем все пуговицы, Мира тут же прижимается ко мне. Жадно жмется, словно я ее стена, ее защита. Мне совершенно не нравится, что на ней остается не нужный топ. От него избавляюсь, на мгновение прерывая поцелуй. Мира опять же жмется ко мне. Теперь контакт кожа к коже. Это дико заводит. Тело каменеет с космической скоростью. Разрывает на части от напряжения ниже пояса.